Расколотое сердце кондитера
Шрифт:
Макарун улыбнулся ей, но его улыбка выглядела натянутой и неестественной, из-за чего Лида еще сильнее ощутила свою вину перед юношей. Ведь кто-то — кто именно Лида не знала, но она пообещала себе любым способ узнать — сдал ее и Макаруна госпоже Мяте, рассказав о том, что их двоих видели в городе.
«Определенно перекрашу волосы! В голубой! Нет, в фиолетовый! Или в розовый?»
Лида скосила взгляд на стоявшую у стены Пастилу, бросив на нее полный мольбы о спасении взгляд. Но сестра Зефира и бровью не повела, не одобряя и не оправдывая ее вчерашней
«Одни предатели вокруг», — подумала Лида, полностью доверяя Макаруну вести ее в этом танце.
Поворот направо, поворот налево. Макарун двигался увереннее Лиды. Он крепко сжимал в своих пальцах ее ладонь, другая его рука невесомо касалась ее спины, затянутой в плотный корсет. Вторая ладонь Лиды покоилась на его плече, ее взгляд то и дело опускался вниз — она боялась отдавить Макаруну ноги.
— Подбородок выше, Ваше Величество! Не смейте смотреть под ноги!
Лида изо всех сил задрала голову вверх и тихо хныкнула, молясь о том, чтобы урок танцев скорее подошел к концу. На ее счастье через несколько минут двери в бальный зал распахнулись, музыка вмиг стихла, и по блестящему паркету по направлению к ним засеменил мелкими шажками господин Эклер.
При виде него Лида и Макарун не смогли сдержать вздохов облегчения.
Лида присела в глубоком реверансе, прощаясь со своим танцевальным партнером. Макарун ответил ей учтивым поклоном. На какой-то миг их наказание окончилось.
Хлопнув в ладоши, госпожа Мята отпустила музыкантов, два часа без перерыва игравших какую-то бальную мелодию, которую Лида впервые услышала в стенах этого зала.
— Моя королева, — обратился к ней господин Эклер, поздоровавшись со всеми, — я пришел за Вами.
Лида радостно кивнула, обернувшись к госпоже Мяте, а после и к Пастиле.
— Урок танцев окончен, верно?
Возможно, ее голос прозвучал чересчур счастливо, раз на лице госпожи Мяты проскользнуло выражение некой досады, но быстро взяв себя в руки, она отпустила Лиду, настоятельно рекомендуя ей и Макаруна не забыть о продолжении их урока перед ужином.
Теперь уже, как показалось Лиде, хныкнул Макарун, явно не испытавший радости от столь неинтересного ему в ближайшем будущем времяпровождении.
Покинув бальный зал в сопровождении господина Эклера и Ириски, Лида не могла не подметить про себя, что суетившиеся во дворце слуги и без короля с королевой все равно бы день за днем занимались тем же, чем и сейчас.
«Чем бы они сейчас не занимались», — подумала Лида, наблюдая за тем, как четыре служанки снимали с высоких окон гардины.
Скорее всего на стирку.
— Моя королева, — обратился к Лиде господин Эклер, открывая перед ней двери в учебную комнату, — я уже наслышан о Вашем вчерашнем неразумном, если позволите так высказаться, поведении, и настоятельно рекомендую Вам более не пытаться довести госпожу Мяту до нервного срыва. У нее ранимое сердце, моя королева, прошу Вас, помните об этом, когда в следующий раз захотите сбежать со своих занятий.
«Значит, он допускает мысль о том, что это не последний
— Господин Эклер, расскажите мне о празднике, который вскоре состоится в Макадамии.
Лида прошла за своеобразную парту и заняла за ней свое место. Ириска встала у стены, не позволяя себе облокотиться об нее, а господин Эклер подошел к доске, на которой белый мелом было детально зарисовано семейное древо.
— Но на сегодняшнем уроке я должен был рассказать Вам о королевской родословной Марципана…
— Родословная никуда не денется, — словно отмахнувшись, произнесла Лида. — Давайте посвятим сегодняшний урок предстоящему празднику. Я ведь должна буду на нем присутствовать, так? Так. Но ведь я ничего об этом событии не знаю! Как бы не опозориться мне вместе с короной Великого Марципана на этом балу и не посеять во дворе Макадамии ненужных слухов.
Господин Эклер несколько раз удивленно моргнул, прежде чем кивнуть Лиде, соглашаясь внести поправки в сегодняшнее занятие. Его сердце грела мысль о том, что новая королева наконец-то стала интересоваться Птифуром, пусть это и шло в разрез с его сегодняшними планами.
— Ваше Величество, что именно Вы хотите знать? — спросил он, отложив в сторону листы с заранее подготовленными конспектами. — Вас интересует что-то конкретное?
Лида задумалась.
Что именно ее интересовало? Пожалуй, все. Но для того, чтобы узнать обо всем, одного урока ей будет недостаточно, а выкроить время для дополнительных занятий с таким плотным расписанием, которое для нее составила госпожа Мята, было проблематично.
Поэтому Лида решила начать с вопроса о Великих правителях.
— Какими они были?
На этот вопрос господин Эклер ответил не задумываясь:
— Они были великими птифурцами! Лучшими из лучших, моя королева.
— Как-то это размыто, — подперев рукой щеку, произнесла Лида.
Она проигнорировала направленный на нее недовольный взгляд Ириски, ведь сидела Лида далеко не по-королевски.
— Мне бы какой-нибудь конкретики.
— Тогда, давайте я расскажу Вам про каждого из них по-отдельности, — предложил господин Эклер. — Сегодня, раз уж тема нашего урока приближающийся праздник, то я расскажу вам о Великих Марципане и Макадамии. Вы не будете против такого моего выбора?
Лида покачала головой. Сказать по правде, эти двое в данный момент интересовали ее куда больше, чем Цитрон и Ирга.
— Тогда, начнем с Великого Марципана. Из всех правителей он прожил самую долгую жизнь, он видел своих правнуков и ушел из жизни со спокойным сердцем, зная, что его дело будет продолжено его потомками. О молодости Великого Марципана, впрочем, как и о молодости любого другого Великого правителя, ничего не известно. Мы знаем лишь то, что эти четверо с самого первого этапа турнира, прозванным впоследствии турниром Великих правителей, были вместе.