Рассказы и стихи

Плёсов Владимир

– Она выключена. Последние клиенты часа два как ушли.

– А включить нельзя? – спросил Олег.

– Хозяин не разрешает. Только для клиентов.

«Слив», – припомнилось Олегу словечко знакомого парня, с которым одно время пришлось работать в бригаде. Тот парень до стройки работал официантом и рассказывал, что «сливом» у них называлось недопитое в бутылках вино и водка после посетителей. Когда ресторан закрывался и вся обслуга садилась поздно ночью ужинать, то пили этот слив из бутылок. Олег, вспомнив это, брезгливо

передёрнулся. «Слив…» – ещё раз повторил он про себя.

Посидев в полутёплой сауне, нырнули в бассейн. Было необычно купаться в конце октября. Последний раз Олег плавал почти три месяца назад.

Поныряв, вылезли на бортик.

– Где будем выпивать? – спросил Борис.

– Надо сначала сходить купить, – ответил Олег.

– Уже всё куплено, – успокоил товарищ и предложил, показав на два круглых пластмассовых столика у бортика бассейна: – Давай здесь.

– А можно? Хозяин не заругает?

– Он уже ушёл, – заверил Борис. – Я сейчас всё принесу, – и пошёл к лестнице.

Олег смотрел вслед своему товарищу и думал, что тот всё-таки изменился, стал не таким, как прежде, другим, и отличается от него, Олега. Правда, они в армии все были тогда равны и одинаковы, это «гражданка» расставила их по ступенькам и полочкам. И всё же было странно, что один – вот, Олег – на стройке пашет за копейки, а второй – его товарищ – работает массажистом, «бабки» имеет, квартиру купил, москвичом стал… Но он ведь «ликвидатор», – успокаивал себя Олег, он заслужил. Да, к тому же, крутится мужик… Но словечко «слив» не отставало.

Олег сидел, ждал Бориса и тусовал в голове мысли, как колоду карт. И никак у него ничего не получалось. Получалась – ничья. А ничьей не бывает, кто-то должен остаться в дураках. Выходит, это он, Олег.

Пришёл Борис, принёс семисотграммовую бутылку водки и четыре пива. Из закуски были солёные ржаные сухарики.

– Я тебе деньги отдам… – сказал Олег.

– Не волнуйся, – успокоил его товарищ. – Это презент сегодня от клиента…

– Ты так тут сопьёшься… – пошутил Олег.

Борис усмехнулся.

Разлили.

– За встречу!.. – предложил тост Олег.

– Чтобы больше не теряться… – добавил Борис.

Выпили и стали вспоминать армию. Кроме службы, их практически ничто не связывало, и поэтому разговоры на другие темы как-то не клеились.

Когда всех армейских друзей вспомнили, начали опять расспрашивать друг друга о сегодняшней жизни.

– Сколько ты в месяц получаешь? – поинтересовался Борис.

– Сколько ты за пять дней… – честно признался Олег.

– Хочешь со мной работать?

– Я же не массажист…

– И не надо, – сказал Борис. – Ко мне клиенты приходят; пока они в сауне попарятся, пока я им массаж сделаю, ты в это время стол приготовишь, за пивом сходишь… – Борис смотрел на товарища внимательно, как сегодня днём в метро.

Олег тоже посмотрел на него.

– Выходит, ты мне предлагаешь

«шестёркой» тут быть… – с обидой в голосе ответил он.

– Почему «шестёркой»?! Нормальная работа, и «бабки» будешь получать приличные, не как у себя на стройке…

– И слив пить… – продолжил Олег.

– Какой слив? – не понял Борис.

– Ладно, это я так, о своём.

– Подумай… – уговаривал товарищ.

Олег сидел и думал. Но о другом. Борис тоже замолчал. Так прошло минуты две.

– Ты в Чернобыль сразу после аварии попал? – неожиданно спросил Олег.

– Давай выпьем, – не отвечая на вопрос, сказал Борис.

Выпили ещё.

– Я там и не был. – Борис запил водку пивом.

– Как не был?! – удивился Олег. – А корочки, удостоверение?..

– Я в Мурманске при Штабе флота в это время массажистом работал. Знаешь, какая у меня клиентура была!.. Одни «лампасники». Адмиралы, контр-адмиралы!..

– Значит, ты там не был… – сказал Олег утвердительно, но обращаясь не к Борису, а к себе. И вспомнил парнишку из соседней бригады, тоже ликвидатора, ставшего инвалидом и устроившегося, в конце концов, у них на участке ночным сторожем. В двадцать пять лет…

А Борис продолжал рассказывать о своей службе в Мурманске, как ему по блату сделали удостоверение, как адмирал – он назвал даже фамилию – не хотел отпускать его в запас. И отпустил лишь после того, как Борис подготовил себе замену…

«Слив…» – опять завертелось у Олега на языке словечко. Он взял бутылку и разлил остатки водки. Получилось почти по полному стакану.

– Много!.. – засомневался Борис.

– Тащи!.. – коротко скомандовал Олег и залпом выпил.

Борис, давясь, тоже выпил. Молча допили пиво, и Бориса развезло. Он откинулся на спинку стула и дремал.

А у Олега всплыл в памяти один подзабытый армейский случай, когда он подрался с Борисом и ещё двумя сержантами. Всё началось шутя, вроде борьбы, но потом перешло в неприкрытую драку. Они, трое, сменяли друг друга, а он стоял за себя один. В конце, через тридцать минут, так устал, что едва держался на ногах и с оторванными пуговицами на хебешке, с выскакивающим из груди сердцем еле вышел из подсобки. Всплыла и причина драки: они хотели сделать его таким же, как они, чтобы думал, как они, поступал, жил… Не вышло. И не выйдет…

Олег встал и пошёл к лестнице. По дороге, вдруг вспомнив что-то, остановился и вернулся к столику. Рядом с Борисом, у ножки стула, стояла барсетка. Олег знал, что в ней, кроме денег, было ещё удостоверение «ликвидатора» и записная книжка с его номером телефона. Он взял сумочку, не раскрывая, кинул в бассейн и теперь уже ушёл совсем.

Когда оделся в кабинете Бориса, то вынул из кармана своей рубашки деньги и, не отсчитывая, бросил на массажный стол. «За слив и за всё…» – проговорил про себя он и вышел.