Пыль и сталь
Шрифт:
— Обещаю подвергать твою драгоценную тушку опасности, не чаще пары раз в неделю! Ну, или только когда нам станет скучно.
Меф расхаживал из стороны в сторону с руками за спиной, полностью охваченный ликованием.
— Мы ведь не хотим, чтобы с твоей драгоценной тушкой что-то случилось раньше срока…
Поймав взгляд наёмника, Гурх вновь посмотрел на бумагу. Толстяк сверлил глазами свиток, но почему-то не нижнюю его часть, где были едва разборчивые подписи, а самый его верх. Читать вверх ногами было непросто, но Таринор принялся перечитывать договор с самого начала, надеясь получить хоть какую-то зацепку. «…властью, данной мне лордом Асписом,
Носатый тем временем распинался о грандиозных планах на будущее и не замечал ничего вокруг, прикрыв глаза от предвкушения. Таринор пытался разобрать написанное, судорожно вглядываясь в буквы: «Мес… Местофа… Местофаля Фира…» Наёмнику никак не удавалось разобрать последнее слово. «…Азгуланора»! В душе наёмника вспыхнуло пламя надежды! Мгновенно вспомнив слова для изгнания, он торжествующе поднял глаза, глядя на чёрта в упор, когда тот, в очередной раз дойдя до стены, развернулся к нему лицом.
— Итак, первым делом, — Меф многозначительно поднял указательный палец, — пойдёшь к местному старосте и скажешь, чтобы больше нас не тревожили. А потом…
— Barezul… — тихо произнёс Таринор.
Чёрт прервался на полуслове, подавился и закашлялся.
— Чего-чего? — голос Мефа внезапно осип.
— Аz’hab balaris…
— Брось! Что ещё за шутки?! — Меф явно был ошеломлён, хотя и пытался сохранить подобие улыбки на лице.
— Из мира сего на веки вечные… — голос наёмника креп с каждым словом.
— Не выйдет! Бесполезно!
— …изгоняю нечистое создание…
— Заткнись! Заткнись сейчас же! Или я сам тебя заткну! — сквозь зубы прорычал чёрт, сделав шаг вперёд.
— Именуемое Местофаль…
Второй шаг Меф сделать не успел. Из дощатого пола внезапно вырвались полупрозрачные цепи, объятые зеленоватым свечением. Они мгновенно обвились вокруг ноги чёрта, отчего тот упал и грязно выругался.
— Фир…
Глаза Мефа налились кровью, а лицо исказилось гримасой ужаса. Меф неистово вопил и сыпал проклятьями, пытаясь вырваться, но тщетно: цепи оплели его запястья и шею и плотно вдавили в пол. Он побагровел и испустил душераздирающий вопль.
— Азгал… Азрул… Чтоб тебя! — язык предательски споткнулся на последнем слове. Цепи тотчас же ослабли, и Меф, не будь дурак, немедленно этим воспользовался, ринувшись на Таринора в последнем отчаянном рывке.
Наёмник успел спрыгнуть с табуретки в последнее мгновение. Чёрт угодил рогами прямо в стену позади него и отчаянно тряс копытами, пытаясь выбраться.
— Аз-гу-ла-нор! — наконец выговорил Таринор, и призрачная цепь вцепилась в ногу чёрта, словно змея.
Меф кричал и вырывался, обещал наёмнику страшную расправу, но его тираду прервал громкий хруст. Рога остались торчать в стене, а их бывший хозяин вновь оказался пригвождён к полу. Мгновение спустя дом наполнился утробным гулом. Цепи засияли, задрожали, и визжащий чёрт исчез в яркой вспышке. Свиток тут же вспыхнул и через секунду на его месте осталась лишь горстка золы.
Гурх, всё это время испуганно вжимавшийся в табурет, выпрямился и подошел к обугленному пятну в том месте, где исчез Меф. Смачно плюнув туда, чёрт облегчённо вздохнул.
— Наконец-то. Думал, никогда от него не отделаюсь. Спасибо тебе,
— Спасибо? — оторопел наёмник. — За что же? Я думал, вы друзья или, во всяком случае, партнёры.
— Партнёры? Да этот ублюдок меня чуть ли не силой с собой таскал. Когда-то и меня угораздило с ним в карты сыграть, знаешь ли. Только не на год, как с тобой, а на тридцать три года служения победителю. Я, как понимаешь, проиграл. Вот уж лет десять будет, как с ним таскаюсь. Как же он меня извёл! Всегда с виду такой благожелательный, вежливый, аж тошно, а на деле… Знаешь поговорку «хитер как чёрт»? Так вот это про него! — Гурх усмехнулся. — И в картах так же. Сперва поддаётся, а в конце — в пух и прах. Мы с ним давненько так картёжничаем, даже сигналы выработали, чтобы, значит, простаков обувать. Я пятаком подёргиваю, а он бровями. Противник думает, нервничаем, мол, карты дрянные достались, а мы между тем друг другу подкидываем да оба из игры и выходим.
— Выходит, я для вас был таким вот простаком?
— Выходит, что так, — прихрюкнул Гурх. — Только не обижайся. Я его ослушаться никак не мог. Что написано пером… Эх, да и чёрт с ним. А ты голова, что понял мой намёк. Только вот я думал, ты его порвать сумеешь, тогда и договору конец. А ты вместо этого зашвырнул засранца прямо в пекло! Там ему и место!
— Разве я мог его просто порвать? Что же это за договор с нечистью, раз его любой желающий может разорвать голыми руками?
— Да запросто! Только обычно он его сразу прячет, щёлкнет пальцами, и договор в дымке растворится. Но тут, видать, азарт был силён настолько, что он позабыл обо всём на свете. А что до самой бумажки — он же не какой-нибудь могущественный демон, а простой чёрт. Стало быть, и бумажки у него дрянные, порвать каждый сможет. В любом случае, теперь мы оба свободны, за что я тебе бесконечно благодарен.
— И что же ты теперь будешь делать?
— Жить и радоваться жизни, — пожал плечами Гурх. — Может отыщу того мага, что когда-то меня призывал. Если он жив, конечно. Душевный был человек… А из дома этого уйду сейчас же, вот тебе моё честное слово. И не вздумай отнекиваться. Я ж не дурак, понимаю, что ты нас прогнать явился. К тому же одному тут делать будет нечего совершенно. Меф, хоть и дрянная, но компания, а один я в четырёх стенах совсем зачахну.
Чёрт достал из-под стола фляжку с выпивкой и от души отхлебнул.
— Не возражаешь, если я заберу этот чудный напиток с собой?
— Мне не жалко, — усмехнулся Таринор. — Удивительно, что там ещё что-то осталось.
— О! Там больше, чем тебе кажется.
Гурх хитро прищурился, щёлкнул пальцами и протянул фляжку наёмнику. Она оказалась на удивление тяжёлой, будто толстяк не хлебал из неё всё то время, что они здесь пробыли.
— Пусть проныра Меф ловок с картами, а у меня, уроженца круга Жадности, свои таланты. Пока во фляжке остаётся хоть капля, я всегда смогу промочить горло. Ещё вино могу в уксус превратить, но это пригождается куда как реже.
Сказав это, чёрт направился к двери, стуча копытцами.
— Гурх! — остановил его наёмник. — Скажи-ка, когда вы пришли, дом уже был пуст?
— Пустовал. Вроде как давно заброшен был, или просто кто-то тут беспорядок навёл. Но никого не было, это уж точно. Хотя знаешь, нечто нечистое тут уже побывало да нас. У нас, чертей, на такие дела чутьё!
Наёмник задумчиво почесал затылок.
— Ну, не поминай лихом, Таринор! Кто знает, может, ещё свидимся! — с этими словами Гурх открыл дверь и растворился в ночной мгле.