Расплата по счетам
Шрифт:
— Завтра будут новости, миноносцы придут, — пробормотал Матусевич — его угнетало отсутствие связи. А еще серьезно беспокоили приготовления японцев — из Маньчжурии по железной дороге к Цзиньчжоу стали перебрасывать войска, маршал Ойяма сообразил, что в тылу произошла катастрофа — его войска отрезаны от снабжения. Да и армия Ноги демонстративно надвигалась на перешеек — Дальний, без поддержки осадной артиллерии штурмовать даже плохо подготовленные позиции было бессмысленно — первая атака была отражена с чудовищными для японцев потерями. Так что все решится в ближайшие дни, и скорее всего потому вражеский флот здесь крутится.
Уловив мысль, Николай Александрович подумал, что не видит чего-то очень важного, вполне доступного, видимого. Надо напрячь разум, но он настолько устал, что сил не осталось. И засыпая, пробормотал:
— Или отобьемся, либо нас тут всех положат…
Страшные
Глава 6
— Так что, господа, государь-император выразил всей порт-артурской эскадре своеблаговоление. И можете быть полностью уверены, что вслед за награждением меня и Эдуарда Николаевича, по достоинству будут оценены деяния всех, кто участвовал в победном сражении в Желтом море.
Матусевич пребывал с самого утра в превосходном состоянии — пришли миноносцы из Чифу с депешами от наместника, и царской телеграммой — император высоко оценил результаты сражения в Желтом море, как дневной бой, так и ночное нападение на Вей-Хай-Вей. Так что «дождь» из наград пролился весьма щедрый, упрекнуть не в чем. Правда, достались они пока только адмиралам, исходя из телеграммы — ему, как командующему эскадрой, контр-адмиралу Рейценштейну, и командиру «Ретвизана» Щенсновичу. О последнем перед царем ходатайствовал наместник, потому что Матусевич кроме него, в своей телеграмме привел всех командиров кораблей. Самому Николаю Александровичу «приземлилось» по второму «орлу» на погоны, произвели в чин вице-адмирала, и вместе с производством пожаловали немыслимо высокую награду даже в положении уже постоянного командующего эскадрой — орден святого Георгия 3-й степени, чуть больший крест на черно-оранжевой ленте, который немедленно поручили изготовить ювелиру. Даже обычный беленький крестик 4-й степени на колодке был заветной наградой любого офицера, а тут минуя эту степень дали более высокую — один из редчайших случаев, какие можно на пальцах пересчитать. Последним на флоте был вице-адмирал Павел Степанович Нахимов, что за Синопскую победу в 1853 году получил сразу большой крест святого Георгия 2-й степени, минуя третью. И при этом за участие в Наваринском сражении, что случилось за четверть века, тогда еще лейтенанта Нахимова наградили 4-й степенью и произвели в следующий чин капитан-лейтенанта. И вот теперь подобный казус случился с ним самим — не получив маленький белый крестик в «петлицу», как говорили в ранние времена, сразу «командорский» на «шею», но при этом уже имелось «золотое оружие» с георгиевским темляком. Так что пожалованная императором награда поразила всех моряков на эскадре. Подобный крест из всех адмиралов империи за последние полвека получил только наместник ЕИВ на Дальнем Востоке адмирал Алексеев, за отражение атаки вражеских брандеров на Порт-Артур, когда те попытались блокировать гавань. Понятно, что данная награда Евгения Ивановича из разряда за «уши притянутых», но царь открыто демонстрировал свое «высочайшее покровительство» адмиралу Алексееву, как и его «августейший» дядя великий князь Алексей Александрович, генерал-адмирал. Но так и меньшую степень нельзя было даровать — по неписанной традиции командующий всегда получает награду на уровень выше, чем его подчиненные, отличившиеся в этом сражении. И сейчас проявился подобный подход — командующий крейсерами контр-адмирал Рейценштейн получил «Георгия» 4-й степени, а командир «Ретвизана» капитан 1-го ранга Щенснович только «золотое оружие», будучи в марте награжденным подобным белым крестиком как Николай Карлович, за отражение атак миноносцев и брандеров, но одновременно с производством в следующий чин контр-адмирала.
Так что его крест 3-й степени получен за дело — «Фудзи» и «Ниссин» тяжело повреждены, и интернированы в Вей-Хай-Вее. По крайней мере, так англичане официально объявили, а как будет дальше непонятно, но нужно сделать все, чтобы японцы не смогли их увести в Сасебо. Потоплен крейсер «Хасидате», и в дневном бою серьезно поврежден крейсер «Такасаго», что застрял в британской базе — англичане ему «великодушно» продлили стоянку с шести суток до двух недель. Так что и этот топить нужно, но как это сделать пока неясно, однако способы, несомненно, будут изысканы, в чем сам Николай Александрович нисколько не сомневался. Привлекая к работе мичмана Власьева с «Победы»
— Контр-адмирал Ухтомский со своим отрядом из броненосца «Победа», крейсера «Паллада» и трех дестройеров прорвался Корейским проливом, утопив в ночном бою японский вспомогательный крейсер. И был утром 1 августа встречен как владивостокскими крейсерами под флагом вице-адмирала Скрыдлова, так и крейсерами Камимуры. Состоялось ожесточенное сражение, которое длилось почти шесть часов…
Матусевич сделал паузу, видя, как напряглись все собравшиеся в адмиральском салоне младшие флагманы и командиры кораблей первого ранга, и закончил на торжественной ноте:
— Флагманский крейсер вице-адмирала Камимуры «Идзумо» потоплен огнем «Победы», японцы успели снять с него команду. Все остальные «асамоиды» серьезно повреждены в бою. Особенно досталось «Токиве», на которой произошел взрыв казематов. Отвалились броневые плиты, но броненосный крейсер смог сбежать с места сражения, как и остальные. Наши корабли позавчера пришли во Владивосток, но повреждения оказались не столь серьезными, чтобы кого-то поставить в док.
Присутствующие в салоне адмиралы и офицеры несказанно оживились — последняя фраза означала главное — ремонт «Богатыря» будет продолжен, и крейсер к середине осени сможет вступить в строй. А это сулило немалые перспективы для русского флота. Все уже поняли — перевеса в силах у противника теперь уже нет, а японские броненосные крейсера не могут на равных сражаться с русскими броненосцами.
— Так что ситуация на море полностью изменилась в нашу пользу. Теперь у нас превосходство над врагом на один вымпел в кораблях линии, и при этом шесть первоклассных броненосцев против трех, с учетом «Микасы». К сентябрю войдет в строй «Баян», к октябрю «Богатырь», а это усилит как Порт-Артурскую эскадру, так и ВОК. Да и на «Палладе» будут проведены те же работы по «облегчению» перегрузки, такие как на нашей «Диане» — рапорт наместнику я вчера на миноносце в Чифу отправил. Но то будет не так скоро, как хотелось бы, а воевать нам надлежит немедля. А потому давайте послушаем начальника штаба — у Роберта Николаевича есть на этот счет определенные соображения.
— Обеспечить снабжение воюющих в Маньчжурии японских войск адмиралу Того возможно только через порт Инкоу, куда ведет железнодорожная ветка от ЮМЖД. Его можно заблокировать, как только вражеская эскадра уйдет из Желтого моря в Сасебо — вряд ли больший срок она может действовать. У нас войдет в состав «Пересвет», и уже будет относительно готов «Боярин», но крейсеру необходимо будет как минимум две недели на окончательное сколачивание команды. Трех броненосцев вполне достаточно, чтобы разнести Инкоу, затопить в реке пароходы и окончательно лишить противника использовать эту гавань. После чего победа над неприятельскими войсками в Маньчжурии вопрос времени, причем относительно недолгого — от месяца до двух, но никак не больше. Нет возможности для снабжения четверть миллионной армии. От Бицзыво и Дагушаня обеспечить подвоз по горным дорогам невозможно, даже если все окрестное китайское население носильщиками сделают — кули ведь кормить нужно, а за десять дней перехода человек съест намного больше, чем перенесет на своей спине груза. Грубо говоря, две трети клади должна составлять для него пища, и треть придется на несколько сотен патронов или один снаряд к полевой пушке.
Доводы Вирена моментально оценили, взвесили, и приняли к сведению. И внимательно посмотрели на начальника штаба, ожидая продолжения — тот ведь не все сказал, судя по всему.
— Я говорил с генералами Фоком и Белым — они ожидают штурма перешейка сразу с двух направлений — от Циньчжоу, куда прибывает поездами целая пехотная дивизия, и на нангалинские позиции, перед которыми группируется еще одна дивизия, отведенная уже от Порт-Артура. Наступление начнется в ближайшие дни, возможно завтра, нашим войскам нужно выстоять, не отступить. И что скверно — японцы, по всей видимости, подвезли 120 мм осадные пушки, те самые, которыми дырявили наши корабли перед выходом во внутренней гавани.
А вот это было предельно серьезно — пусть и маловат калибр, но проблем от него может быть с избытком. Но с другой стороны причинить большой ущерб самураям будет сложно — пушки не спрячешь за обратными склонами высот, к тому же корабли могут маневрировать и уходить от снарядов, в то время как батарею не передвинешь. И вот тут на нее можно обрушить огонь — девятидюймовых снарядов с канонерок вполне хватит. А при необходимости и броненосцы пододвинуть поближе — защита на них приличная, а некоторый ущерб можно и перетерпеть…