Пять семей. Взлет, падение и возрождение самых могущественных мафиозных империй Америки
Шрифт:
В четырех милях от него, в утилитарном, аккуратном офисе на оживленном бульваре Квинс, призрак Джона Готти не давал покоя агенту ФБР Дж. Брюсу Моу, руководителю отдела Гамбино Бюро. В одночасье восхождение Готти на вершину Козы Ностра вознесло его на вершину списка приоритетов Моува. Будучи почти ровесниками, эти два человека из совершенно разных культурных и социальных слоев были обречены стать дуэлянтами. 45-летний Готти — продукт шумной среды большого города: шумный, болтливый, хвастливый, крепко пьющий, неисправимо непокорный законам и правительству до такой степени, что однажды он пожелает поражения Америки в войне. 42-летний Моу был воплощением квинтэссенции добродетелей американского малого города; выросший в сельскохозяйственной
С того дня, как он стал боссом Гамбино, Готти представлял себя мифическим лидером мафии, который вдохновит новый золотой век Козы Ностра. В тот же день Моу поставил перед собой сложную задачу — раскопать все аспекты жизни Готти и разрушить его криминальное царство.
Его крестили под именем Джон Джозеф Готти-младший. Он родился 27 октября 1940 года в Южном Бронксе, пятым из тринадцати детей — двое из которых умерли в младенчестве — которых воспитывали Джон и Фанни Готти. Оба родителя, дети иммигрантов, прибывших на попутных судах из итальянского Неаполя, вели тяжелую жизнь, заботясь о своем многочисленном потомстве, в основном из-за того, что старшему Готти было трудно удержаться на работе в качестве строительного рабочего и рабочего на фабрике. Частые переезды из одного рабочего квартала в другой усугубляли обычные трудности роста для юного Джона Готти и его братьев и сестер. Он сохранил болезненные воспоминания о детстве, а среди друзей пренебрежительно отзывался о неспособности своего беззаботного отца заботиться о детях. Он рассказывал, как его отправляли в школу в непарной обуви, а хулиганы изводили его за потрепанный вид. Эти инциденты послужили для Готти уроком возмездия. «Я выходил на школьный двор и дрался с ними, — с гордостью вспоминал он. — Вот за что люди меня уважали. На следующий день, когда ты их видишь, они приветствуют тебя. Я был крутым, когда мне было десять лет».
Кочующие родители Готти наконец-то принесли в семью небольшую долю стабильности, поселившись в восточном районе Нью-Йорка, когда ему было двенадцать лет. Этот район представлял собой сочетание одно- и двухквартирных домов, многоквартирных домов и фабрик легкой промышленности. Кроме того, это было поле битвы враждующих молодежных банд и идеальное место для того, чтобы Готти мог проявить свои боевые навыки. Крепкий подросток с быстрыми кулаками, он организовал банду Fulton-Rockaway Boys, названную в честь главного перекрестка района.
В подростковые годы Готти Восточный Нью-Йорк был процветающей территорией для Козы Ностра, где в клубах и бильярдных открыто проводились незаконные букмекерские операции. Военные подвиги Готти и его репутация были замечены местными мафиози и подражателями, и он охотно выполнял поручения мафиозной группировки, возглавляемой Кармине Фатико, капо в криминальной боргате, которую в то время возглавлял Альберт Анастазиа. К четырнадцати годам Готти и его приятели стали более жесткими. Они угоняли машины, грабили пьяных и совершали две кражи со взломом. Попытка украсть оборудование со стройки закончилась плачевно, когда переносная бетономешалка опрокинулась на левую ногу Готти, в результате чего ему ампутировали палец. Травма привела к тому, что Готти стал постоянно странно пружинить, из-за чего при быстрой ходьбе казалось, что он подпрыгивает.
Несмотря на приличный IQ в 110 баллов, Готти был невнимательным учеником, а его школьные записи пестрели жалобами на то, что он не подчинялся учителям и нападал на учеников. Формальное обучение закончилось в шестнадцать лет, когда услужливые родители позволили ему бросить среднюю школу Франклина К. Лейна. В течение года или двух он подрабатывал помощником грузчика и прессовщиком брюк на швейной фабрике. Его истинным призванием стала работа наемным убийцей в команде Кармине Фатико, которая после убийства Альберта Анастазиа в 1957 году
Готти нравилась атмосфера клуба Фатико. Здесь были грубые, остроумные мужчины с готовыми деньгами и большими машинами, которые отдыхали весь день. В отличие от его отца, в округе к ним относились с полным уважением. Для впечатлительного подростка клуб был атрибутом избранного, привилегированного, почитаемого общества, в которое юный Готти хотел попасть.
В разведывательном отчете полицейского управления о банде Фатико 17-летний Готти был отнесен к разряду низкопробных тиро. В течение следующих восьми лет в списке арестов мафиози-новичка значился целый ряд ничем не примечательных преступлений — от уличных драк, опьянения, владения оружием до мелких краж в Нью-Йорке и на Лонг-Айленде. Ни один из арестов не привел к наказанию, превышающему шесть месяцев в окружной тюрьме. В одной из немногих сохранившихся записей, свидетельствующих о ранних выходках Готти, полицейский округа Саффолк Эдвард Халверсон застал его с ломом, врывающимся в таверну в Селдене, Лонг-Айленд, ранним утром 31 марта 1965 года. Когда Готти попытался убежать, Халверсон предупредил: «Не шевелись, иначе я снесу тебе голову». 24-летний будущий дон остановился на месте. «Не беспокойтесь обо мне, — сказал Готти полицейскому. — Беспокойся только об этом пальце».
Несмотря на грязный криминальный послужной список, Готти в конце подросткового возраста завязал важный контакт с мафией, познакомившись с младшим боссом Гамбино, Аниелло Деллакроче. Высокопоставленный мафиози сразу же приглянулся дерзкому молодому Готти, который был достаточно проницателен, чтобы оказывать ему должное почтение при каждой встрече.
Несколько из первых девяти арестов Готти были произведены в компании с Анджело Руджеро, его товарищем по банде и постоянным компаньоном в клубе Фатико. Немного позер, Руджеро побуждал других подражателей ошибочно верить, что он племянник Деллакроче, часто называя его «дядей Нилом». Анджело, известный как «Толстый Энж» за свою тучную фигуру, намекал другим, что его особые отношения с младшим боссом позволили Готти познакомиться с лидером Гамбино номер два. Однако все было наоборот: через Готти Анджело получил возможность познакомиться с Деллакроче.
Бытовая жизнь также приводила Готти в суд. В марте 1962 года он женился на волевом подростке Виктории Ди Джорджио. Ему было двадцать два, ей — девятнадцать. За год до свадьбы у них родилась дочь Анджела. Родители Вики — ее отец был американцем итальянского происхождения, а мать — русского — развелись, и она взяла фамилию отчима после того, как ее мать снова вышла замуж. Из-за арестов Джона, рождения второй дочери и проблем с деньгами первые годы их брака были бурными: несколько раз они расставались, и Вики подала на него в суд за неуплату алиментов.
Новоиспеченный отец уклонялся от решения еще одной проблемы — службы в армии. Он не явился на призыв в армию 22 ноября 1963 года, в день убийства президента Кеннеди, и ФБР настигло его два года спустя. «Готти сообщил, что не осознавал, что просрочил призывную комиссию, так как женат и имеет двоих детей, — говорится в служебной записке ФБР от 7 января 1966 года. — Далее он сообщил, что считает, что из-за этого и того факта, что он ранее был арестован, он не может быть принят в вооруженные силы».
В конце концов, призывные и бытовые проблемы Готти исчезли. Его арест и судимость за кражу машин и ограбление не позволили ему стать солдатом, а размолвка с Вики была облегчена его продвижением по службе в команде Фатико за счет участия в более прибыльных преступлениях: угонах, букмекерстве и ростовщичестве. Отчим Вики, строительный подрядчик, помогал деньгами и ипотекой. Примирившаяся пара и их растущая семья из трех сыновей и двух дочерей стали достаточно благополучными, чтобы переехать из тесной квартиры в собственный комфортабельный дом в Говард-Бич, лиственном районе Квинса, принадлежащем среднему классу.