Рассказы
Шрифт:
Я как сейчас вижу тот суп, который мне подали. Он был светло-фиолетового цвета, состоял из слизи, в которой плавала пара более темных круглых сгустков. Я был голоден и, хотя вид супа не внушал мне большого доверия, все-таки решился его попробовать. Набрал в ложку один из сгустков и попытался отправить его себе в рот. Это оказалось непросто: за сгустком тянулась слизь, которую я никак не мог отделить и которая, казалось, не имела конца. Я понял, что если я попытаюсь проглотить сгусток, то вынужден буду засасывать вслед за ним почти всю тарелку. При этом вкус у супа был по меньшей мере странный. Как будто сварили вату, которая частично разошлась, а частично осталась
«Ну что ж, — подумал я, — хорошо что я заказал на второе трепангов с курицей. Не знаю, что такое трепанги, но если окажется, что они по вкусу похожи на суп и я не смогу их есть, то уж курицу — поем точно». Как я выяснил позже, трепанги — это голотурии (если по-научному) или «морские огурцы» (если по-простому), беспозвоночные животные типа иглокожих, которые обитают в морях Дальнего Востока и действительно используются в пищу в Китае и Японии.
Официант унес нетронутую тарелку супа и вскоре поставил передо мной второе. Коричневые трепанги, как оказалось, совершенно несъедобные, были нарезаны очень мелкими кусочками и тщательно перемешаны с разваренным куриным мясом. Отделить одно от другого не представлялось возможным. И мне пришлось воздать должное предусмотрительности жены, которая отказалась от китайской пищи и заказала котлеты по-киевски. Я оставил в покое трепангов и тоже заказал котлеты по-киевски, которые оказались не только съедобными, но даже вкусными, несмотря на то, что были приготовлены в китайском ресторане.
Я, к сожалению, не был в Китае и не могу судить о настоящей китайской пище, не знаю, насколько она приемлема для европейского желудка. Говорят, что еда, которой нас угощают в китайских буфетах и ресторанах здесь, в Америке, не совсем китайская, что она американизирована. И вот, я не могу решить — меня действительно угощали в ресторане «Пекин» неадаптированной китайской пищей или несъедобные шедевры, которыми меня пытались потчевать, были произведением повара-головотяпа, который всегда мог сослаться на то, что это настоящая китайская пища — иди проверь, действительно ли китайцы, облизываясь от удовольствия, едят суп из икры каракатицы и трепангов перемешанных с курицей?
Паспорт
Изольда относилась к той категории женщин, которые всегда опаздывают. И хотя она знала, что для регистрации на международные авиарейсы необходимо прибыть в аэропорт не позднее, чем за 2–3 часа, она приехала в международный аэропорт Хьюстона меньше, чем за час до вылета.
К счастью, регистрация пассажиров еще не закончилась. Таких как она оказалось немало — на регистрацию стояла очередь, времени оставалось мало, все пассажиры нервничали, а работники авиакомпании торопились.
Изольда сдала чемодан в багаж, получила посадочный талон и вскоре уже подымалась на эскалаторе на второй этаж, где находились выходы на посадку.
В самолете она быстро уснула. Ее разбудила стюардесса, разносившая еду. Изольда поела, немного почитала захваченную с собой книгу и снова уснула.
И вот уже аэропорт Франкфурта. Тому, кто попадает сюда в первый раз, нелегко. Аэропорт очень большой, отыскать что-либо трудно. Надо подыматься на эскалаторах, снова спускаться. Изольда выяснила, что для посадки на рейс до Баден-Бадена, куда она летела, необходимо первым делом выйти из международной зоны.
На выходе из этой зоны надо пройти паспортный контроль. Хотя виз для поездок в Европу гражданам Америки и не требуется, но полагается предъявить свой паспорт, в который ставят печать о въезде
Здесь тоже была очередь, но вскоре Изольда уже протягивала паспорт пограничнику. Тот посмотрел в паспорт и сказал по-английски:
— Что вы мне даете, это же паспорт мужчины!
Изольда взяла паспорт и с удивлением увидела, что пограничник прав: на нее с фотокарточки смотрел парень 17–18 лет. Изольда была в растерянности. Она отошла в сторону, прислонилась к стене и стала думать, что же произошло. По-видимому, ей где-то, вероятно при регистрации, подменили паспорт. Но что же теперь делать? Из международной зоны аэропорта она выйти не может, лететь обратно в Хьюстон ей тоже без паспорта не разрешат. Так и жить ей в этой международной зоне аэропорта? Она вспомнила кинофильм «Приключения итальянцев в России», где одного из героев, у которого украли и выкинули паспорт, не выпускали из самолета, и он был вынужден летать туда и обратно: из Италии — в Россию, а из России — в Италию.
В это время Изольда услышала как какой-то мужчина лет 50, стоявший в окружении своей семьи у кабинки пограничника, громко ругался по-русски:
— Это безобразие, что значит «чужой паспорт», они его подменили, а мы должны это расхлебывать? И что нам теперь делать?
Изольда подошла к мужчине и поинтересовалась у него, в чем дело?
— Да вот, кто-то подсунул моему сыну паспорт какой-то старухи и теперь нас отсюда не выпускают!
— Ну-ка покажите мне паспорт, «дедушка» — попросила Изольда, — Да это мой паспорт, отдайте мне его!
— Какой я тебе дедушка!
— А какая я тебе старуха!
Мужчина зло посмотрел на нее и сказал:
— Старуха и есть!
Изольда выхватила у него паспорт и быстро прошла паспортный контроль. Она подумала: «Так тебе и надо, оставайся без паспорта сына, сиди в этой международной зоне! Это надо же, назвать меня старухой!»
Но вскоре Изольда остыла, отдала паспорт молодого человека в представительство авиакомпании и пошла на посадку в самолет, вылетающий в Баден-Баден. Она вспомнила анекдот:
«Новый русский», одетый в красный пиджак и увешанный золотыми цепочками, пришел в туристическое бюро. Работница бюро:
— Я могу вам предложить поездку в Баден-Баден.
— Ты что, за лоха меня держишь, ты что два раза мне название города повторяешь?!
Изольда подумала: «Вот приеду в Баден-Баден, найду себе нового русского и проведу с ним время весело и приятно. Это же надо было назвать меня старухой, и это в мои-то годы, когда мне всего только 65 лет!»
История моего деда и его семьи
Мой дед со стороны матери был купцом I гильдии. В Царской России это было очень важно для еврея, так как давало возможность проживать и, в частности, заниматься коммерцией за пределами «зоны оседлости». Жил он с семьей в Бухаре. Звали его Владимиром, а меня, родившегося уже после его смерти, в его честь назвали этим же именем.
В те далекие времена Бухара была отдельным эмиратом под протекторатом России. Русские, евреи, в общем, не мусульмане, селились на окраине города, назывался этот район «Новой Бухарой». Мой дед владел магазином, в котором можно было купить всевозможную одежду, обувь, ткани и другие промышленные товары. Назывался магазин «Оборот». В 1899 году начала функционировать Закаспийская железная дорога. Вокзал построили в Новой Бухаре и магазин сразу же оказался в одном из самых людных мест, что способствовало его процветанию.