Распутица
Шрифт:
Однако совсем противоположного мнения о их сыне была мать Аллы Надежда Ивановна, полагавшая, что зять совсем не тот человек, который был бы достоин дочери. Конечно, Михаил ей отчасти нравился, но Алле нужен образованный муж. В своё время Надежда Ивановна мечтала выйти замуж за военного, даже одно время работала в воинской части телеграфисткой. Но, насмотревшись, как живут с жёнами офицеры, она окончательно потеряла к ним интерес и стала встречаться с гражданским инженером, за которого вскоре и вышла замуж. Родила дочь, пожила с мужем в ладу три года, а потом он зарядил по делам службы ездить в командировки, и там у него появилась женщина, ради которой бросил семью, а когда тот захотел вернуться, Надежда Ивановна не простила ему измены и развелась с ним. Поэтому к мужчинам, которые не сидят дома, она испытывала глубокую антипатию, не исключением являлся и зять. Михаила она даже безотчетно побаивалась, и вовсе не потому, что тот
И Надежда Ивановна больше не выходила замуж, хотя мужчины у неё были, – впрочем, об этом дочь не должна была не только знать, но и видеть их – это было первейшим условием во что бы то ни стало сохранить себя в сознании Аллы совершенно порядочной женщиной, отдающей всё свободное время исключительно её воспитанию… И мать, тщательно следившая за своей внешностью, выглядела моложаво, и сделала для дочери всё, чтобы она была ничем не хуже других.
Алла была, конечно, весьма благодарна матери, поэтому своего сына поручала ей, а не свекрови, к которой испытывала глубокое уважение. И когда от мужа она узнала, что Зинаида Петровна обиделась из-за того, что ей не доверили внука, Алла сочла нужным извиниться перед свекровью по телефону, так как не нужно было ей смотреть в глаза. И однажды, как бы в искупление своей вины, попросила Михаила отвезти Витальку к своей матери. Да и то это происходило обыкновенно в выходные дни, когда они могли куда-то пойти вдвоём.
Вольный образ жизни мужа Алла даже старалась не замечать. Отношения, построенные с ним исключительно на доверии, её вполне устраивали. Но после странного посещения женщины она задумалась: так ли верен ей муж, как она ему? Хотя она никогда не пыталась интересовать его, так сказать, неурочными делами. Ей всегда казалось, что их семья стоит на прочном нравственном фундаменте. Она бы никогда не позволила себе кем-нибудь увлечься. И после разговора с мужем о визите женщины она больше не заговаривала, так как её вторжение в их святая святых не пошатнуло равновесия их отношений. Фундамент их семьи нисколько не нарушился. Правда, в её душе всё ясней происходили какие-то изменения, Алла ощущала немалую досаду. И как бы она ни скрывала этого, какое-то неприятное чувство исподволь вызревало в душе и всё чаще донимало её. Когда Михаил в тот раз приехал из десятидневной командировки во Францию, она отчётливо поняла, что источник её досады – он. И тогда она заметила, как к нему появлялись у неё вопросы…
Обыкновенно раньше он сам делился впечатлениями от поездки, правда не настолько подробно, как ей того хотелось бы, но она была рада и этому, совсем малому его откровению. Она не любила задавать наводящие на что-то посторонние вопросы и считала неприличным спрашивать: «А сколько женщин у тебя было в пути по делу командировки? Ты считаешь улыбку женщины поводом к знакомству, что она этим самым тебя желает?» Нет, такие вопросы были не в её характере. Зачем показывать, что ты относишься пристрастно к его жизни вне дома и вашим отношениям…
Алла весьма хорошо усвоила незыблемое правило – не давать повода мужу поставить себя ниже его. Ведь духовно женщина должна быть выше мужчины. Когда ревнуешь, ты унижаешь вовсе не его, а в первую очередь себя. Это первое условие, чтобы не дать ему усомниться в твоей значительности и не скатиться до пошлых подозрений, что муж, как бы ты ни обожествляла ваши отношения, тебе, увы, неверен. Хотя ты по-прежнему считаешь, что это не так, чем себя неотвратимо обманываешь. Но чем же ты заслужила его неверность? Алла при всём желании не находила ответа. Хотя о себе она была такого высокого мнения, что в природе нет лучше женщин, чем она. Правда, долгое время она так и считала. А потом с годами супружества стала понимать, что в постели ведет себя, как аскетка. Впрочем, она это поняла, когда нашла у мужа цветной порнографический журнал, который ей открыл глаза на то, чем втайне он интересовался, но своей жене не объяснял. Алла пришла к мысли, что у Михаила от неё имеются серьёзные интимные секреты, тогда как она знала – между супругами их быть не должно. Если они у него есть, то почему их не должно быть у неё? Она понимала, что такие рассуждения могли увести её далеко. Хотя она уже знала, что между мужем и женой трудно достигнуть единого духовного притяжения,
Алла к тому же открыла, что всё время себя обманывала, полагая, что они живут душа в душу. Наоборот, их отношения были построены только на глубоком понимании того, что во всёх отношениях он сильный мужчина, способный содержать семью в приемлемом достатке. Семейный ковчег муж построил сам, и она чувствовала себя в нём всегда надёжно. Но было неожиданно странно обнаружить, что этот их мир довольно хрупок, а потому не может быть надёжен. Значит, в этом отношении Михаил вовсе не такой уж надёжный, если к ней приходила какая-то сомнительная фривольная женщина. А что тогда ждать от него в дальнейшем?
Эти открытия так сильно взволновали Аллу, что она впервые испытала душевную муку и почувствовала себя глубоко несчастной. «Какая же я дура, возомнившая, что для мужа не могут существовать другие женщины, кроме меня, – думала она.– Почему я полагала, что он не может нравиться женщинам только потому, что женат, что потому он никому не нужен?»
Но поговорить с ним она почему-то не осмеливалась. А журнал давал лишний повод думать, что муж с помощью него интересуется, как это происходит у других. Значит ли это, что он не довольствуется одной ею и потому у него на стороне могла вполне быть женщина? Правда, Алла была вовсе не тот человек, который гадает на кофейной гуще. Надо думать, что завистников, которых она не знает, много, поэтому нечего терзать себя нелепыми подозрениями, что Миша ей неверен. Больше она об этом и не подумает… Эта мысль привела её в хорошеё настроение, хотя неприятный осадок в душе сохранялся. Когда Алла перебирала на столе учебники, под одним она увидела листок с номером телефона Марика, который приглашал её в ресторан. Сейчас она подумала, что он это сделал так нагло, будто она была не замужем, что его совершенно не волновал её муж. И она вспомнила, как тогда ему вежливо улыбнулась, а он помахал рукой так, будто их прежние отношения сохранились. Она повертела листок, смяла его, но задумалась, зажав в кулаке – словно всю свою прошлую жизнь. Но потом Алла разжала пальцы, разгладила листок, пробежала глазами по цифрам и всё-таки решила позвонить бывшему кавалеру. Как раз Михаил утром уехал в рейс, а ей можно узнать у Марика о том, чего хотят или ждут мужчины от женщины в постели.
– Марик, привет! Как дела? – спросила она, когда услышала его манерный тон.
– О, как я ждал, как я ждал этого мгновения! Ну что, мы с тобой отметим новое знакомство?
– Я должна сына отвезти к матери, а потом жди меня возле гостиницы «Южной».
Через час с бывшим женихом она сидела в том самом ресторане за столиком в уголке, в котором Юлия и Николай праздновали своё бракосочетание. Марик был в костюме, при галстуке, да и она, как всегда, выглядела весьма элегантно, от неё было трудно оторвать глаз.
– Ты чертовски пикантна! – воскликнул Марик. В отличие от неё он уже действительно никогда не снимал очки, которые придавали его лицу расчётливое и хитрое выражение; без очков же он казался простоватым и почти беспомощным, блеск в глазах мгновенно потухал и он не видел ничего дальше своего носа.
Марик доверил ей выбрать на свой вкус блюда, любой крепкий или слабый спиртной напиток. Алла ничего крепче шампанского и в свои лучшие годы не пила. Но в тот вечер от нескольких бокалов она окосела и полностью оказалась в его власти. Похоже, сейчас он хотел того же самого, что и тогда, много лет назад. Но естественно, вовсе не в ресторане —после Марик собирался отвезти её домой, несмотря на присутствие своих родителей. Впрочем, за ним оставалась комната в коммунальной квартире, куда в своё время не захотела пойти жена Анжела, с которой по-прежнему жили врозь. Хотя в техникуме иногда виделись, но он к ней проявлял поразительную холодность, и она отвечала ему ледяным выражением на лице. Но Марик нарочно не замечал в её глазах непреоборимую злость, которая превращала жену в чопорную равнодушную особу. И потому для него она не существовала, впрочем, он готов забыть её навсегда, если с Аллой завяжутся нужные ему любовные отношения. На заводе после Нового года ему обещали дать квартиру. Официантка принесла заказ, расставила на столике молча, пожелала им приятного вечера и чинно ушла восвояси.
Марик с мягким хлопком открыл задымившеёся шампанское и налил Алле и себе по полному бокалу.
– Ну, за тебя, восхитительная! – поднял он несколько важно бокал и чокнулся с её бокалом – раздался долгий колеблющийся звон хрусталя, отдававшийся в душе каким-то томительно-смутным волнением. И для начала они выпили понемногу, приступив к блюдам, обильно украшенным петрушкой, свежими помидорами по поджаристому золотистому картофелю и бефстроганову. В зале было нёмного посетителей, и потому преобладали пустые столики, покрытые накрахмаленными белоснежными скатертями.