Рассказ паломника о своей жизни
Шрифт:
47. Они хотели показать ему те буллы, в силу которых могли отлучить его от Церкви, но он сказал, что видеть их нет нужды, что он верит их преподобиям, и, раз уж они так решили той властью, которой располагают, то он им повинуется.
По завершении этого он вернулся туда, где находился прежде, и тут его одолело сильное желание ещё раз посетить Елеонскую гору до своего отъезда, раз уж не было воли Господней на то, чтобы он остался в этих святых местах.
На Елеонской горе есть один камень, с которого наш Господь вознёсся на небеса, и даже теперь <на нём> видны отпечатанные следы. Именно это он и хотел увидеть ещё раз. И вот, ничего не сказав и не взяв проводника (а ведь те, кто идёт туда без проводника — турка, подвергаются страшной опасности), он ускользнул от Других и в одиночестве отправился на Елеонскую гору. Стражники не хотели пропускать его. Он отдал им перочинный нож, который носил с собой. После этого, сотворив молитву и испытав немалое утешение, он ощутил желание пойти в Виффагию. Находясь. там, он снова вспомнил, что на Елеонской горе не разглядел толком, где был след правой
48. Когда в монастыре узнали о том, что он отправился вот так, без проводника, монахи приложили усилия к тому, чтобы разыскать его. И вот, спускаясь с Елеонской горы, он столкнулся с «подпоясанным христианином» [103] , служившим в монастыре. Тот, увидев паломника, <держа в руке> большую палку, со страшным раздражением стал знаками показывать ему, что сейчас, мол, ему задаст.
Подойдя к паломнику, он крепко схватил его за руку, и тот позволил, чтобы его беспрепятственно вели. Но добряк так ни разу и не oтпустил его. Идя по этой дороге, <чувствуя> цепкую хватку «подпоясанного христианина», он получил от нашего Господа великое утешение, ибо ему казалось, что всё время он видел над собою Христа. И до тех пор, пока он не подошёл к монастырю, это <видение> продолжалось всё время, непрерывно и чрезвычайно ярко.
103
«Подпоясанный христианин» (cristiano de la cintura): так назывались христиане-сирийцы, служившие в монастыре на горе Сион — несомненно, из-за особого кушака, которым они опоясывали свою рясу. Как известно, и при арабском владычестве, и позднее, в Османской империи, все христиане, жившие в мусульманских государствах, обязаны были носить пояс как знак принадлежности к иному вероисповеданию. — К. де Д., А.К.
На Елеонской горе есть один камень, с которого наш Господь вознёсся на небеса, и даже теперь <на нём> видны отпечатанные следы (§ 47).
Идя по этой дороге, <чувствуя> цепкую хватку «подпоясанного христианина», он получил от нашего Господа великое утешение, ибо ему казалось, что всё время он видел над собою Христа (§ 48).
Глава V Паломник решает идти в Барселону учиться
49. Возвращаясь из Палестины через Кипр и пережив сильную бурю, <паломник> сходит на берег в Венеции. — 50–53. Он решает идти в Барселону учиться. По пути из Генуи проходит через Феррару и через лагеря императорских и французских войск. Его хватают как шпиона, унижают, и ему является Иисус Христос. Он садится на корабль в Барселону.
49. Паломники отправились в путь на следующий день [104] и, прибыв на Кипр, разделились по разным кораблям. В порту стояло три или четыре корабля до Венеции. Один <из них> был турецким <судном>, другой — крошечным корабликом, а третий — очень богатым и мощным кораблём одного богатого венецианца [105] . Хозяина этого судна некоторые паломники просили о том, чтобы он соблаговолил взять <на борт нашего> паломника; но хозяин, узнав о том что у того нет денег, не пожелал <этого сделать>, хотя многие упрашивали его, расхваливали и т. п. А хозяин отвечал: «Если он святой, так пусть путешествует, как путешествовал святой Иаков» — или что-то вроде этого. Те же самые просители без труда получили согласие капитана крошечного кораблика.
104
23 сентября 1523 г.
105
Джеронимо Контарини. Из дневника Фюссли известны названия двух других больших кораблей: один назывался Малипьера, а другой — Маран. На Малипьеру удалось сесть Петеру Фюссли и его товарищам, но отнюдь не св. Игнатию совершенно лишённому средств, необходимых, чтобы заплатить за проезд. Мы не знаем ни названия «крошечного кораблика», на который ему удалось попаст!. ни того, кто был его хозяином. См. FN, I, р. 248, прим. 1.
В тот день, когда они отправились в путь, с утра ветер был попутным, а к вечеру их застигла буря, из-за которой корабли разошлись. Большой <корабль> потерпел крушение возле тех же островов Кипра, и спаслись только люди. Турецкий корабль пропал вместе со всеми людьми в той же самой буре. Маленький кораблик перенёс много испытаний, но в конце концов пристал к берегу где-то в Апулии. Стояла уже настоящая зима, было страшно холодно и шёл снег, а у паломника не было другой одежды, кроме штанов из грубой ткани до колен, оставлявших икры голыми, башмаков, хубона из чёрной ткани со множеством разрезов на спинe [106] да короткой ропильи, толку от которой было мало.
106
Хубон. (исп. jub'on):
50. В Венецию он прибыл в середине января двадцать четвёртого года, проведя в море <по пути> с Кипра весь ноябрь и декабрь, а так же миновавшую половину января. В Венеции его встретил один из двоих людей, взявших его к себе домой до его отъезда в Иерусалим [107] и дал ему в качестве милостыни пятнадцать или шестнадцать юлиев [108] , а также кусок ткани, который он многократно сложил и Поместил себе на живот из-за стоявших тогда сильных холодов.
107
С. м. § 42, примм. 7 и 9.
108
Старинная итальянская серебряная монета, равноценная десятой части дуката (своё название она получила по имени Папы Юлия II. См. Мартинори, р. 184.
После того как означенный паломник понял, что воля Божия была в том, чтобы он не остался в Иерусалиме, он всегда ходил, размышляя о том, quid agendum(что делать? лат.), и в конце концов склонился к тому, что некоторое время ему нужно поучиться, дабы он мог оказывать помощь душам, и решил идти в Барселону. Поэтому он отправился из Венеции в Геную.
И вот однажды, когда он был в Ферраре, в главной церкви, совершая благоговейное поклонение, один нищий попросил у него милостыню, и он дал ему один маркетто [109] , то есть монету в пять или шесть куатринов. Вслед за первым пришёл ещё один, и он отдал ему другую монетку, которая у него была, чуть побольше. A третьему он отдал целый юлий, поскольку у него остались только юлии. И вот, поскольку нищие видели, что он раздаёт милостыню
109
Итал. marchetto: монета, равноценная одному сольдо и двадцатой частидвадцатой части венецианской лиры (см. Мартинори, р. 270).
Маленький кораблик перенёс много испытаний (§ 49).
Когда он был в Ферраре, один нищий попросил у него милостыню, и он дал ему один маркетто (§50)
они только и делали, что подходили, и он роздал всё, что у него было. Наконец, сразу много нищих пришли просить милостыню. Он отвечал так: пусть, мол, его простят, но у него ничего больше нет.
51. Из Феррары он отправился в Геную. По пути он встретил нескольких испанских солдат, которые той ночью обошлись с ним радушно. Они крайне удивились тому, как ему удалось пробраться этим путём — ведь нужно было пройти почти посередине между двумя войсками, французским и императорским! [110] — и просили его свернуть со столбовой дороги на другую, безопасную, которую они ему указали. Однако он не внял их совету, а пошёл прямо прежним путём и наткнулся на сожжённую и разрушенную деревню. Поэтому до самой ночи он не нашёл никого, кто дал бы ему что-нибудь поесть.
110
Тогда шла война между императором Карлом V и французским королём Франциском I, оспаривавшими другу друга герцогство Миланское. Св. Игнатии совершал это путешествие в феврале 1524 г. Годом позже эта война завершилась битвой при Павии, в которой Франциск I был взят в плен и перевезён в Мадрид
А на закате солнца он подошёл к деревне, окружённой <солдатами>, и стражники тут же схватили его, думая, что перед ними шпион. Бросив его в домик близ ворот, они принялись его допрашивать, как обычно делается в тех случаях, когда есть какие-либо подозрения. На все вопросы он отвечал, что ничего не знает. Тогда его раздели и пристально осмотрели всего, до самых башмаков, и все части <тела>, чтобы увидеть, не несёт ли он какое-нибудь письмо. Но, не сумев ничего найти никакими способами, они взяли его, чтобы отвести к капитану: он, мол, заставит его говорить. И, хотя он просил, чтобы его отвели в его ропилъе, они не захотели отдать её, и повели его так, в вышеупомянутых штанах и хубоне.
52. На ходу паломнику было нечто вроде того явления, в каких ему представлялся Христос, хотя это и не было таким же видением, как другие. Его вели по трём широким улицам, и шёл он без малейшей печали — напротив, с радостью и довольством. У него в обычае было говорить с кем бы то ни было на «ты», и он
На ходу паломнику было что-то вроде того явления, в каких ему представлялся Христос, хотя это й не было таким же видением, как другие (§ 52).