Пятьдесят оттенков хаки
Шрифт:
Глава пятнадцатая
Тополевский подъехал к гостинице, когда света в здании уже не было. Он отпустил машину и перевел взгляд на окна своего номера – в комнате, скорее всего, горела настольная лампа. Значит, Маша снова строчила свои бесконечные тексты. Андрей осторожно открыл дверь и заглянул внутрь. Увлеченная работой супруга не заметила его прихода и, уткнувшись в экран монитора, сосредоточенно стучала по клавишам. Это было ее обычным состоянием. И вне телецентра она продолжала работать без выходных и праздников. Компьютер, безусловно, экономил
Тополевский тихонько обнял Машу за плечи и поцеловал копну пушистых волос. От неожиданности она вздрогнула.
– Так тебя и вынесут – не заметишь.
– Прости, дорогой, – размяла кисти супруга. – Решила вот поработать и забыла о времени. Тебя покормить?
– А кто будет отдыхать?
– Беру пример с тебя, – Маша подставила щеку для поцелуя.
Андрей решительно повернул ее к себе, посмотрел в глаза, обнял, поцеловал в губы.
– Спасибо, – смутилась жена.
– За любовь не благодарят.
– А зря. Я это теперь точно знаю – слишком долго ждала тебя.
– А кто говорил, что вместе мы – случайно?
– А разве не так? Нас фактически вынудили стать семьей: ни ты, ни я менять свои жизни не собирались, но, оказавшись рядом, поняли, что это бесценный дар, вот только не знаю, судьбы или небес. «За все тебя благодарю», – напела она давно забытую песню. – Идем к столу!
После ужина Андрей принялся убирать посуду, а Маша, извинившись, поспешила дописывать историю Матвеевых. Тополевский навел порядок, присел рядом и вчитался в ее текст.
– А я ведь знаю, когда все это началось, – заметил он вслух.
– Что именно?
– Конфликт в доме Матвеевых. Мы тогда с Виктором дневали и ночевали с одной весьма строптивой иностранной «подругой».
Маша с любопытством посмотрела на него.
– Как интересно. С одной на двоих? – имитируя ревность, удивилась она. – И что же это была за дама? Надеюсь, не так себе?
– Бывают и лучше, – подмигнул муж. – Немецкая барышня по имени «Козима». Прекапризное, надо признать, создание. Аппаратура, которая должна была улететь на нашем спутнике.
…Гостиница десятилетней давности выглядела не так презентабельно, как нынче. Но именно ей было уготовано стать центром международного сотрудничества. Место для тестирования импортной техники оборудовали на первом этаже. Выделенное помещение было напичкано проверочной аппаратурой и под завязку заполнено людьми. В целях конспирации сотрудникам космодрома рекомендовали не носить военную форму. Большинство из них щеголяли в новеньких официальных костюмах и безликих галстуках, в то время как иностранные гости, напротив, были одеты весьма демократично – в джинсы, яркие джемпера и модные куртки. Специалисты с обеих сторон безбожно коверкали немецко-русские слова, что, впрочем, не помешало быстрому установлению тесного контакта.
Поскольку со школьной скамьи Октябрьский безуспешно пытался освоить английский
Неподалеку от иностранцев собралась группа российских коллег. Тополевский в модном замшевом пиджаке цвета речного песка походил на выходца с юга Апеннин. Поздоровавшись с товарищами, он представил им симпатичного, кареглазого брюнета.
– Знакомьтесь, мой новый помощник Виктор Матвеев. В мое отсутствие он уполномочен решать любые вопросы.
Сослуживцы приветствовали новичка кивком головы.
– С боевым крещением! – напутствовал Виктора Андрей.
– Василич, а почему эту «штуковину» испытывают не в МИКе?
Видя, что за ними внимательно наблюдает Октябрьский, Тополевский отвел Матвеева в сторону и, не скрывая иронии, пояснил:
– Компетентные органы убеждены, что присутствие в войсковой части иностранцев позволит им выведать страшную военную тайну.
– По-моему, гости и без того прекрасно осведомлены, что наши спутники запускают именно военные умельцы.
– Шутки шутками, а секретов в части хватает, – стал серьезным Андрей. – Господа бюргеры действительно многое бы отдали, чтобы побывать на наших закрытых объектах. Конечно, они в курсе, что в МИКе готовят военные спутники, и готовы за один только их внешний вид выложить кучу денег. Как ты понимаешь, в валюте.
– Жаль, все секреты давно проданы, – мрачно пошутил Матвеев и посетовал: – Как-то несолидно работать в таких условиях. Космическую аппаратуру готовим фактически на обеденном столе. Вон у немцев какие приборы и инструменты. Грех их прятать от людских глаз.
– Не тарахти, – оборвал приятеля Тополевский. – Требования режима не обсуждаются.
– «Жираф большой, ему видней», – с пониманием напел Виктор.
Андрей посмотрел на него выразительно, настраивая на деловой лад:
– Вникай в работу, солист. Я не всегда буду рядом, потому любые вопросы, подчеркиваю – любые, тебе придется решать самостоятельно.
– Так, вроде, наших гостей опекают самарские спецы, – кивнул на промышленников Виктор. – Будем надеяться, обойдется без проблем.
– Будем надеяться, – согласился Андрей. – Но имей в виду, через два дня «Козима» должна стоять на борту нашего спутника. В противном случае нам придется платить крупную неустойку.
– Из собственного кармана?
– Ни у нас с тобой, ни у всего космодрома, боюсь, не найдется требуемой суммы. Так что берись за работу, как это ты умеешь делать, а я отлучусь в контору к «особенным» ребятам. Есть у них какие-то вопросы по нашему столу.