Путинская Россия
Шрифт:
То, что в кавычках, – цитаты из официальной переписки с Ниной Ивановной. Однако это и детали, характеризующие как армейские реалии, так и суть той войны, которую ведет у нас на Кавказе ТАКАЯ армия, какую мы имеем при Путине. В этой армии правая военная рука никогда не знает, чем занята левая, и легче письменно, а значит очень долго, спрашивать у родителей, которые за тридевять земель, чем докричаться до главного штаба в Ханкале (военная база под Грозным), где найти командира Таманской дивизии – вроде бы раз плюнуть…
Милиционер Абрамочкин, видя состояние, в котором
Абрамочкин посоветовал также все же не нервничать загодя, потому что «все ведь у нас бывает», как это говорят в России, имея в виду путаницу с трупами. Тем временем к истории семьи Левурды подключился Брянский комитет солдатских матерей, и только так – через Абрамочкина, сходившего к Нине Ивановне, и брянских солдатских матерей – 15-й очень гвардейский полк и совсем уж гвардейская Таманская дивизия наконец-то узнали, что седьмое, забытое «товарищами» тело, возможно, есть тело Павла Левурды…
– 20 августа мы приехали в Ростов, – рассказывает Нина Ивановна. – Я сразу пошла в лабораторию. Вход туда не охраняется. Я вошла. Свернула в первый попавшийся по дороге кабинет судмедэксперта, и я увидела, что на его рабочем столе стоит на канделябрах голова, отделенная от тела. Точнее, череп. Но я сразу поняла, что это Пашина голова… Хотя рядом стояли другие черепа.
Можно ли хоть как-то оценить или восполнить тот моральный урон, который понесла мать?
Конечно, нет. И еще, кто спорит – работа у судмедэкспертов такая, что черепа у них стоят на столах и всякий может с улицы зайти…
Но все же… Мы все более становимся нацией людей без затей – простецкой, не чувствующей тонкостей и поэтому аморальной…
Ну, а тут как раз к матери, которую только что отпоили таблетками после встречи с Пашиным черепом (позже этот сразу узнанный матерью череп действительно оказался Пашиным), и подлетел так называемый «представитель части», также прибывший в Ростов. Это Абрамочкин узнал у родителей адрес части, телеграфировал туда, командир снарядил в Ростов «представителя» для улаживания формальностей…
В руках у «представителя» было «извещение». Нина Ивановна посмотрела в бумагу и – как на тот череп в кабинете судмедэксперта – упала в долгий обморок. «Извещение» представляло собой бумагу, в которой гвардии подполковник А. Драгунов, и о. командира воинской части № 73881, и такой же гвардии подполковник А. Початенко, начальник штаба той же части, просили (неизвестно
Придя в себя, Нина Ивановна внимательно прочитала «извещение» – это «погиб в бою». И увидела, что в документе нет никакого числа – когда, собственно, погиб ее сын…
– А как же быть с датой? – спросила Нина Ивановна «представителя».
– Да сами и впишите, какую хотите, – ответил он ей просто.
– Как это – «впишите»? – выкрикнула Нина Ивановна. – Я родила Пашу в тот день, когда родила, – и это день его рождения. И я имею права знать день его смерти – я хочу знать, когда же он погиб!
«Представитель» развел руками: мол, ничего не знаю, мне лишь приказали обменяться бумагами, а ничего не обсуждать… И сунул матери в руки еще и выписку из приказа по строевой части об исключении «старшего лейтенанта из списков полка» – и тоже без всякой даты, причин и прочего, но с печатями и подписями внизу. И, опять на голубом глазу, попросил Нину Ивановну все это собственноручно заполнить и передать по возвращении домой в районный военный комиссариат, чтобы Пашу там сняли с воинского учета.
Нина Ивановна уже молчала. Что можно объяснять человеку, у которого нет ни души, ни сердца, ни ума.
– Но, согласитесь, так же – проще?… Мне далеко будет ехать в Брянск, в военкомат… – полувопросительно продолжал «представитель».
Конечно, проще. И не поспоришь: действительно, просто БЫТЬ ПРОСТЫМ, без затей. Как наш нынешний министр обороны Сергей Иванов, ближайший товарищ президента еще со времен работы Путина в ФСБ Санкт-Петербурга: еженедельно по телевизору Иванов озвучивает для страны военные послания президента, где тон Иванова обычно, как у Геббельса на кинопленке времен Второй мировой войны, и Иванов говорит, что никто не заставит нас «встать на колени перед террористами», что собирается он продолжать войну в Чечне до какого-то там «победного конца»… Но НИКОГДА не услышать от министра Иванова ни слова о судьбах тех самых людей, солдат и офицеров, которые, собственно, и обеспечивают ему и президенту возможность выглядеть «не вставшими на колени перед террористами». Вектор развития нынешней власти совершенно неосоветский: нет людей – а есть винтики, обязанные беспрекословно воплощать в жизнь политические авантюры тех, кто присвоил власть, и у этих «винтиков» нет права ни на что, включая достойную смерть.
Куда сложнее БЫТЬ НЕПРОСТЫМ. Для меня это означает видеть не только «генеральную линию партии и правительства», но и подробности ее реализации. Подробности же таковы: 31 августа 2000 года № У-729343-й наконец-то был похоронен в городе Иваново. Ростовские судмедэксперты отдали Нине Ивановне ту самую Пашину голову – других останков, собственно, и не оказалось.
Почему хоронить решили в Иванове? Потому что семья навсегда уехала из ставшего теперь очень тяжким для них Брянска – поближе к старшей дочери, живущей в Иванове.