Раса проклятых
Шрифт:
Рявкнув, Мартинес сделал выпад вперёд и схватил одного из подручных Часовщика за нижнюю челюсть, погрузив указательный, средний и безымянный пальцы в рот врага, когда тот открыл его, чтобы издать боевой клич. Непонимание застыло во взгляде Объекта за долю секунды до того, как S-310 резко дёрнул его за челюсть, попросту вырвав её с мясом. Порванные в клочья щёки Объекта повисли изодранными, кровоточащими лоскутами плоти, а его язык вывалился наружу. Ещё один поверженный противник рухнул к ногам синекожего великана.
В то же время Милли буквально перепрыгнула через Калеба и набросилась на следующего врага, тут
Звероподобная пара Объектов уловила мимолётное мгновение передышки и встретилась взглядами. S-310 и S-336 немного запыхались, и одежда их была безнадёжно испорчена пятнами крови, но в целом они были ещё полны сил. Оба Объекта не смогли сдержать улыбку. В эту самую минуту они нравились друг другу даже больше обычного, ведь сейчас им не нужно было сдерживать свои повадки и инстинкты. Именно на поле битвы они были самими собой на все сто процентов, и ничто их не сдерживало. Будто два обнажённых нерва. Совершенно открытых… и уязвимых.
В разбитое окно второго этажа вдруг влетело что-то маленькое и круглое. Предмет лязгнул за пол, закружившись на месте, подобно упавшей монетке. Освещение на заводе было паршивое, и Объекты не сразу поняли, что же это было такое. Граната. Кто-то швырнул в окно гранату, зная, что там находятся не только враги, но и друзья.
Лица всех Объектов, и нововетвенников, и тех, что работали на Часовщика, разом вытянулись. На несколько секунд те, кто были в помещении и видели гранату забыли о вражде. Главной, приоритетной задачей каждого стало одно: пережить то, что случится через несколько секунд. Остальное потом.
— Ложитесь! — крикнул Калеб и, схватив деву-кошку, сам сделал рывок в сторону от гранаты, прижал Милли к полу и накрыл собой. Остальные Объекты так же побросались в разные стороны.
Прогремел взрыв, сотрясший всё здание. Калеб почувствовал, как на его могучую спину словно обрушился дождь из раскалённого свинца — граната была с шрапнелью. Весь второй этаж поглотило рыжеватое облако пыли и осадков, оставшихся после обработки металлов, что велась когда-то на заводе. Пол, стены и потолок в некоторых местах теперь напоминали швейцарский сыр из-за множества мелких дырочек от шрапнели. Отовсюду что-то сыпалось, доносился кашель и стоны раненных, но точное их местоположение Мартинес определить не мог, уж слишком сильно у него звенело в ушах.
Ещё толком не придя в себя после взрыва, S-310 приподнялся, желая убедиться в том, что с его возлюбленной всё в порядке. Девушка, несомненно, была жива, и на первый взгляд, цела и невредима.
— Калеб… — вот только голос её как-то странно дрожал, в нём слышалась какая-то мука. Это мгновенно встревожило Мартинеса, и он вновь к ней присмотрелся.
Синекожий был так сосредоточен на её голове и туловище, что не уделил должного внимания ногам. Теперь же он заметил алую полосу на внутренней стороне её бедра. Всё-таки Милли тоже задело. Кровь из этой, казалось бы, пустяковой раны, лилась с тревожной быстротой. Калеб почувствовал, как внутри у него зашевелился непередаваемый ужас, какого он ещё никогда не испытывал.
Словно забыв обо всём на свете,
Спустившись на первый этаж, где тоже битва была в самом разгаре, Калеб сразу отыскал взглядом того, кого искал. Мэри, забившись в угол и спрятавшись за грудой металлолома, изо всех сил старалась не попасть под шальную пулю. Не обращая внимание на врагов, Мартинес пробежал через весь этаж и, достигнув целительницы, наклонился и осторожно опустил Милли перед ней, спрятав и её за грудой.
— Залечи её рану! — заорал S-310, пытаясь перекричать шум сражений, но Мэри, кажется, всё равно его не слышала. У неё был шок, судя по тому, как она дрожала и смотрела в пустоту остекленевшими глазами.
— Столько тел… — пролепетала девушка. Калеб оскалился и схватил Мэри за лицо, сдавив её щёки и вымазав их в крови девы-кошки. Он одарил её таким грозным взглядом, на какой был способен лишь человек, отчаянно защищающий свой небольшой, личный мирок, который мог в любой момент рухнуть. Страх мигом привёл Мэри в чувства. — К-калеб?
— Исцели Милли. Быстро, — чётко произнёс синекожий голосом, холодным, как лёд. — Умрёт она — умрёшь и ты.
Угроза подействовала моментально, и Мэри, не спрашивая, что случилось, приложила руки к ране девы-кошки, находившейся на грани потери сознания от кровопотери. От ладоней целительницы начал исходить яркий, зеленоватый свет.
Распрямившись, Калеб поспешил вернуться на второй этаж. Сердце велело ему остаться с любимой, но разумом он понимал, он сможет помочь ей, сделав лишь одну вещь, на которую он один был способен.
Теперь, когда в голове у него прояснилось, и пыль улеглась, он видел все те тела, коими был устелен пол второго этажа. Друзья, враги, конечности, тела, мёртвые, раненые — всё смешалось, и всё в данный момент можно было назвать одним словом. Мясо. Слово это подходило лучше всего, учитывая, что Мартинесу предстояло сделать. Он остановился возле трупа Лукаса — чешуйчатого парнишки. Почти вся левая половина его тела была оторвана взрывом, и он лежал, прижавшись спиной к стене у одного из окон. Было бы у S-310 время на жалость, он бы пролил слезу. Выглянув наружу, он увидел нескончаемую битву, и это придало ему решимости. Войне необходимо было положить конец как можно скорее.
Опустившись на корточки перед телом Лукаса, Калеб прикрыл ему глаза. Собрался с духом и оскалил острые зубы.
Алексис стояла посреди толпы подчинённых Часовщика и кричала. Благодаря её способности крик блондинки был настолько громким, что повреждал вражеские барабанные перепонки, и как бы они ни зажимали уши, это их не спасало. Странно это, но отчего-то девушка испытывала неподдельное счастье, несмотря на весь ужас и безнадёжность ситуации. Ей было приятно чувствовать себя полезной, важной для группы. Алексис была на своём месте, и сейчас ей казалось, что победа не за горами, нужно только верить в свои силы!