Расколотое сердце кондитера
Шрифт:
— Мы остаемся тут с ночевкой, да?
— Похоже на то, — сказал марципанец, поведя плечами и, заметив, что в комнате еще оставался правитель другой страны, со знанием дела поклонился Кизилу.
— Ваш покровитель, — произнес Кизил, направляясь к выходу. — Что ж, не буду мешать Вашим разговорам, королева. Надеюсь, что вскоре мы все вернемся домой.
Пожелав остающимся в комнате гостям Макадамии спокойной ночи, Кизил вышел в коридор и, судя по возгласам из него, встретил за пределами комнаты кого-то из своих.
— Зефир, что с принцем
— И что с сам-знаешь-кем? — дополнил ее вопрос Максим.
— С принцем и принцессой все не так хорошо, как хотелось бы, — подбирая слова, произнес Зефир. — Фисташка, можешь быть свободной. Дальше я сам позабочусь о Лиде.
Словно только и ждав подобного разрешения, Фисташка сорвалась с места и выбежала в коридор.
— А что с принцем?.. — спросила у покровителя Лида.
— Он не пострадал, но лучше нам сейчас пойти в другое, более благонадежное место.
И Максим и Лида согласились с ним, недоверчиво поглядывая на остававшихся стоять у дверей стражников.
Покинув комнату, они направились следом за Зефиром в неизвестное им место, в котором, как Лиде хотелось бы верить, она встретится с королевской семьей Марципана и лично убедится в том, что с ними все было в порядке.
В какой-то момент, когда один поворот сменился другим, Лида почувствовала на своей спине чей-то взгляд. Обернувшись, она заметила прятавшегося за углом мальчишку.
Поняв, что его заметили, он скрылся с ее глаз, спрятавшись за стеной, а Лида сумела заметить лишь мелькнувшие вдалеке огненно-красные волосы.
«Иргиец?..» — сразу же пришло ей на ум.
Ведь до этого дня красные волосы она встречала только у иргийцев, Барбариса и Кизила.
— Лида?.. — позвал ее Зефир. — Не отставай.
Лида ускорилась, не заметив, что отстала от своего сопровождения на несколько шагов.
«Нет, это не обязательно иргиец», — решила она.
Вскоре все трое оказались у позолоченных дверей, по бокам которой не было ни одного макадамийского рыцаря. Лиде это показалось странным. А вот Зефир, не задумываясь о подобном, постучал и дернул двойные створки за прозрачные, граненые ручки, открывая дверь.
В комнате, куда он привел Лиду и Максима, их уже заждались.
Глава 9
Во дворце было тихо.
Даже слуги на кухне, привыкшие шуметь во время мытья посуды, сохраняли напряженное молчание и не разговаривали друг с другом, не обсуждали случившийся ранее инцидент. Никто не смел поднимать эту тему.
Гости, с разрешения короля, давно покинули дворец.
Лида считала, что если бы не статусы этих гостей, король и королева ни за чтобы не разрешили потенциальным отравителям своих детей покинуть стены дворца. Но среди гостей этим вечером были и дворяне и богатые купцы, и гости из других стран, поэтому держать их взаперти было нельзя.
Даже Лида, новоиспеченная королева, хорошо это
— Значит, противоядия нет? — подытожил Максим, озвучив тот самый вопрос, который никто не осмеливался произнести вслух. — И как быть?
— Можно облегчить симптомы, — сказал Зефир, ни на шаг не отходя от Лиды. — Но для этого нужны ингредиенты из Ирги…
— Король и королева, — подхватила мысль брата Пастила, — ни за что не доверятся иргийцам и не попросят у них помощи.
— Даже ради благополучия своих детей? — удивленно спросила Лида. — Вы ведь не верите в то, что царь Кизил или кто-то из иргийцев причастен к этому?
Она поочередно посмотрела на каждого, кто сейчас находился в комнате, и дольше всех ее взгляд задержался на короле Миндале и королеве Ваниль.
— Я уверена, что это все — дело рук парфийцев, — уверенно заявила Лида. — Король Миндаль, Вы должны поговорить с сестрой и убедить ее в том, что иргийцы здесь ни при чем.
— Я бы рад, Лидия, но родитель ничего не слышит, если его дитя в беде.
Король Миндаль хорошо понимал чувства Киндаль, ведь и сам недавно был на ее месте, когда принц Безе пропал.
— Но что они тогда намерены делать?
Лида взглянула на Зефира.
— Это все Джелато. Ты ведь знаешь, что кроме него, больше некому вредить птифурцам. Он отравил гостей на самом важном для Птифура празднике, чтобы рассорить всех вас!
В глубине своего сердца Зефир это хорошо понимал. В конце концов, и в самом деле во всем Птифуре не было никого, кто бы осмелился осквернить сегодняшний праздник подобным поступком.
— Если это была его цель, то у него получилось, — сказал Максим. — На иргийцев уже косо поглядывают, а ведь они самые миролюбивые из всех птифурцев.
— Многие аристократы были отравлены, — задумчиво произнесла Пастила. — В большинстве своем дети. Наверное, яд добавили в пирожные.
— Дети и были целью парфийцев, — кивнув, согласилась с ней Лида, посмотрев на короля Миндаля. — На что способны родители, чьим детям причинили вред?
— На многое, — ответила за мужа королева Ваниль.
— На многое, — повторила за ней Лида. — А на что способны родители, в чьих руках власть? Настоящая власть.
В комнате повисло напряженное молчание.
— Хочешь сказать, — нахмурившись, произнес Зефир, — Джелато намерен развязать войну между нами?
Пастила и королева Ваниль одновременно ахнули.
— Мы никогда не воевали друг с другом, — покачав головой, произнес король Миндаль. — В этом не было никакой необходимости. Великие правители выстроили между нашими странами доверительные отношения. Воевать нам было не за что. И повода не было.
— А теперь повод есть, — сказал Максим. — Сложно будет доказать непричастность иргийцев к тому, что произошло, но для того, чтобы запятнать их имя много усилий не потребуется. Даже если парфийцы действовали без помощи кого-то из Ирги, первым делом все подумают на иргийцев. И на молодого царя.