Пятицарствие Авесты
Шрифт:
издёвкой надо мной.
— Ты ревнуешь её!
— Родная моя, я просто завидовал деду, но сейчас даже не думаю об этом; мне
повезло в этой жизни не меньше —я встретился с тобой!
София вдруг заплакала, а Марк, прижав её голову к своей груди, чувствовал, как
она постепенно успокаивается, всхлипывая и шмыгая носом.
— Выбрось его! — наконец сказала она. — Мне страшно: теперь, когда у нас есть
дочь, оно может принести несчастье.
—
подальше на улицу.
Вскоре эта размолвка забылась, София уже не вспоминала о злополучном кольце,
как будто его никогда и не было, всецело отдаваясь своей любви к мужу и дочери,
которой уже исполнился год и которая довольно сносно держалась на ногах, гуляя во
дворе и на улице в сопровождении матери и служанок.
Наряду с этими событиями уже стало известно о восстании в Галлии и о смерти
Нерона, что воспринималось многими с открытым ликованием, словно империя начала
распадаться, и надежда на это не ослабевала, несмотря на близость войск Веспасиана.
Совет зилотов настойчиво искал союзников в Вавилоне и у парфян, побуждая соседей к
войне с империей, поскольку с неразберихой и беспорядками в самом Риме крепла
надежда на успех в этой войне. В самом же Иерусалиме обстановка изменилась не в
пользу зилотов, вначале сносно уживавшихся с отрядами Иоанна, привлёкшего на свою
сторону всех желающих без разбора тем, что позволял безнаказанно грабить горожан;
разбой, мародёрство и разврат царили среди его подчинённых, с коими всё чаще и чаще
происходили столкновения ка- нанитов. Это обстоятельство сильно повлияло на
личную жизнь Марка: беременная во второй раз София была не на шутку встревожена
за жизнь дочери и будущего ребёнка и окончательно испугалась после нападения
нескольких вооружённых людей на их дом, окончившегося, правда, благополучно для
семьи сикария благодаря тому, что тот был в это время дома и отразил нападение, в чём
ему помогли слуги. Отец Софии каким-то образом установил контакт с управляющим
торговыми делами Марка в Тире Иоанном и через него категорически требовал от
дочери немедленного переезда в Афины, мотивируя это неизбежностью поражения
евреев в войне с Римом, ссылаясь на то, что Веспасиан возьмёт власть в свои руки. И
действительно — легионы в Иудее вскоре провозгласили его императором, а вслед за
этим он отбыл в Египет, где — и это было очевидным делом — приостановил вывоз
хлеба в Рим, что являлось самым весомым аргументом для признания
и в самой метрополии. Когда София узнала эти новости, она словно успокоилась,
очевидно, решив для себя проблему, долго мучившую её, и, не упрашивая больше мужа
покинуть Иерусалим, сказала, что уже не может здесь оставаться.
— Я знаю, ты не уедешь со мной: у тебя здесь дело твоей жизни, здесь твои дети,
внуки. Я же не могу остаться и пожертвовать детьми. Родить их, чтобы вслед за этим
убить или превратить в рабов, — это не для меня. Прости, милый, я уезжаю.
10 8
Он с отрядом товарищей проводил её с дочерью и слугами, сколько мог, и уже
недалеко от Скифополя передал встречавшему их Тиграну, управляющему его
скифополь- ским имением, уверявшему в безопасности дальнейшего путешествия до
самой Греции, поскольку в Скифополе Софию ждал Иоанн сын Сидонянина. Марк взял
у жены дочь, поцеловал и передал служанке. Внешне спокойная София, обняв и
поцеловав его, сказала твёрдым голосом:
— Мне очень плохо, и я живу только заботами о детях да надеждой, что ты
останешься жив и разыщешь нас.
Повернувшись, она отошла, не оглядываясь, и вся маленькая процессия вскоре
скрылась за холмом. «Если я скажу, что буду ждать тебя, — я ничего не скажу. Я всегда
буду рядом с тобой в мыслях, всегда рядом с тобой в твоих болях и радостях, которые я
чувствую и буду чувствовать всегда», — вспомнил Марк слова Софии, сказанные ему
ночью.
Противостояние зилотов с отрядами Иоанна продолжало обостряться, и
становилось очевидно, что мирного решения ему не будет, а военное грозит крахом
всей стране без участия в этом римских войск; вот тогда совет зилотов решил
повторить то, что было проделано ранее, когда в город вошло ополчение,
сформированное сикариями Мосады: в Иерусалим были призваны войска сына Гиоры,
созданные на основе того самого ополчения. Зилоты понимали весь риск предприятия,
заключавшийся в том, что невозможно было предсказать, как поведёт себя Симон,
однако он лояльно относился к сикариям, следовательно, и к зилотам, а терпеть далее
своеволие Иоанна было нельзя. Так спустя год после ополчения в город вошло войско
Симона. Почти год прошёл после ухода Антонии с семьёй в Пеллу; почти год после
смерти Анны был потрачен зилотами на бесполезные попытки достичь согласия в
Иерусалиме; почти год длились беспорядки в Риме, питавшие надежды иудеев на