Рапсодия под солнцем
Шрифт:
Глажу его по колену, пытаясь через действие дать понять, что не стоит пугаться. И тяну его за ладонь, чтобы он лег рядом. Стоит ему принять горизонтальное положение, начинаю оглаживать его всего, целовать шею, плечи. Спускаюсь ниже и, проведя языком над его пупком, касаюсь его входа, поглаживая. Ниррай замирает, но быстро расслабляется вновь, видимо, поняв, что ничего ужасного я не делаю. А когда мой палец медленно проникает в него, он снова напрягается, и я останавливаюсь, жду его реакции, выцеловывая живот. Он меня не отталкивает,
Начинаю неторопливо его растягивать, играю языком с головкой. Его тело должно помнить меня, знать, что я сделаю ему хорошо.
Ниррай лежит, явно кайфует от всего происходящего, особенно, когда я начинаю ласкать простату. Сам в процессе не особо участвует, но мне и необязательно, я сам удовольствие ловлю от того, что ему хорошо.
Но стоит мне, подготовив его, сделать следующий шаг и попытаться войти в него уже членом, как он с шипением меняет нас местами, нависая сверху. Показывает мне, что он тут главный.
Ну и сиди без сладкого!
Складываю руки на груди и смотрю на него, типа «хрен я что-то делать теперь буду». Но Ниррай сам решает действовать и раздвигает мои ноги. Изучающе оглядев (хотя что там такого интересного я не знаю, все так же, как у него, ну почти), он наклоняется и проводит языком по сжатым мышцам. Безучастным сразу быть расхотелось, и я шумно выдыхаю. И он не останавливается, вылизывает, сбивая мое дыхание.
Ниррай отстраняется, и его намерения очевидны, он придвигается ближе и явно намеревается сразу перейти к активным действиям, но я не готов вот так сразу!
— Нет! — говорю я и сажусь, чтобы он в меня член со всей дури не вогнал. — Так будет больно.
Я нахожу блистер в кровати, но на меня рычат и за ноги дергают, заваливая обратно. Быстро достаю капсулу и верчу перед его носом, пока он не осуществил свои садистские намерения. Он фыркает, явно не придя в восторг от этой штучки. Тогда я сам ввожу капсулу. И привлекаю его внимание к себе:
— Ниррай, — и пытаюсь ему объяснить. Указав себе вниз, я скручиваю пальцы в тугое кольцо и тычусь ими в его член, вскрикивая болезненно.
Ниррай пугается и, схватив мою руку, рассматривает ее, но, не найдя эпицентр боли, переводит на меня непонимающий взгляд. Вздыхаю обреченно. Вот и как с ним разговаривать?!
Плюнув на объяснения, я забираю свою конечность и просто принимаюсь сам себя растягивать, стараясь делать это быстро, а то хрен его знает, когда терпение у моего главного закончится. Но, видимо, любопытство победило, Ниррай сгибает мои колени и, пригнувшись поближе, смотрит за моими действиями. Это одновременно и странно, и пиздец как заводит.
Ниррая надолго не хватает, он с рычанием берет мои запястья и делает бросок вверх, так, чтобы прижать их к кровати над моей головой. Вытащил я из-за этого пальцы, конечно же, резко и не шибко приятно, но зато хоть успел чуть-чуть
Ниррай зависает в такой позе, нависая надо мной, а потом проводит языком по шее и прикусывает верхнюю часть уха. Пытаюсь максимально расслабиться, глубоко дышу. Ясное дело, что даже если и покалечит, у меня все заживет, но не хотелось бы получить подобный опыт. Тем более с ним.
Видимо, оценив полное непротивление, Ниррай отпускает мое запястье и медленно ведет ладонью по руке вниз, к подмышке, что немного щекотно. Ведет руку дальше и смотрит на меня, похоже, следит, чтобы я не вздумал сбегать. Да куда же я денусь-то от него?.. Лежу покорно, не шевелюсь, и он медленно отпускает второе запястье. Спускается ладонью вниз и сжимает мою ягодицу, а потом вставляет в меня пальцы, делая сразу же несколько фрикций. Видно, что он разочарован, даже уголки губ вниз ушли.
— Я тебя хочу, — сообщаю ему, наплевав на то, что он меня не понимает.
А он ноги мои поудобнее для себя устраивает и входит в меня уже членом, удивленно вскрикивая от удовольствия. Мне не прям шикарно, но я не дергаюсь. Глубоко дышу, привыкая. Надолго пауза не затягивается, видно, инстинкты берут верх, и он начинает двигаться. Удовольствие приходит и ко мне по мере стремительного нарастания частоты фрикций. Я начинаю стонать, отдаваясь его власти. Его руки крепко держат мои бедра, а движения становятся такими быстрыми, что сразу видна разница с сексом с человеком. Это прям новый уровень.
Я выгибаюсь, подставляясь еще больше, и комкаю простынь, но стоит Нирраю сменить позу и нависнуть надо мной — обнимаю его, прижимая еще ближе. И так мне хорошо…
Скольжу руками по его спине, сжимаю напряженные ягодицы и, проникнув в него пальцем, поглаживаю простату. Ниррай, что до этого провел языком по моей шее, впивается в нее и… Пиздец… Меня сносит лавина удовольствия, что внутри меня. Я теряюсь в пространстве. Отдаленно слышу, что я кричу, понимаю, что тело содрогается, но меня, словно пинком, выкинули с этой планеты прямо в бескрайний космос кайфа.
Сознание возвращается в мое тело, когда меня уже вносят в озеро с прохладной водой, но я даже попыток пошевелиться не предпринимаю, так и остаюсь прижиматься щекой к его плечу. Кажется, впервые я так расслабляюсь, что позволяю кому-то позаботиться о себе. Понимаю, что меня явно пометили, и мне интересно, изменился ли у меня запах, действует ли это на полувампиров, но спросить пока не у кого, поэтому я откладываю эти мысли на полочку, на потом.
Ниррай ныряет вместе со мной, я только и успеваю вдохнуть воздух, а, омыв нас, он вытаскивает меня на травку, куда и укладывает, ложась рядом и закидывая на меня и голову, и руку. Охранник мой. И не объяснить ему, что тут никого кроме нас, и что даже если они вернутся, ему не стоит переживать по этому поводу.