Рассвет

Amazerak

Вот только они не знают, что сегодня — особый день. Возможно, и умирать никому не придётся, ведь кремль сейчас зачищают мои тёмные стаи. Когда мы приедем, воевать будет не с кем, по крайней мере я на это надеялся.

Я подошёл к группе аристократов, собравшейся возле крыльца. Кто-то стоял, кто-то сидел на ступенях. Все был снаряжены по полной и морально готовились к ещё одной битве. Рядом стояли минивэны, на которых нам предстояло отправиться в путь. Осталось только дождаться Ярослава.

Вот только в назначенное время он не вышел. Было где-то без пятнадцати

пять, когда он показался в дверях. Все тут же повскакивали с мест.

— Господа, прошу внимания, — сказал он, остановившись на крыльце. — Ситуация изменилась. В центре Москвы появились тёмные. Операция отменяется. Ждём дальнейших указаний.

— Как тёмные? Это не шутка? Откуда они тут? Кто сказал? — донеслись со всех сторон удивлённые голоса.

— Мне сообщил Дмитрий Павлович. Ему доложила разведка. То же самое подтвердил мой племянник. Он видел всё собственными глазами. Там действительно творится кошмар. Буду честен, никто не знает, что делать. Я приказал всем возвращаться. Ждём дальнейших распоряжений Дмитрия Павловича.

Воцарилась мёртвая тишина. Я окинул взглядом собравшихся. Трудно было передать словами, какие недоумение, растерянность и ужас отражались на лицах этих благородных особ, обладающих недюжинной магической силой. Тёмные — в столице. Такое местная аристократия видела разве что в страшных снах. Наверное, у многих сейчас земля ушла из-под ног. До сих пор никто представить не мог, что тенебрисы окажутся на пороге их дома.

Вот только они не знали, что бояться им нечего. Ведь тот, кто управляет стаей, находился среди них, и он в любой момент мог отправить тёмных тварей обратно в яму. Я собирался сделать, либо когда мы выдвинемся, либо когда генералы сообщат мне, что людей в крепости не осталось.

— И что нам делать? — нарушил тишину боярин Баклашкин, чья седеющая голова возвышалась над всеми собравшимися. — Надо же этих тёмных уничтожать. Нельзя им позволить разгуливать просто так.

— Ещё раз повторяю, господа, ждём дальнейших приказов, — проговорил Долгоруков. — Ситуация очень сложная и… прямо скажем, неожиданная. Нельзя действовать сгоряча.

А вот это в мои планы не входило. Наоборот, наше войско должно было прийти следом за тенебрисами и добить выживших приспешников Морозова. А сейчас что? Пока мы будем ждать, противник может уйти. С другой стороны, велика ли беда? Сколько их осталось? Смогут ли они продолжать сопротивление после того, что произошло сегодня?

Ярослав отпустил нас по квартирам и отдал распоряжение Кузьме, чтобы тот усилил охрану на периметре, после чего отправился обратно в дом. Но я догнал его в холле.

— Ярослав Владимирович, позвольте на два слова.

— Слушаю вас, Алексей Михайлович, — Долгоруков обернулся ко мне, и я поразился его взгляду. Что-то обречённое в нём чувствовалось.

— Предлагаю отправить туда и самим оценить обстановку. Возможно, угроза преувеличена, и мы напрасно отменили операцию. Я опасаюсь, что повстанцы могут отступить, пользуясь всеобщим замешательством.

— Нет, Алексей Михайлович, вы не понимаете, что происходит, — сокрушённо покачала головой

Долгоруков. — Там творится настоящий кошмар. Сомневаюсь, что в кремле хоть кто-то выжил.

— Настолько всё серьёзно?

— Стая огромна. Говорят, она проломила стену и заполнила всё пространство внутри. Теперь воевать нам придётся не с повстанцами, а с порождениями тьмы. И я не знаю, что нас ждёт. Лучше ступайте в свою комнату и хорошо отдохните. Ваша помощь ещё понадобится.

— Я бы мог съездить туда и сам посмотреть, что там творится. Дайте несколько сильных владеющих…

— Нет-нет, что вы! Туда нельзя. Даже вам. Понимаю ваши чувства, но неоправданные риски сейчас нам не нужны. Да и ваше непосредственное командование не позволит. Проявите терпение, Алексей Михайлович.

Похоже было, что Ярослава не удастся переубедить. Он не поедет в центр, если только не прикажут сверху, и меня не отпустит. Поэтому я не стал больше настаивать на своём, вернулся в свою комнату и связался с тенебрисами-генералами, чтобы представлять, на какой стадии находится уничтожение врага.

Неприятным сюрпризом оказалось то, что первый генерал погиб, как и значительная часть его воинства. Но его место занял второй и продолжил работу, взяв остатки первой стаи под свой контроль. Часов в десять генерал доложил, что врага больше не видит, и тогда я приказал отводить армию. Стая потекла обратно в яму.

Нас всё же отправили в Москвк, но лишь во второй половине дня, когда стало окончательно ясно, что полчище тёмных ушло. Однако в центре города теперь бродило много отбившихся от стаи мелких тварей, и их требовалось уничтожить. Мы, пока ехали, перебили десятка два попавшихся на пути тенебрисов: нескольких задавили броневиками, других били магией.

Когда мы вошли в кремль, перед нами предстала жуткая картина: земля была буквально устлана телами тёмных. Среди этой массы виднелись железные коробки бронемашин, разъеденные тьмой, и человеческие останки. Фасады зданий были частично порушены, обвалилась и крепостная стена в том месте, где произошёл основной прорыв.

Здесь уже работал крупный отряд под командованием какого-то князя. Они зачищали территорию от тенебрисов, и нас попросили помочь. У тёмных тварей (к счастью, только у мелких) была дурная привычка отбиваться от стаи, и теперь здесь бродили десятки бегунов и бестий. На их уничтожение пришлось потратить некоторое время. Осложнялось это тем, что, завидев нас, мелочь разбегалась во все стороны, стремясь забиться в какую-нибудь щель.

Наконец мы добрались до главного крыльца Белого дворца — длинного здания, протянувшегося вдоль почти всего периметра крепости. Здесь было ещё хуже: тёмные лежали буквально кучами. Здесь же погиб и один из моих генералов. Его массивная туша, израненная и обожжённая, горой громоздилась рядом с неработающим фонтаном.

Полно было дохлых тенебрисов и в коридорах первого этажа. Они лежали вперемешку с разорванными на куски защитниками, а со стен стекала чёрная жижа и человеческая кровь. Когда же мы поднялись на второй этаж, тоже обнаружили трупы тёмных, но уже меньше.