Распятие невинных
Шрифт:
— Он там лежал и ждал меня. — Лицо Хелены сморщилось. — Я не понимаю.
— Дело в том, что Кристофер Робин, известный тебе как «Убийца с распятием», убивает безнравственных женщин или женщин, которых считает безнравственными. Не исключено, что из-за заметки в «Газетт» он причислил и тебя к этой категории.
Она нахмурилась, и в глазах, устремленных в потолок, отразилась боль. Ее рука нащупала маленький бугорок на груди.
— Я? Безнравственная женщина? Господи, да если бы только я могла ею быть! А где в это
— В этом-то все и дело: ты женщина. Ты готова обо всем рассказать?
Хелена попыталась сесть, но самой ей это не удалось. Андерсон осторожно помог, ощущая под больничным халатом ее ключицы.
— Я даже не знаю, чем могу быть полезна. Дул очень сильный ветер, и было совсем темно. Я не могла разглядеть даже собственной руки, не говоря уже о нем. Да я и не смотрела. — Ее глаза наполнились слезами. — Я ничего не видела.
— От него чем-нибудь пахло? Лосьоном? Антисептиком? Полиролем?
— Мокрой шерстью. Я чувствовала запах мокрой шерсти. И чего-то маслянистого. Может быть, льняное масло.
— Хорошо. А рост?
— Мне показалось, что он был не старым, двигался быстро, сильный, но не грузный. Легко передвигался. И вряд ли выше меня.
— У тебя сколько: пять футов девять дюймов?
— Да.
— А он что-нибудь говорил? Какой у него голос?
— Я слышала только Дэвида, который спускался по лестнице. И как кричал ты. Я держала тебя за руку… — От ее взгляда у него защемило сердце. — А этой милой девчушке удалось что-нибудь выяснить?
— Элисон из службы осмотра места преступления? Узнаем попозже. Ты оказала сопротивление, поэтому на одежде могли остаться его следы. Это хорошая новость. Но есть и плохая — одному Богу известно, когда тебе вернут одежду. — Он положил руку ей на плечо. — Алан ждет в приемной. Он не в себе. Ты хочешь его видеть?
Хелена на мгновение задумалась.
— Да, пожалуй. Он же не виноват, что он полицейский. — После этих слов на ее лице появилась решительность, и было видно, что ей больше не до шуток. — Он хотел меня убить: так же как и остальных. У меня в животе был нож!
— Постарайся об этом не думать. Эти мысли все равно будут приходить к тебе в голову, но ты их гони. — Андерсон поднялся. — Хелена, пока не зашел Алан, могу я задать еще один вопрос?
— Это твоя работа, — напомнила она, положив руку на живот и дыша сквозь стиснутые зубы.
— Когда Алан потерял брата… А потом мать… Не было ли еще кого-нибудь, кто… — Андерсон начал было объяснять, но Хелена не дала ему закончить.
— Ее? — Она закрыла глаза, и на лице появилось беспомощное выражение. — Я понятия не имею, кем она была, но он постоянно о ней думает, я знаю. — Она несколько раз глубоко вздохнула. — Она похоронена около моей матери. Она была голландкой. Это все, что я знаю. И еще… эти воспоминания
— Поэтому я и спросил. Надеюсь, ты не обиделась.
— А могу я спросить — почему?
— Боюсь, что нет.
— Будь осторожен. Я имею в виду — с Аланом. И с ней.
— Буду. Я скажу Алану, чтобы заходил, а ты помни, что здесь тебе ничто не угрожает. Около двери дежурит полицейский. Ты можешь подписать это? Разрешение забрать вещи?
Она машинально расписалась: «Хелена Фаррелл».
— Как она? На самом деле? Я знаю, что при мне она разыгрывала спектакль — мол, все в порядке, — но я видел ее потрясение. — Макалпин опустился на диван.
— После случившегося это естественно, — коротко ответил Андерсон, закрывая дверь в гостиную, где работали двое полицейских.
— С другой стороны — для меня у нее всегда все в порядке. — Макалпин огляделся. — Без Хелены в доме как-то все по-другому. Сколько они еще провозятся?
— Думаю, еще несколько часов. Здесь Литлвуд, ему помогает Бэрнс, так что мы в хороших руках. — Андерсон посмотрел на часы: половина пятого. — Значит, когда ты уходил, Хелена была спокойна?
— Ей всегда удавалось сохранять спокойствие.
— Думаю, что шок она почувствует позже. Она сказала, что не хочет возвращаться в дом и чтобы ты захватил кое-какие вещи, а завтра Дениз отвезет ее к себе. Хотя она была готова выписаться прямо сейчас.
— Ее отец был военным, — сказал Макалпин, — она в него. Баттен ошибся, ведь так?
— Нет, он во всем оказался прав.
На улице хлопнула дверца машины, и Андерсон перевел взгляд на маленький столик. Стакан с виски, который раньше Макалпина держал в руках, теперь стоял пустым у него на колене. Он так и не завинтил крышку на бутылке.
— Ты сегодня спал? Хоть пару часов?
— Голова слишком забита. — Макалпин опять плеснул в стакан. — Уже выяснили, как все произошло?
— Думаю, что он ее поджидал. Мы все обшарили. Большинство калиток было открыто, так что он мог ускользнуть через любую. Увидев, что она спускается вниз, он, должно быть, решил, что удача — на его стороне. Но я поговорил с О’Харой, и тот считает, что рост Хелены ее спас: Кристофер не смог сделать хороший захват, поэтому ее вес обернулся против него. Он хочет завтра осмотреть ее руки: если появятся синяки, можно будет прикинуть его рост.
— Лиск, Мактайернан и О’Киф — все примерно одинакового роста.
— Как и ты, — добавил Андерсон, выпрямляясь во все свои шесть футов. — Когда все это закончится, тебе надо взять отпуск. По-настоящему отдохнуть вместе с ней. Я скажу, чтобы тебе сварили кофе. Видит Бог, мне и самому он не помешает. — Макалпин глядел в пустоту и ничего не ответил. Андерсон наклонился и завинтил крышку на бутылке. — Даже не думай об этом, Алан. Оставайся здесь и ничего не трогай.