Пыль богов
Шрифт:
— Да, — кивнул Граймс. — Он, конечно, уже был настроен на то, чтобы подать иск, но я успел вовремя. Пока мы улаживали бюрократические вопросы, пришло второе письмо. Точнее, послание с монахом. Вы решили отправиться в Новую британскую империю! И выбрали для этого самый экзотический путь!
Граймс закипал.
— Что было дальше? — спокойным тоном спросила Диана.
— Я отправился с Тегеран, — продолжил Граймс, — а оттуда, на военном дирижабле в Йоханнесбург, где меня ждало известие о вас.
— И вы вызвались послом от Британии? — спросила Диана.
— Послом громко сказано, — произнес
— Молчат? — удивилась Диана.
— Они сообщили лишь то, что им известно о ситуации, но больше никаких комментариев они дать не могут.
— Значит, тупик, — произнесла Диана.
— Генерал Фурукава — человек чести, — сказал Граймс.
— Такое ощущение, что вы с ним знакомы, — фыркнула Диана.
— Лично познакомился только сегодня, — ответил Граймс, — но наслышан премного.
— Он взял нас в плен, чтобы обменять на участок земли в колонии! — возмутилась Диана. — Вы считаете, что это поступок человека чести?
— Не думаю, — ответил Граймс. — Скорее всего, он получил приказ захватить плацдарм на побережье, а встретив вас, решил изменить план и избежать кровопролития.
— Тогда спрашивать надо с императорского дома Японии, — не спрашивала, а констатировала Диана. Граймс кивнул.
— Наш посол будет просить аудиенции у императрицы Минори через три дня, если чиновники из Киото не дадут официального ответа. Лорд Друид примет решение только после ответа японцев, но он заверил меня, что вас никто не бросает. Как только вопрос будет решен, вы смоете покинуть это место.
— Все равно, — махнула рукой Диана, — мистер Марлоу все еще плох.
— Как он? — спросил Граймс. — Меня пустили только к вам. Мияко здесь особенная персона, к ней всех подряд не пускают.
— Да, — кивнула Диана, — ей даже хотели запретить покидать этаж, но не решились, все-таки она нескот.
Граймс молча кивнул.
— Гилберту уже лучше, — продолжила Диана. — Он встает с кровати, гуляет с Мияко на балконе, но голова все еще кружиться.
— Что же, мне с ним увидеться не получится, — произнес Граймс, — так что вот, держите, — он протянул Диане конверт.
— Что это? — спросила Диана.
— Письмо, — ответил Граймс. — Пришло в особняк Штанмайеров на имя мистера Марлоу.
— Одно? — удивилась Диана. — Он говорил, что часто переписывался со своей возлюбленной.
— Мне почем знать, — развел руками Гарймс.
— Хорошо, я передам ему, — кивнула Диана. — Это все?
— Да, — ответил Граймс. — пока что это все.
— Что же, — вздохнула Диана, — будем уповать на скорый ответ японской стороны.
— К сожалению да, — ответил Граймс. Дверь открылась, и в комнату вошел офицер.
— Их беспардонность меня поражает! — воскликнула Диана. — Как я понимаю, разговор закончен?
— Видимо, так, — улыбнулся Граймс, понимаясь. — Я не могу гарантировать, когда мы снова увидимся, но я постараюсь поспособствовать вашему освобождению.
— Спасибо вам за все, мистер Граймс, — улыбнулась Диана.
— Надеюсь, вы не прощаетесь? — настороженно спросил Граймс.
— Разумеется, нет, — покачала головой Диана. — До встречи.
— До встречи, —
Тяжело вздохнув, Диана опустилась в кресло. Как и следовало ожидать, Британия не пойдет на уступки. Лорд Друид, глава международного ведомства, даже не доложил император. Надеется сохранить все на уровне колониального конфликта? Если так, то зачем привлекают британского посла в Японии? Кстати, кто там сейчас посол? Диана нахмурила лоб, пытаясь вспомнить имя посла, но не смогла. Она не обязана знать их поименно, но для аристократки это было бы предпочтительным. К тому же, посол тоже аристократ и они даже могут быть знакомы.
Диана бросила взгляд на письмо. Почему одно? По пути на юг Китайской империи, Гил разговорился и рассказал про Маргарет. Как она осталась в Шотландии, как ждет его, как он ей пишет. Раньше часто, сейчас по возможности. Диана думала, что и девушка ему отвечает так же часто. Получается, что нет?
Девушка взяла письмо и покрутила в руках. Формально, как руководитель экспедиции, она имеет право вскрыть и прочесть это письмо. Вдруг там опасные для экспедиции сведенья? Чушь! Просто она умирает от скуки. Они здесь больше недели, а из развлечений только беседы с членами команды и чтение собственного дневника. Ни книг, ни прессы, ни синематографа. Диана повернула конверт и вскрыла его. Взглядом она пробежалась по ровному, каллиграфическому почерку. Она даже удивилась, что у простой деревенской девушки такой почерк. Её в детстве заставляли работать над красотой почерка, и даже так он не был идеальным. Диана углубилась в чтение.
«Дорогой Гилберт!
Не знаю с чего и начать. Я люблю тебя. Люблю всем сердцем! Мне отрадно было читать про твою жизнь в Лондоне и о твоей любви ко мне. Сейчас ты идешь к своей мечте вместе с баронессой Штанмайер. Надеюсь, ты достигнешь её. А я… отец дня ото дня становиться все несносней. Милый Гилберт, как же я сожалею, что не бежала с тобой. Что тогда решила остаться и ждать тебя. Как же ошиблась! Жить в отцовском доме все эти годы было невыносимо тяжело! Пусть бы мы с тобой жили в съемной комнате, но мы были бы вместе! Быть может, тепло домашнего очага притупило твое желание обладать живым оружие.
Ты так красиво описывал детей своей хозяйки, что я невольно стала задумываться о наши детях. Какими бы они были? Я мечтала о девочке и мальчике. И чтобы мальчик был старшим! Он бы заботился о младшей сестре, любил её. Милый Глиберт, прости меня. Мне больно говорить тебе об этом, но ты уже заметил, что я говорю о нас в прошедшем времени. Это неспроста. Отец выдает меня замуж. Это сын фабриканта из Уэльса. Отец когда-то спас его отцу жизнь и теперь. В благодарность, меня отдают за него замуж. Я была в отчаянье и готова была бежать в Лондон, к тебе. Но встретив его, не смогла. Он такой же заложник своих родителей, как и я. Я готова была встретить ненависть в его глазах, но встретила понимание и сожаление. Я не смогла оставить его наедине с горем. Прости и пойми. Я буду любить тебя всю жизнь. Мечта о небольшой лондонской комнате, ставшей нашим домом, останется лишь мечтой. Наши дети не родятся и мне больно от этого. Прости меня, я вынуждена выйти замуж за другого. Нет, не так. Я должна поддержать его в нашем общем горе.