Пятицарствие Авесты
Шрифт:
зилотам Иерусалима, для чего были немедленно посланы связные с этим требованием.
Через некоторое время начали поступать сведения от Элеазара Гавлонитянина,
начавшего активные действия на юге Иудеи против сторонников римских
приверженцев и с целью создания ополчения. Эти сведения были обнадёживающими:
сторонники восстания стекались к сикариям.
Ещё некоторое время понадобилось для координации действий между зилотами
Иерусалима и ополчением,
10 8
осведомлённый о его прибытии, приказал закрыть ворота и выставить стражу на
стенах, поэтому возмущению прибывших не было предела. Ночью зилоты открыли
ворота храма и при поддержке отряда, тайно сформированного Марком за его стенами
в городе, атаковали осаждавших храм и открыли ворота города, куда немедленно
вступило прибывшее ополчение. Вслед за этим прекратилось сопротивление
сторонников Анны, который был немедленно схвачен и уничтожен, а вместе с ним и
наиболее активные его сподвижники. Зилоты могли быть довольны: власть в городе
перешла в их руки, поскольку ополчение практически контролирровалось ими, а
отряды, подчинённые Иоанну, относились к ним лояльно или, во всяком случае, им не
противодействовали.
Вскоре распространился слух, что войско римлян приближается к Иерусалиму,
оказавшийся ложным и основывавшимся на том, что Веспасиан, обеспокоенный
активностью сикариев на юге Иудеи, решил покорить эти области, оставшиеся
независимыми; его легионы, минуя Иерусалим, проследовали в Иерею. Ополченцы,
обеспокоенные этими событиями (многие из них были уроженцами Иереи, но и те, кто
был из Идумеи, тоже имели основания для беспокойства), немедленно выступили из
города к родным местам. Формировавшееся сикариями ополчение вначале
предполагалось отдать под командование Симона Бен Гиоры, находившегося тогда в
Мосаде, но потом от этого намерения пришлось отказаться, дабы не вызвать лишних
подозрений теперь казнённого Анны, ранее преследовавшего отряд Симона, и теперь
зилоты разрешили всем желающим присоединиться к Симону, уйти с ополчением.
Для Марка, занятого делами, неожиданным оказалось решение Антонии и семьи
дочери покинуть город, хотя разговоры об этом велись давно; кроме того, его
беспокоило, что семья уходила с общиной христиан, которых он считал способными
лишь молиться и плакать, сознательно устраняясь от участия в войне по мотивам,
естественным образом вытекающим из их идеологии. Секта была довольно
многочисленна, и Марку было неприятно, что в этих условиях
членами. Позиция Антонии была ему более понятна: она заботилась о семье, о детях и
внуках. Не смея возражать Антонии, он всё же выразил своё неприязненное отношение
к намерению покинуть город Иоанну, мужу дочери, но ни слова не сказал апатичному
Петру, последовавшему за ними. После разговора с Марком Иоанн изменил своё
решение покинуть город и остался дома, а община христиан вместе с семьёй Марка
ушла в Пеллу. Заодно с Антонией и Еленой ушла также жена Александра со своими
детьми, но попытка Антонии забрать с собой семью Андрея оказалась безуспешной:
Мариамма наотрез отказалась оставить мужа. Уход близких, правда, успокоил сикария,
сняв с него заботы об их безопасности, хотя он видел, что Андрей несколько расстроен
случившимся. Марк как мог, успокаивал его, намекая на возможность позднее
уговорить жену перебраться в Пеллу, но и Иаир ежедневно навещал семью дочери. В
отношениях Марка и Софии всё было хорошо: они любили друг друга — в их доме
жило счастье, омрачённое лишь однажды размолвкой, причиной которой оказалось
кольцо, переданное Марку служанкой Вереники, о чем он давно забыл. София нашла
его вскоре после возвращения мужа из Гамалы; как оказалось, оно было ей знакомо по
временам службы у царицы, поэтому, разгневанная, она приступила к нему с допросом.
— Откуда у тебя это кольцо?!
— Прости милая, я забыл про него.
— Нет! Мне надо знать — откуда?!
— Его передала мне какая-то женщина на улице в городе.
— Неправда! — не отступала жена, пугая Марка неожиданной для него яростью. —
Тебе подарила его Вереника, когда ты встречался с ней! Я видела это кольцо раньше!
— Да нет же! Это произошло, когда ты исчезла из дома, когда в городе появился
твой бывший муж.
10 8
— Я не верю тебе! Вереника никого не любила, кроме тебя, и кольцо не могла
отдать просто так!
— Родная моя! Мне незачем оправдываться: я не любил никого так, как тебя!
Кольцо мне передала какая-то женщина, сказав, что исполняет приказ хозяйки, причём
всё выглядело, словно это была угроза.
— Почему ты не сказал мне?! Почему ты не выбросил его?!
— К тому времени, как мы снова встретились, я уже забыл про него, а не
выбросил... — он пожал плечами.
— Да, да! Почему не выбросил?!
— Ты же знаешь про кольцо деда, кольцо Мариаммы? Кольцо Вереники выглядело