Расёмон – ворота смерти

Паркер Ингрид Дж.

Поразило Акитаду и нелепое сочетание роскошного платья и опрятной обуви с выпирающим животом, обвислыми складками кожи и испачканными в крови ногами, покрытыми сетью выпуклых вен и старческой пигментацией. Эта дряблая нагота полностью уничтожала былой образ власти и могущества. За внешней помпезностью и позой скрывались слабость человеческого тела и его несовершенство. Кто-то усердно постарался, желая показать миру настоящего Оэ.

Загадочная

смерть одного из старейших профессоров

Повернувшись к коллегам, Акитада спросил:

— Кто его нашел?

Бледный Танабэ дрожал всем телом. Губы его беззвучно шевелились. Нисиока неестественно тихим голосом ответил:

— Его нашел я. Это был настоящий удар. Поскольку сегодня не учебный день, мы с профессором Танабэ договорились провести утро за составлением нового словаря для поэтического сборника. Я проходил через этот зал дважды, ничего не заметив. Потом, в третий раз — я нес документ в библиотеку — и заметил, как что-то блеснуло на полу. — Он посмотрел в сторону темного помоста. — Тогда был полдень, и сюда падало солнце через открытую дверь. В общем, я заметил, как что-то блеснуло, а подойдя ближе, уловил запах и увидел на помосте кровь. А потом… потом я поднял голову и… — Он умолк, и его передернуло. Танабэ сжал его руку, хотя у него самого дрожали пальцы.

Акитада пощупал руки мертвеца. Они были холодные, смертное окоченение уже коснулось их. Кровь на полу загустела и уже не блестела, на одежде она тоже уже засохла. Кобэ был прав — Оэ убили прошлой ночью. Акитада обратился к капитану:

— Насколько я понимаю, вы еще не опрашивали людей? Нам нужно выяснить, кто последний видел Оэ живым.

Скрестив руки на груди, Кобэ съязвил:

— Ну да, куда уж мне, бестолковому полицейскому, без вашей-то помощи! Кто же, как не вы, укажет мне, что делать и как действовать.

Акитада покраснел и смущенно сказал:

— Простите. Я понимаю, что это не мое дело, но есть некоторые вещи… — Он замолчал, решив, что сейчас не следует упоминать об участии Оэ в экзаменационном подлоге и в истории с шантажом, поэтому перевел разговор в другое русло: — Меня интересует студент Нагаи, которого вы, судя по всему, считаете виновным и в этом убийстве. Вчера на поэтическом состязании Оэ порядком набрался и проявлял агрессивность. Пришлось даже увести его оттуда. Это сделали его помощник Оно и студент по имени Исикава. Мой коллега, профессор Хирата, проводил их до выхода из павильона.

Кобэ сверлил его придирчивым взглядом.

— Ваши двое коллег уже сообщили мне об этих фактах. Если вы продолжаете упорно утверждать, что Нагаи невиновен, то назовите тогда мотив, которым руководствовался убийца этого человека.

Акитада невозмутимо встретил враждебный взгляд Кобэ:

— Сейчас я ничего не могу предположить, но ваша версия о том, что Нагаи, по какой-то причине потеряв рассудок, убил сначала девушку, а на следующий день своего преподавателя, кажется мне абсурдной. Во-первых, этот юноша был в совершенно здравом уме, когда я разговаривал с ним сегодня утром. Во-вторых, девушку задушили, а у Оэ перерезана глотка. Это наводит на мысль о двух разных убийцах, особенно если учесть, что во втором случае пояс тоже имелся под рукой. Вот, посмотрите. — Акитада указал на полоску парчовой ткани, поддерживавшую тело в вертикальном положении. — Этот пояс использовали, чтобы

устроить мрачный и позорный спектакль. В другом же случае пояс вообще не нашли на месте убийства, а мертвую девушку, если помните, спрятали в зарослях тростника. То есть мы явно имеем дело с двумя разными почерками.

Доводы Акитады не произвели впечатления на Кобэ.

— Вовсе не обязательно. Первое убийство могло вселить в преступника дерзость и уверенность, и он решил во втором случае устроить маленькое представление. Что же касается перерезанной глотки, то Оэ значительно крупнее и сильнее девушки, так что кинжал или меч оказались более надежным средством убийства, чем удушение.

Акитада согласился с тем, что этот аргумент разумен. Задумчиво подергав себя за мочку уха, он медленно кивнул.

— Я по-прежнему не представляю себе Нагаи в этой роли, но в том, что касается габаритов Оэ, вы абсолютно правы, — нехотя признал он. — Даже в пьяном виде он вряд ли дал бы удушить себя. Но зачем убийце понадобилось снимать с него штаны и подвязывать в этой позе? — Акитада обошел статую сзади, чтобы посмотреть, как завязан пояс.

— Вот именно! — вдруг поддакнул Нисиока.

Кобэ метнул на него презрительный взгляд, и он тут же сник.

— Извращенное чувство молодежного юмора, — сказал Кобэ.

Наконец впервые за все время заговорил Танабэ.

— Это чудовищное святотатство! — воскликнул он дрожащим голосом. — Кто дерзнул осквернить храм нашего почитаемого святого? На такое способен только безумец или человек с извращенным сознанием.

— Да, поступок действительно не вписывается в рамки нормального поведения, — согласился Акитада. — И где, интересно, теперь штаны Оэ и его… белье? — Посмотрев по сторонам, он обратился к Кобэ: — Вы, конечно же, распорядитесь, чтобы здесь обыскали все. А еще вам следовало бы как можно скорее поговорить с Оно и Исикавой. Они были ближе всех к Оэ в повседневной жизни, а к тому же оказались последними, кто видел его живым. Так уж получилось, что я обещал помочь Нагаи, поэтому не исключаю, что мы еще увидимся.

Лицо Кобэ побагровело от злости.

— Вы закончили? Или будут еще распоряжения? — ядовито процедил он и, подойдя к Акитаде вплотную, с вызовом посмотрел ему в глаза. — У вас здесь нет никаких полномочий, а увидимся мы только в одном случае: если вы понадобитесь для следствия. Это вам ясно? Мне не нужны ваши советы ни сейчас, ни в будущем, а что касается Нагаи, то вы попусту теряете время. Как бы ни обстояло дело с новым случаем, он задержан за убийство девушки. И я не советовал бы вам так верить в невиновность Нагаи только потому, что нищий Юмакаи не признал его. Старик дряхлый, слабоумный и мог попросту выдумать всю эту историю с Дзидзо.

Эта грубая отповедь возмутила Акитаду, но его встревожило сообщение о том, что Юмакаи отпущен на свободу. Поэтому, сдержав себя, он сказал:

— Предпочел бы воздержаться от предложений и советов, но я беспокоюсь за старика. Вы же сами говорили, что убийца может разыскать его. Не последят ли ваши люди за ним еще несколько дней?

Гордо откинув голову, Кобэ расхохотался. Его громкий надменный смех сотряс молчаливые стены святилища, так что Танабэ вздрогнул от неожиданности.

— Вы забыли одну важную вещь — такой необходимости уже нет, ведь убийца девушки сидит под замком. К тому же у полиции есть более насущные дела, чем пасти каждого нищего оборванца.