Радость на небесах. Тихий уголок. И снова к солнцу
Шрифт:
— Дансфорд! — позвал инспектор Мэллори, открывая дверь кабинета.
— Слушаю, сэр.
— Можете поехать домой. Или хотите закончить дежурство с Мастардом?
— Хочу закончить дежурство, сэр.
— Молодец!
На следующее утро в газете появилась фотография Джейсона — отличная фотография красивого, улыбающегося, благожелательного полицейского. Снимок был сделан пять лет назад, как раз когда Джейсон узнал, что его жена беременна, и до того, как произошел выкидыш. Его тогда переполняли гордость и счастье. В заметке под фотографией сочувственно рассказывалось о ночном происшествии. Полицейский Дансфорд от исполнения обязанностей
Фотография Джейсона в утренней газете лежала на кухонном столе, прямо у Лизы перед глазами, пока она торопливо пила кофе. Она опять опоздала на работу, потому что последнее время постоянно недосыпала. И только много позже, когда они с Джейком и Уилмой Фултонами после кино отправились в Парк-Пласа выпить, Ал вдруг сказал:
— Надо бы посмотреть, что происходит в мире. Я за весь день не раскрыл газеты.
Он купил газету, и они поднялись в бар на крыше, но на террасе было холодно, а в зале темно. Высокая прелестная Хелина кивнула им и чему-то улыбнулась. Джейку нравилось бывать в этих барах со своей красавицей Уилмой. У него был очень уверенный вид — даже в окружающих он вселял спокойствие. Благодаря знакомствам в барах, которые Джейк завязывал с обычной своей обаятельной профессорской непринужденностью, его уже трижды приглашали принять участие в телевизионных передачах. К тому же он любил со вкусом выпить.
Ал читал газету, и Лиза повернулась к Уилме, чтобы сказать, как ей нравится ее новая прическа. Она теперь похожа на смелую исландскую принцессу-пиратку, сказала Лиза. Эта супружеская пара очень занимала ее. Они всегда были вместе и тем не менее как будто умели обходиться друг без друга. И они, случалось, бурно ссорились. Однажды Джейк дал Уилме пощечину, а она как-то раз попыталась стукнуть его каблуком туфли. Тем не менее они, когда бывали вместо, смеялись и веселились. Уилма, дочь богатого врача, росла с тремя братьями и тремя сестрами, и потому в ней жило то ощущение внутренней уравновешенности и спокойствия, какое дает большая дружная семья. Лизе в ней не нравилось только одно: стоило ей, Лизе, купить новое платье, как Уилма сразу же начинала расспрашивать, где именно она купила и со скидкой или нет, а потом отправлялась туда и требовала точно такое же за точно такую же цену.
— Вот так да, — сказал Ал. — Смотрите, это же мой полицейский.
— Как это — твой полицейский? — спросил Джейк.
— Ну тот, который привязался к Шору.
— И что же он натворил теперь?
— Убил какого-то паренька. Застрелил его.
— Не может быть! Дай поглядеть.
Они передавали газету из рук в руки.
— Невероятно, — сказал Ал. — Мне кажется, Шор с первого взгляда уловил, что страсть к насилию в нем так и бурлит.
— По фотографии этого не видно, — заметила Лиза.
— Он здесь не похож на себя. Совсем не то выражение.
— Конечно, — сардонически сказал Джейк. — У них наверняка имеются снимки на все случаи жизни: например, благодушный, сияющий улыбкой полицейский, друг своей улицы.
— Главное то, — сказал Ал, — что Шор сразу в нем разобрался. Слышали бы вы, как он его отделал!
— И что же он говорил?
— Он
— А, брось, Ал!
— Но я же был там. Я и сейчас вижу лицо этого фараона — как оно вдруг замаячило в свете фар. Такая в нем была угрюмая злоба! Интересно, в городе ли Шор?
— Позвони ему.
— Может быть, и позвоню.
— Шор — высшая инстанция, верно?
— Вот это мне в тебе и нравится, Джейк. Ты всегда всем точно знаешь цену.
Джейк беспомощно улыбнулся, потом развел руками.
— Значит, теперь я все неверно оцениваю, — сказал он.
Ал растерялся. Этой широкой улыбкой Джейк словно признавал свое поражение, и Ал смутился. Он встал со словами:
— Гак я пойду позвоню.
— Ал изменился, — сказала Лиза, глядя ему вслед. — Правда, он изменился, Джейк?
— Конечно. И это прекрасно.
— Прекрасно?
— Что-то его задело за живое.
— Но так ли уж это прекрасно?
— Если он возьмется за дело всерьез — да.
— Но он не берется. И Шор ничем не помог.
— Не имеет значения. Я не знаю, чего он добивается, но выйдет что-то значительное. Глядя на него, я чувствую: все мои надежды — это нечто по совместительству. Надежды человека — его совместительство, его вздохи на луну. Вот что луна означает в наши дни — работу по совместительству. Неплохо сказано, а? — И он засмеялся.
— Ал теперь будто на взводе, и от этого стал красивее, — сказала Уилма.
— Уилма предпочитает, чтобы ее мужчины являлись к ней уже на взводе.
— Ну и что? — сказала Уилма. — Пусть заряжаются сами, я слишком ленива.
Джейк всегда умел говорить властно и убежденно, как епископ, вещающий благоговейной пастве. Он знал, что это верный тон. Благодаря ему он оставался хорошим преподавателем даже в самые скверные дни, когда, в сущности, ему почти нечего было сказать: ведь хороший преподаватель — всегда хороший актер. И теперь он протянул к Лизе обе руки. Он хотел утешить, помочь, и говорил вполне искренне, веря, что правильно понял теперешнее состояние Ала.
— Послушай, Лиза, — сказал он. — Беда в том, что Юджин Шор жив. Он здесь, он стоит у Ала над душой, и Ал не может прийти к окончательным выводам. Вот будь Шор покойником…
— Почему им всем надо непременно быть покойниками?
— На следующий день после кончины они преображаются. Через очень короткое время они уже видны в перспективе. Вот почему у меня с Фицджеральдом все шло гладко. Но раз Шор живет тут, в городе…
— Вы отвратительны, — сказала Лиза. — Гробовщики — вот вы кто. Гробовщики.
Однако Джейк продолжал рассуждать о взаимоотношениях между художником и исследователем. Лиза все больше раздражалась — и не только из-за его непререкаемого тона, но еще и потому, что, упоенный своей мудростью, он уже словно вел семинар.
— Сколько можно разговаривать по телефону? — сказала она с досадой. — Закажи мне еще порцию, Джейк, а я схожу за Алом.
Ал в одиночестве стоял у парапета и смотрел на город. Голова и плечи его черным силуэтом вырисовывались на фоне ночного неба. Так же стоял он в тот вечер в Риме на Капитолийском холме и смотрел вниз на Форум. Голова повернута чуть в сторону, неотрывно смотрит куда-то вдаль. Лиза поняла, что он не видит упорядоченные, убегающие вдаль цепочки огней. Может быть, он видит узкие проулки под дождем, гараж, вспышку выстрела… вспышку выстрела, которая стала одним из этих огней? Обернувшись на ее шаги, он показал в ту сторону.