Радуга над Теокалли
Шрифт:
Наконец Амантлан опустился на землю. Болела, только начавшая затягиваться рана, он чувствовал усталость, но был рад – перед ними лежало его поместье. Предстояло отдохнуть и неслышно проникнуть в дом, а там решить, что предпринять с рукописями и товарищем. Времени на более продолжительный отдых у друзей не было, и они продолжили красться, низко пригибаясь к земле, используя каждый куст и дерево, совсем, как юные ягуары…
Иш-Чель крепко спала, ребёнок не доставлял особых хлопот и рос спокойным, дающим возможность матери
– Амантлан?..
Тень замерла, за нею показалась другая, заставив Иш-Чель вновь вздрогнуть. Первая таинственная фигура тихо произнесла:
– Да, женщина, это я. Не поднимай шума и не зови слуг, – Амантлан на ощупь нашёл небольшую лучину и зажёг её, осветив своё лицо.
Мягкий свет выхватил из темноты его заострившиеся черты, мокрую одежду и кровавые пятна на ней. Иш-Чель, скрывая беспокойство, оторвала от подола юбки кусок ткани и протянула мужу. Он осторожно просунул тряпицу под повязку и осмотрелся. Из темноты проглядывали очертания люльки, сложенные аккуратными стопками вещи.
Амантлан не пошёл к ребёнку, а направился к вещам, отыскав, для себя и товарища подходящую одежду. Он протянул её другу, отошёл в тёмный угол, скинул мокрую. Засунув снятое в самую глубину кучи, хозяин обратился ктоварищу, опять прижавшему свёртки к груди:
– Из этой комнаты ты пойдёшь с моей женой вдоль реки, потом у дерева, растущего прямо посреди тропинки, свернёте вглубь сада. Там есть небольшая яма, возьмите с собой тёплые вещи.
Иш-Чель испуганно оглянулась на колыбель, где спал сын, и с удивлением посмотрела на мужа. Она по-прежнему не произнесла ни слова.
– Сейчас здесь будет патруль, мы их немного опередили, нам нужно спрятать Кремниевого Ножа и рукописи, которые не должны попасть к ним в руки. Я не могу провести его, мне нужно встретить патруль на пороге нашего дома, чтобы помешать обыскать поместье.
Услышав объяснение, Иш-Чель достала свёрнутые одеяла и направилась к выходу. Ситуация была настолько ей непонятна, что только предупреждение Амантлана о преследовании и страх за жизнь заставили выполнять его указанияв надежде – он знает, что делает и чем рискует.
Она вышла в ночь, теперь все зависело от умения Амантлана обмануть преследователей. Не теряя времени, он быстро прошёл к пристани и отвязал две лодки, одну из них накренил так, чтобы она зачерпнула побольше воды и постепенно пошла ко дну, увлекаемая течением. Вторая лодка тихо заскользила вниз по течению. Под стенами послышалась громкая перепалка привратника с патрульными, переполошившаяимение.
Никто из рабов и слуг не выразил удивления при появлении Амантлана, когда он вышел встретить ночной патруль. Его предводитель был ему знаком.
– Из
– Мы готовы помочь, у нас там привязано несколько лодок, на которых я прибыл вчера после совета старейшин у тлатоани Ицкоатля. Беглецы могли ими воспользоваться. Идёмте, огня! – Амантлан гостеприимно распахнул ворота поместья и с факелом в руке направился к пристани, где недавно произвёл действия, должные направить преследователей по ложному пути.
– Господин, здесь не хватает двух лодок! – раб, в обязанности которого входило следить за исправным состоянием каноэ, указал на обрезанные концы верёвок.
– Так, значит, они плывут вниз! Вы позволите взять ваши лодки для погони? – обратился воин-ягуар к Амантлану, тот развёл руками, выражая полное согласие с вежливой просьбой.
Преследователи разделились – те, кто не поместился в лодки, отправились пешим ходом вдоль берега. Амантлан провёл их до границ поместья и вернулся успокоить домочадцев. Когда люди улеглись, он пошёл к условленному месту, где прятались Иш-Чель и Кремниевый Нож.
– Они уже ушли, – успокоил он продрогшего друга и жену.
Теперь предстояло как можно быстрее спрятать рукописи. Пока Кремниевый Нож проверял содержимое кожаных мешков, Амантлан начал рыть большую яму, затем заполнил дно камнями и взял первый свиток.
– Одна рукопись немного промокла, высушить бы её… – сокрушённо покачал головой Кремниевый Нож, но Амантлан отобрал у друга и второй свиток. Он уложил его рядом с первым. Тяжело вздыхая, Кремниевый Нож протянул ему остальные и отвернулся, чтобы не видеть, как спокойно Амантлан зарывает историю в землю.
– Иди к ребёнку, – коротко бросил вождь Иш-Чель, а сам направился к хижине рабов, чтобы поручить им отвезти Кремниевого Ножа в город на единственной оставшейся в поместье лодке. Как только каноэ, увозящее друга, исчезло в темноте, Амантлан пошёл домой.
В комнате Иш-Чель горел свет. Она сидела на постели и пыталась согреться. Амантлан присел рядом с нею и взял её руки в свои. Это было ещё ничего, но, когда его дыхание коснулось тёплым облаком тонких пальцев, Иш-Чель посмотрела с укором. Она потянула их назад, и он был вынужден встретиться с нею взглядом.
– Спасибо, – тихо произнёс он, по-своему растолковав её жест.
Они смотрели друг на друга довольно долго, пока его темные глаза не заблестели, и сам взгляд не начал её затягивать. Она тут же отвернулась, и от этого фраза, которая сорвалась, получилась резче, чем ей хотелось.
– Вы рисковали собой, нами, этим маленьким ребёнком ради каких-то… – это был прямой укор его необдуманному, как ей казалось, поступку. Жизнь и благополучие сына она ставила превыше всего. Он понял и разочарованно произнёс, поднимаясь: