Пятицарствие Авесты
Шрифт:
— Ну как? — весело спросил его Евгений, на что Виктор только пожал плечами.
— Ладно, это только начало, — продолжал он, включив наружное освещение. — Никто
ещё не пришёл. Что-то они не больно торопятся, — ворчал он, открывая замок на входной
двери, и, открыв её и достав лопату, стоявшую за стеной рядом с дверью, почистил от снега
небольшую площадку перед входом.
Они вошли внутрь. Виктору был знаком порядок, что царил здесь: по всем углам были
разбросаны
— Вот здесь мы и обитаем, — сказал Евгений. — Ну как?
— Что, ну как? Я что, гаражей не видел?
— Да я не о том... Видишь, сколько мы запчастей приобрели? — он помолчал немного,
потом продолжил: — Это, так сказать, на перспективу. Переодевайся! Мы здесь пока
обитаем, когда перекуриваем. Весной сделаем пристройку поуютнее, а дальше... Дальше —
видно будет.
— Да у тебя большие планы.
— Знаешь, — сказал Евгений доверительно, — дела пока неплохо идут. Мы только
начали работать, а уже сделали три автомобиля, а на выходе ещё два. Если ты нам
поможешь, конечно.
— Ты мне робу-то дай, — отвечал Виктор, раздеваясь.
Переодевшись, они прошли в соседнее помещение,
бывшее гораздо шире этого: во всяком случае, около стоящего внутри него
грузопассажирского фургона модели УАЗ было достаточно просторно для серьёзных работ.
Обойдя вокруг машины, Виктор сказал уверенно:
— Что ж, мне нравится. Просто потому, что работать можно. Только ты мне объясни:
зачем вы меняете обе боковые стенки? Разве выровнять нельзя было?
— Клиент выкупил эту машину после ликвидации предприятия. После банкротства... А
он на ней работал несколько лет. Душой прирос. Говорит, что можно бы было и подороже и
поновее купить, но хочет восстановить эту.
— Понятно, — отвечал Виктор. — Да вы почти всё уже сделали: листы подогнали
замечательно, прихватили, выровняли. Моей работы тут — тьфу.
— Ну не скажи! — отвечал Женя. — Без тебя нам не справиться.
— Я научу тебя как-нибудь. Потом справишься и без меня.
— Если по-честному, то я хочу, чтобы ты работал с нами. Понял ты?
— Ну не знаю, не знаю... — Виктору почему-то неприятно было думать, что он
поменяет производство на своём предприятии на такое мелкое, незначительное дело.
— А там что? — спросил он, показывая на соседний бокс.
— Там мы БМВ ремонтируем.
— Надо же! Откуда у вас такие навыки?
— Ты же сам как-то говорил, мол, железо — оно и есть железо. К тому же у меня
самого, как ты заметил, — старенькая БМВ. И кроме того, учимся, брат, учимся.
— Ну ладно,
Он открыл баллоны, устроенные на передвижной тележке, зажёг горелку,
отрегулировал работу с факелом и присадочным материалом на двух независимых
пластинах и приступил к сварке боковин автомобиля. Они уже начали сварку второй
боковины, когда в бокс вошли Николай Петрович с сыном Владимиром.
2бЗ
— Ну вы молодцы! — иронично встретил их Евгений. — Помогать пришли?
— А ты как думал! — отвечал Владимир. — Работать? — Не мы! Пить-гулять — это
мы!
— Мы порассуждали и решили, что нам рано тут нечего делать, разве что толкаться у
вас под ногами. Видишь, мы правы. А вот теперь эту сторону, заваренную, можно и
обрабатывать.
Заверещала шлифмашинка: отец с сыном обрабатывали сварочный шов на левой
стороне автомобиля, готовя боковину к покраске, а через час сварка была закончена, и
Виктор потушил горелку.
— Всё, Николай Петрович! — сказал Евгений. — Бросайте свою жужжалку. Перекур!
— Сейчас, Женя, — отвечал тот,— чуть-чуть осталось.
Виктор с другом уже помылись и переоделись, когда в
бокс вошли Николай Петрович с Владимиром.
— Всё-таки приятно, когда в выходной день не сильно утомишься, — говорил старший,
снимая с головы вязаную шапочку и защитные очки. — После перекура мы всё быстро
закончим, ну а красить уже придётся завтра.
— Да, да, — отвечал Евгений.
— Мы не поговорили с тобой сегодня, — обратился Петрович к Виктору, садясь рядом.
— Как там дела на трассе?
— Знаешь, Петрович, мне недавно сказал один прораб, что времена авралов прошли. Я
спросил его: а времена чего настали?
— Я же почему сказал, что приятно отдыхать в выходной? В своё время, в
семидесятые, мы же как работали: по десять-четырнадцать часов и без выходных, зато
сейчас авралов нет, потому что масштабное строительство газопроводов прекратилось;
страна живёт тем, что наработано было ранее, за счёт продажи нефти и газа, по сути тем,
что мы простроили, — он вздохнул, прикурил. — Нас, пенсионеров, на работу уже не
берут, и на так называемые «престижные» места старше сорока — сорока пяти лет не берут
тем более.
— Подояеди, отец, — остановил его Владимир. — Женя, утром звонила Тамара,
спрашивала, не слышал ли кто что- нибудь об Анатолии.
— Не понял... — удивлённо произнёс Колычев.
— Оказывается, он уже неделю назад уехал на своём вездеходе в тундру и до сих пор от
него нет известий.