Расплата по счетам
Шрифт:
— Сегодня под вечер уйду в Артур на миноносце — посмотрел, что у вас происходит, и теперь спокоен. От неприятеля отобьетесь — пушек у вас много да еще корабли. Да, что это в железнодорожных мастерских на платформы японские 120 мм пушки устанавливают?
— То наши железнодорожники с подполковником Спиридоновым, вместе с моряками подвижные батареи создают. Мыслю, для обороны побережья здорово пригодятся. Да в Талиенвани такую же сейчас делают, при стрельбе опоры с платформ опускать придется, опоры нужны. А еще к постройке двух блиндированных поездов приступили, на манер английских, что в войне с бурами использовались. Защита из листового железа, шрапнель держит, на каждом четыре трехдюймовых пушки со щитами и митральезы. Для Фока
— Ждать надо нам, Василий Федорович, пока в армии Ноги припасы не иссякнут. Неделю, не меньше, но никак не больше трех. Николай Александрович твердо пообещал, что более никакой высадки японцев не допустит, им подкреплений и припасов не подвезут. А там сам понимаешь…
Японская пехота заняла оборонительные позиции по гребню сопки, и готовится наступать. Экипировка на уровне европейских армий, вооружены магазинными винтовками, у всех офицеров бинокли. Но построения плотные, и таковыми они будут при осаде порт-Артура, что приведет к большим потерям…
Глава 4
— Что-то подобное я и ожидал — одиночный «Якумо» послужил не более чем приманкой для нас. А вот и Объединенный Флот появился, пусть и в ополовиненном виде. Так — головным «Асахи» под адмиральским флагом, за ним «Сикисима», замыкают «Касуга» и кто бы сомневался — «Асама». Так что, Роберт Николаевич, генерального сражения нынче не избежать, если, конечно, японцы на него пойдут.
Матусевич усмехнулся — теперь роли поменялись. Догнать «Якумо» русские броненосцы не смогли — тот прибавил хода, зато отправленные вперед «Аскольд» и «Диана» вовремя заметили дымы на горизонте. «Зарываться» Николай Александрович не стал, азарт погони хорошее дело, но до добра никого не доводит, тем более по всем расчетам выходило, что Того обязательно вернется сегодня-завтра, иного для японцев не оставалось — потеря Дальнего с Эллиотами кардинально меняло обстановку в войне.
— «Микасы» нет, ваше превосходительство, как и крейсеров Камимуры. У противника осталось всего пять кораблей линии.
— И добавьте эти пять отсутствующих, Роберт Николаевич, правда, непонятно в каком они состоянии. Не думаю, что «Победа» не встретилась с владивостокскими крейсерами, но мы с вами не знаем итогов боя. Может быть, сегодня миноносцы привезут депеши от наместника, тогда хоть знать будем, что в море твориться. По всем моим расчетам крейсера Иессена должны вчера вечером во Владивосток возвратиться. Это еще один довод в пользу закупки новейших германских станций беспроволочного телеграфа — наши на тридцать-сорок миль сообщение посылают, а те в пятнадцать раз дальше. До полутысячи миль морзянку можно принять и разобрать. И поверьте — прогресс на месте не стоит, радиостанции совершенствуются быстро. Вот такиеприемники и передатчики настоятельно необходимо иметь на каждом корабле — сами видите, какая огромная польза от беспроводной связи. И не будет нужды миноносцы с сообщениями в нейтральные порты отправлять, страшно рискуя каждый раз.
— Вы правы, Николай Александрович, но пока этого в нашей столице не поймут, и у немцев срочно не закупят, мы тут можем хоть исписаться. Нас просто не слышат, хотя я каждый раз отправляю напоминания.
— Сейчас обязательно прислушаются — мы ведь подробно отписали, какие перспективы открываются после занятия нами Дальнего. Японская армия по большому счету теперь не имеет нормального снабжения, и не сможет вести широкомасштабную войну в Маньчжурии. У них в руках один Инкоу, но тот порт не в состоянии обеспечить в должной мере
— Бицзыво можно исключить — пока наши корабли на Эллиотах, туда японским транспортам хода нет. Первой же ночью миноносцы отправим, да и броненосцы подойти могут. Дагушань и устье Ялу в пределах досягаемости нашей эскадры, а японцы могут теперь базироваться своими главными силами только на корейский Цинанпо. Может быть, оттуда «Асама» пришла — там с транспортов уголь выгружали.
— Скорее всего, так оно и есть, Роберт Николаевич, — Матусевич пожал плечами и посмотрел в бинокль на неприятельскую эскадру, что преследовала русские броненосцы. Нет, не показалось — «асамоиды» явно набрали полный ход, и устремились в погоню, опережая другие корабли.
— Пожалуй, сейчас неприятель вознамерился сделать с нами то, что два часа назад мы хотели проделать с «Якумо» — догнать и сбить нам ход. А там навалится впятером на двух, и достичь победы.
В голосе Вирена явственно просквозила ирония — подобные действия со стороны японского флота были предусмотрены заранее, потому бригада броненосцев Рейценштейна шла в сорока милях позади, чтобы японцы не могли видеть ее дымов, а крейсера и дестройеры надежно прикрывали эскадру от неприятельской разведки. И соответствующий план на такой случай был тоже разработан, и теперь его стоило внедрить в жизнь.
— Нам пора начинать представление, Роберт Николаевич. А потому через четверть часа «Цесаревичу» следует снизить скорость до двенадцати узлов, этого вполне достаточно, чтобы создать видимость серьезной поломки — корабль ведь неделю назад возвратился из жестокого боя. Нас догонят первыми «Якумо» и «Асама», нужно повредить хотя бы один из них, сбить ему ход. И выдержат полчаса, не больше, если сами получим попадания. А когда подойдут «Севастополь» с «Полтавой», они и добьют «подранка». Если будут другие, то станем преследовать — у нас все же четыре первоклассных броненосца, а у неприятеля два. Так что за дело, господа, и огонь открывать только с сорока кабельтовых — у нас мало снарядов.
Последнее уточнение было немаловажным — с боеприпасами после боя в Желтом море стало напряженно, погреба на треть опустели. Потому было жаль, что «Пересвет» пока не вошел в состав эскадры — к нему снаряды можно взять с батареи Электрического Утеса, случись такая нужда. И что скверно, так то, что снаряды медленно перевозят по железной дороге, вместо того, чтобы эшелону дать «литеру» безостановочного проезда.
У армии ведь свои перевозки, и так «грызня» идет между Ляояном, где штаб Куропаткина, и Мукденом, который избрал своей резиденцией наместник адмирал Алексеев. Хорошо, что в самом Порт-Артуре подобные явления изжиты за последние дни, Стессель теперь резко переменил свое отношение к флоту, и тем многим поспособствовал. А то раньше как собаки «цапались», вместо того, чтобы совместными усилиями неприятелю противодействовать. И так было с первого дня войны — начальство постоянно враждовало, будто не одному царю и отечеству присягали.
— Погода японцам благоприятствует, волны пологие, ветер стихает. Но так и «Севастополь» с «Полтавой» быстрее подойдут. Так что в среднем калибре у японцев перевес существенный будет — у них тридцать четыре шестидюймовых орудия, у нас на десять меньше. Зато у нас пятнадцать 305 мм стволов, а у неприятеля восемь, плюс одно орудие «Касуги» в 254 мм. И к ним еще добавить десять восьмидюймовых пушек, — Вирен великолепно подсчитывал бортовой залп, и Николай Александрович не сомневался, что скоро будет дан результат. И не ошибся — так же бесстрастно начальник штаба выдал итоговые цифры, которые быстро сложил в голове: