Пять семей. Взлет, падение и возрождение самых могущественных мафиозных империй Америки

Рааб Селвин

Выпущенный под залог по обвинению в хранении оружия, Персико вернулся в Нью-Йорк, где в семье Коломбо все еще продолжалась горькая расплата за драку 1991-1993 годов. В качестве очевидного компромиссного жеста по отношению к старой фракции Орена Маленький Алли Бой позволил Уильяму «Дикому Биллу» Кутоло стать младшим боссом. Огромный ростовщик и вымогатель, занимавшийся трудовым рэкетом, Кутоло был изгнан с офицерской должности в профсоюзе команчей, чтобы возглавить малоизвестный профсоюз «производственных рабочих», представлявший городских служащих. Должность в профсоюзе позволяла ему раздавать неявки на работу и направлять контракты в руки мафиозных поставщиков.

Кутоло, носивший большую ковбойскую шляпу как часть своего образа

Дикого Билла, во время недавней войны пережил множество покушений и возглавлял команду в рядах Орены, которая уничтожила несколько солдат Персико. Малыш Алли Бой и его окружение, очевидно, помнили о нелояльности Кутоло и выжидали. 26 мая 1999 года, не дожив одиннадцать дней до своего пятидесятилетия, Дикий Билл исчез. Его родственники знали, какое значение имеет внезапное исчезновение мафиози. Они были уверены, что люди Персико убили его в отместку за его деятельность во время войны. Чтобы наказать его родственников, Персико сделали так, чтобы тело Кутоло никогда не было найдено.

Независимо от того, причастен ли младший Персико к устранению Дикого Билла или нет, это обернулось бы против него. Тридцатилетний сын Кутоло, Уильям-младший, молча поклялся отомстить за отца и нанести Персико сокрушительный удар. Через несколько недель после исчезновения отца сын обратился в ФБР, предложив работать под прикрытием. К его груди был прикреплен мини-диктофон, и он легко общался с солдатами Коломбо, которые не подозревали, что он не более чем послушный подражатель.

Назвав свое проникновение «Операцией «Расплата»» и используя информацию, предоставленную молодым Кутоло, агенты получили ордер на обыск бруклинской квартиры дочери Малыша Алли Боя, где он часто останавливался. В ордере говорилось, что агенты ищут сотовый телефон, который может содержать доказательства звонков, связывающих Альфонса Персико с убийством Дикого Билла. Телефон был найден вместе с 25 000 долларов наличными, спрятанными в коробке из-под обуви и в матрасе. Еще более значительными находками стали компьютерные диски и записи о ростовщических операциях, спрятанные в кухонной плите; они указывали на то, что Маленький Алли Бой взыскивал деньги с ростовщического бизнеса на сумму 1 миллион долларов, которым Кутоло занимался до своего исчезновения.

Улики при аресте оружия во Флориде и в ходе операции «Расплата» были ошеломляющими. В феврале 2000 года Малыш Алли Бой признал себя виновным во Флориде, а в декабре 2001 года он сдался в Нью-Йорке, признав себя виновным по пунктам РИКО, связанным с рэкетом, ростовщичеством и отмыванием денег. Работа сына Кутоло под прикрытием — эпилог войны с Коломбо — помогла осудить молодого Персико и еще пятнадцать солдат и пособников Коломбо.

Приговор по РИКО для молодого Персико составлял тринадцать лет и конфискацию 1 миллиона долларов наличными или имуществом. Если бы он рискнул предстать перед судом, а против него были бы собраны многочисленные улики и показания перебежчиков, то в возрасте сорока семи лет ему грозил бы семидесятилетний срок. Он пошел на сделку, но тем самым нарушил омерту, опозорив кодекс чести своего отца и дядей, фактически признав, что мафия существует и что он является одним из ее лидеров.

«Вы не были мальчиком на побегушках», — заявила федеральный судья Рина Рагги, вынося приговор, попросив его признать свой статус в семье Коломбо. «Вы занимали высокий пост в этом предприятии, вы могли распоряжаться своими действиями по своему усмотрению?»

«Да, я имел», — ответил сгорбленный Персико.

Назвав Персико «очень опасным человеком», судья Рагги сказала, что хотела бы иметь право заключить его в тюрьму пожизненно. Отметив, что благодаря формальности в законе РИКО он избежал наказания в 1994 году, хотя присяжные установили, что он заказал убийство своего шурина, она добавила: «Я думаю, что нет такого преступления, которое он не совершил бы».

Семнадцатью годами ранее во время вынесения приговора Малышу Алли Бою вместе

с его отцом за его первое обвинение в рэкете на процессе по делу семьи Коломбо судья Джон Кинан убеждал его сменить направление, подчеркивая, что он будет достаточно молод, чтобы начать новую жизнь, когда выйдет из тюрьмы. «Если вы останетесь в семье Коломбо, то вы — ничтожество», — предупредил судья. На совместном слушании по вынесению приговора судья Кинан также выразил восхищение умелой работой Кармине Персико в качестве собственного адвоката в деле Комиссии. Приговаривая отца к пожизненному заключению без возможности условно-досрочного освобождения, судья прочитал ему нотацию: «Мистер Персико, вы — трагедия. Вы один из самых умных людей, которых я когда-либо видел в своей жизни».

Анализ отца и сына, проведенный Кинаном, был убедительным. Движимый непомерным эго, Кармин Змей разжег междоусобную войну мафии, чтобы сохранить контроль над мафиозной империей. Он хотел создать династию. Его коварные планы увенчались крахом. Помимо дюжины известных убийств, в окончательный итог войны в Коломбо вошли убийства его сына, а также более семидесяти членов иерархии, солдат и пособников с обеих сторон, осужденных и посаженных в тюрьму. В начале нового века в Коломбо осталось около семидесяти пяти опытных и не попавших в тюрьму выживших членов, большая часть награбленного пропала, семейная структура разрушена, потенциальные лидеры находятся в тюрьме, ожидают суда или скрываются от правосудия.

Убийство Дикого Билла Кутоло настигло Маленького Алли Боя в конце 2004 года, когда он находился за решеткой. Назвав его все еще действующим боссом, прокуроры предъявили младшему Персико обвинения в том, что он отдал приказ казнить Кутоло. И снова доказательства основывались в основном на словах перебежчиков, и на этот раз обвинительный приговор означал пожизненное заключение или смертную казнь.

«Война помогла нам разрушить семью изнутри», — заметил Джордж Стамбулидис, прокурор на самых значительных судебных процессах, связанных с бесконечными вендеттами семьи. Вместо того чтобы сплотиться перед лицом правительственных расследований, они беспокоились о сохранении своих жизней, и это дало им стимул стать сотрудничающими свидетелями». Война имела эффект снежного кома; она позволила нам быстрее, чем обычно, нажимать на курок, чтобы развивать крупные дела».

32. Адское наследие

Джон Готти сидел в своем личном кабинете и размышлял о своем будущем. Была середина января 1986 года, прошел всего месяц после того, как он в результате кровавого мятежа захватил контроль над семьей Гамбино и провозгласил себя боссом крупнейшей мафиозной группировки страны. Готти и его неизвестный спутник не знали, что его бредни тайно записываются следователями штата Нью-Йорк.

«Закон будет с нами суров, хорошо, — улавливал хриплый голос Готти скрытый микрофон. — Но я смогу год работать без помех. Получится за год собрать все воедино, чтобы они никогда не смогли это сломать, никогда не смогли это уничтожить. Даже если мы умрем, все будет хорошо».

«Это чертовски хорошее наследие», — коротко заметил собеседник, прежде чем Готти продолжил свои размышления.

«Знаешь, почему это так? А потому, что так было бы правильно. Может быть, через тридцать лет оно и испортится, но столько времени уйдет на то, чтобы сгинуть».

Во внутреннем святилище своей штаб-квартиры, охотничьего и рыболовного клуба «Бергин», новоявленный крестный отец Гамбино без стеснения высказывал свои амбициозные планы по созданию еще более могущественной мафиозной империи на основе и без того могущественной семьи Гамбино. На протяжении десяти лет клуб «Бергин», расположенный в Южном Озон-Парке, районе Квинса, где живут синие воротнички, служил центральным командным пунктом Готти. В этом охраняемом убежище уверенный в себе Готти чувствовал себя достаточно спокойно, чтобы высказывать свои самые сокровенные мысли.