Рассказы о русском подвиге
Шрифт:
атакующих камни, янтарными брызгами рассыпалась горящая смола.
По крепости на взмыленном коне носился генерал Горн.
— Шведы, шведы, — кричал он, — не посрамим шведской славы! Вперед,
шведы!
Приступ русских был неудачный. Добираясь почти до самого верха стены,
солдаты не могли закрепиться. Штурмующие отхлынули. Отбежал со всеми и
Барабыка. Установилась тишина. Никто не решался первым повторить атаку. И вдруг
недолгую тишину
Медленно, в такт барабанной дроби, он стал подходить к крепостной стене, стал
подниматься по лестнице. Шведы опешили. Они смотрели на смельчака, боясь
стрелять. А Барабыка продолжал бить в барабан, продолжал подниматься по
лестнице. И вдруг все зашевелилось, задвигалось. Русские снова бросились на штурм.
Снова раздались выстрелы, полетели камни, полилась смола.
Барабыка вскочил на крепостную стену. Кругом свистели пули, с Бабата сбило
шляпу, от горящей смолы затлел кафтан. А он стоял на самом верху и бил в
барабан.
Тра-та-та! Тра-та-та!
А оттуда, с той стороны стены, несся зычный голос генерала Горна:
— Шведы, за господа бога и короля вперед!
Однако поздно. Русские овладели стеной. Вот их все больше и больше.
А наверху по-прежнему стоит Барабыка и что есть силы бьет в барабан.
Потом забрасывает барабан за спину, сует палочки за пояс, хватает ружье и, задрав
полы горящего кафтана, прыгает вниз.
Русские врываются в Нарву. А внизу гремит голос Горна:
— Шведы, шведы, позор вам, шведы!
ШПАГА ГЕНЕРАЛА ГОРНА
Был у Бабата дружок из солдат. Странную имел фамилию — Перец. Молчит,
молчит Перец, а потом возьмет да такое скажет! Все норовил про царя Петра
дурное сказать.
А тут еще Бабат его вконец разозлил. Как вернулся Бабат от царя, так и
стал хвастать, что Петр ему и ружье выдать приказал, и награду пообещал.
— Чему радуешься? — перебил Перец Бабата. — Нашел отца-благодетеля! Он
тебе ружье рад всунуть. Дура, царь — он и есть царь. Думаешь, ты ему нужен?
Силушка твоя нужна. Чай, немало на его совести нашего люду. Вон она, царская
милость, — говорил Перец и задирал рубаху. Там поперек волосатой спины ровными
рядами шли красные рубцы. — А за что? — спрашивал Перец. — За то, что правду
сказать не побоялся.
И уж какой раз за этот поход начинал рассказывать Перец о том, как
взбунтовались в его родном селе мужики, а царь прислал солдат и приказал всем
батогов всыпать. А кто виноват, что мужикам на деревне жрать нечего? Вестимо,
царь.
— Так ведь то не царь, а бояре виноваты, — пытается возражать Бабат.
— Ишь ты, «бояре»! — передразнивает Перец. — А царь — он кто, мужик?
Царь — он и есть первейший боярин. От него все в государстве зависит.
— Так-то оно так... — соглашается Бабат.
А сам свое думает: «Как же так, чтобы царь — и был нехороший!»
Так бы и думал Бабат, да только произошла такая история.
Спрыгнув с крепостной стены, Бабат побежал к Нарвскому замку. Здесь, на
валу, отделявшем старый город от нового, он повстречал генерала Горна. Подбежал
Барабыка к генеральской лошади, схватил за уздцы, закричал Горну:
— Сдавайся!
Признал генерал раскосые глаза Барабыки, схватился за шпагу. Хорошо,
отскочил Бабат в сторону. Потом выбрал удобный момент, прыгнул и ухватился за
рукоятку генеральской шпаги. Ухватился, держит и снова кричит:
— Сдавайся!
Так и держатся они вдвоем за одну шпагу. В это время подскакал к ним
русский полковник Чамберс.
— Брось! — закричал полковник на Барабыку. — Не пристало рядовому чину
у генерала шпагу брать! Отдай сюда!
А Барабыка словно окаменел, пальцы разжать не может. Разозлился тогда
Чамберс, ударил Бабата по лицу. Пошатнулся Бабат, упал. Так и досталась
генеральская шпага полковнику Чамберсу.
А тут как раз проезжал Петр с генералами.
— Что за шум? — спросил.
Чамберс и доложил ему: мол, рядовой чин, а у генерала шпагу отнять
пытался, да и офицерского приказа не выполнил.
— Раз так, — сказал Петр, — всыпать ему батогов за такое дело.
Уехали генералы. Остался Барабыка один. А в это время, откуда ни возьмись,
Перец.
— Ну что, — говорит Перец, — видал, каково нашему брату? Вот она, царская
милость.
А Бабату и сказать нечего. Стоит, моргает раскосыми глазами. Хоть и злой
мужик Перец, а все же и в его словах правда есть.
ЗА СЛАВУ РОССИЙСКУЮ
Бой кончился. Петр и Меншиков верхом на конях выехали из крепости. Следом,
чуть поодаль, группой ехали русские генералы. Ссутулив плечи, Петр грузно
сидел в седле и устало смотрел на рыжую холку своей лошади. Меншиков, привстав
на стременах, то и дело поворачивал голову из стороны в сторону и
приветственно махал шляпой встречным солдатам и офицерам.
Ехали молча.
— Государь, — вдруг проговорил Меншиков, — Петр Алексеевич, гляди, — и