Рагнар Чёрная Грива
Шрифт:
– Меньшие Ордена поступили бы именно так. Но ты не трус, Берек. Чем больше ты презираешь этот боевой корабль, висящий там, в пустоте, тем сильнее ты изнываешь от любого шевеления теней. Затмение обещало принести тьму, и мы правильно делаем, когда воспринимаем это как предупреждение, но предзнаменования должны сделать нас более осторожными, а не лишить мужества.
Берек снова приподнял пересечённую шрамами бровь. Глаза его, цвета выжженного камня, цепко и с интересом смотрели на молодого воина.
– Красиво говоришь. Если бы я не знал тебя
Рагнар далеко не всегда понимал, когда нужно говорить, а когда лучше промолчать. Это был навык, который он изучал. Медленно.
– Возвращайся к своим обязанностям, младший брат. Помимо ссоры с Темными Ангелами и битого 'Верегелта' у тебя есть большое дело, которым ты можешь искупить свои ошибки.
Но Рагнар остался на месте, несмотря на полученный им приказ. Берек недовольно шевельнул бровью.
– Ещё что-то, Чёрная Грива?
– Да, сир. Вы не сказали, что именно наши десантные команды нашли на борту корабля Расчленителей.
Волчий Лорд колебался какое-то время.
– 'Просьба' Убийцы гласила, что судно должно оставаться в неприкосновенности до его прибытия.
– То есть, вы хотите сказать, что не отправляли несколько абордажных партий за десять долгих дней, сир?
Берек издал ворчание, похожее на хмыканье.
– Я говорю, что мои абордажные партии обеспечили безопасность корабля без нарушения или разрушения чего бы то ни было. Можешь ли ты пообещать мне то же самое?
Рагнар не удостоил горькую подколку своего ярла ответом.
– А что насчёт экипажа?
– вместо этого спросил он.
– Там нет опасности. Всё на борту либо мертво, либо находится в стазисе. Всего тысяча слуг. Девяносто один трэлл Ордена в погруженной в стазис секции машинного отделения. Почти четыре сотни едва живых рабочих на одной из нижних палуб. Три мастерских-барака закрыты стазис-полями, внутри которых двести ещё функционирующих сервиторов. Сорок один раненый в стазис-капсулах апотекариона, все выглядят как боевые слуги. Никого из астропатического хора. Никого из Навигационного круга.
Рагнар почуял, к чему тот ведёт.
– Что с Расчленителями?
– Семь, - подтвердил Берек.
– Их семеро. В стазисе, запечатанные снаружи, а не просто обездвиженные.
Рагнар почесал небритую щеку, задумавшись.
– Почему ты хочешь идти, скажи?
– суровые глаза ярла снова сузились.
– Чтобы увидеть всё своими глазами. Знать, кто твой враг - преимущество, мой ярл. Не больше, но и не меньше.
– Вижу. Я не возражаю, но... возьми с собой Острого Языка.
– Почему? Зачем?
– Потому что он попросил меня о том же самом. И потому, что я говорю тебе так сделать. Это называется 'приказ', Кровавый Коготь. Ты помнишь такое слово, да?
– Сир...
– Ну-ну. Щенок, за твои последние проступки я мог бы тебя обезглавить. Даже и не думай теперь со мной препираться.
Рагнар не стал спорить. Однако его взгляд говорил
– Тебе повезло, что ты мне нравишься, - сказал ему Берек.
– А теперь убирайся с глаз моих, пока я не передумал.
VI
Два воина шли через арки из подвергшейся коррозии бронзы и грязного железа, пробираясь вдоль походившего на пещеру магистрального пути, пронзавшего боевой корабль насквозь.
По ощущениям Рагнара, весь корабль пропитался вонью разложившейся мертвечины: известь и корица чувствовались в каждом вдохе, слишком слабые, чтобы их можно было назвать зловонием. Они шли через память о смерти, её аромат выветрился, говоря о том, что всё случилось давно. Дыры и развороченные вмятины на металле испятнали стены, говоря, вместе с разбросанными на полу гильзами, о болтерной стрельбе. Ожоги лаз-лучей, исчёркавшие металл, как граффити, показывали, где именно человеческий экипаж сражался со вторгнувшимся на корабль противником.
Тела лежали везде, в каждом туннеле и проходе, многие в весьма неприглядном состоянии и полуразложившиеся. Сервитор, сгнивший до костей и обнажившихся стальных компонентов, прислонился к переборке, давным-давно покрывшейся оранжевой ржавчиной. Его бионическая рука всё ещё дрожала, а кончики пальцев бесполезно царапали металлическую палубу, издавая тонкие повизгивания.
Один из Расчленителей пал дальше по коридору, пришпиленный к стене тремя массивными копьями, пробившими его грудную клетку. Глазные линзы шлема мерцали от включённой системы энергоснабжения, что подтверждал визг его наспинного блока питания, то и дело выбрасывавшего искры.
Рагнар зарычал на Нальфира, когда тот сделал шаг к пронзённому трупу.
– Что такое?
– спросил бард, заметив напряжённость своего собрата.
– Это место упокоения Адептус Астартес, - в голосе Рагнара звучал упрёк.
– У Расчленителей свои обряды для почитания мёртвых.
Нальфир только насмешливо фыркнул, добравшись до печатей, освободивших уплотнительные кольца под шлемом павшего космодесантника.
– Острый Язык, - предупредил Рагнар.
– Убийца хотел, чтобы этот корабль оставался нетронутым. Это включает и всех убитых на его борту.
Когда бард поднял тяжёлый шлем вверх, не последовало шипения воздуха. Но Нальфир ничего не сказал, а Рагнар подошёл к нему, и сжал его запястье.
– Сколько дней назад ты наставлял меня о соблюдении святости ритуалов Темных Ангелов? Что изменилось с той поры?
– Не будь наивным щенком, Чёрная Грива. Ритуалы Темных Ангелов - это и наши ритуалы. Но Расчленители - псы, предатели и сволочи, все до последнего. Убери от меня свои руки, пока я их тебе не отрубил.
Рагнар, зарычав, отдёрнул руку. Он посмотрел на труп. Расчленитель смотрел на них безглазым черепом, его лицо сгнило вплоть до грязных костей в разрушенной броне. Обрывки кожи и тканей мышц удерживали кости шеи вместе, не давая им рассыпаться.