Райгород

Гулько Александр

Дальше – цена. Высокую поставишь, будешь долго продавать, товар испортится. Дешево продавать – получишь бульон от яиц. Поэтому главное в нашем деле – управлять ценой. Если хорошо берут, можно подороже поставить. Не берут – снижай цену, не будь жадным.

Но самое главное – люби своего покупателя. Надо, чтоб он всегда приходил с удовольствием и уходил в хорошем настроении. Поэтому никогда не обвешивай и не обсчитывай, Боже упаси! С каждым будь приветлив, даже если он в этот раз мало купил или вообще ничего не купил. И на прощание улыбнись ему и скажи: “Гэй гезинтэрэйт”. Тогда человек к тебе обязательно вернется и купит все,

что ему надо».

Многими секретами их непростого ремесла делился отец. При этом, о чем бы он ни говорил, всегда звучало: «Главное в нашем деле…» Однажды Лейб не выдержал, решил уточнить – так что же самое главное? Папа ненадолго задумался и сказал: «Главное – тепло одеваться!» Лейб в недоумении расширил глаза. Тогда папа усмехнулся и пояснил: «Мы в лавке не топим! Когда жарко, товар портится».

Они тогда долго смеялись. А потом отец неожиданно сделался серьезным и сказал: «Всегда нужно думать иначе, не так, как все. И действовать быстро! Вот это и есть главное».

«Легко сказать… – размышлял Лейб после того разговора. – Хорошо бы знать, как это сделать! Но время есть, научусь…» Ему тогда и в голову не могло прийти, что учиться придется совсем скоро. И – быстро.

Размышляя о собственном гешефте, Лейб иногда мысленно вступал с папой в диалог, будто советовался. И временами ему казалось, что папа говорит ему: «Не переживай, сынок, не бойся, все получится!» А он и не сомневается! Больше того, он так верит в успех, что в его воображении день ото дня все более отчетливо, в деталях, складывается образ результата – в красках, звуках, запахах и даже, как это ни смешно, в деньгах. Настолько, что, закрыв глаза, он видит, как выглядит дневная выручка – в монетах и ассигнациях.

Вскоре размышления перешли в решения, решения – в действия, а действия привели к результату. Через короткое время в лавке Гройсмана стали продаваться лучшие в Райгороде овощи и фрукты: рассыпчатая калиновская картошка и золотистый крымский лук, мясистые херсонские помидоры и пупырчатые нежинские огурцы, краснобокие яблоки и сахарные груши из ярошенских садов, дыни и арбузы с херсонских баштанов. В начале сезона Гройсман первым среди местных торговцев привозил из Бессарабии клубнику и малину, позже – розовые крымские абрикосы, медовые персики и пахнущий солнцем виноград. Ближе к зиме в его лавке появлялось домашнее вино сорта «Изабелла», грецкие орехи и сухофрукты. Ну и, конечно, соленья собственного производства: ароматная квашеная капуста, хрустящие соленые огурцы, пряные бочковые помидоры и моченые яблоки. Кроме перечисленного, Гройсман круглый год продавал лучшее в округе подсолнечное масло – янтарного цвета, густое и ароматное.

Товар в лавке выкладывался новым, непривычным для тех мест способом: аккуратными горками на специальных, с уклоном, прилавках, которые Лейб сам же и сколотил. Идею эту он тоже когда-то подсмотрел в Одессе.

Также юный Гройсман ввел несколько удивительных новшеств.

Во-первых, отменил тетрадь с кредитами. Сообщил покупателям, что записывать ничего не будет и полностью им доверяет. С одной стороны, записывать было незачем, он и так все помнил. А с другой – людям такое отношение нравилось. Кстати, никто и не обманывал.

Во-вторых, он стал принимать заказы. Обремененная хлопотами хозяйка могла прислать кого-то в лавку с запиской-заказом. За пару часов Лея взвешивала и фасовала заказанные продукты. Заказ дожидался покупателя.

А если ему не хватало времени зайти, можно было попросить доставить продукты прямо домой. Это стало обязанностью Нохума. Небольшой заказ он относил в руках, а крупный привозил в специально купленной для этого тачке. Кстати, к ее ручке был привязан колокольчик. Когда дети слышали его звук, они бросали игру и бежали навстречу. Секрет состоял в том, что в заказ всегда клали какой-нибудь маленький подарок – конфету, засахаренные орехи, сухофрукты в шоколадной глазури.

Далее. Дорогие и деликатные товары – ягоды и мягкие фрукты – при продаже упаковывали в деревянные коробочки или в бумажные пакеты, а не ссыпали в ведра или кошелки, как это обычно делали на базаре.

Еще Гройсман стал очищать от грязи и мыть картошку, свеклу и морковь. Мытые овощи лежали рядом с немытыми и продавались чуть дороже. Вначале люди считали это баловством. Говорили: «Зачем переплачивать, сами помоем!» И покупали немытых больше, чем обычно. Но со временем стали брать и чистые. Правда, стесняясь, покупали их украдкой, чтоб соседи не видели.

Также Гройсман освоил производство цветных леденцов в форме петушков и лошадок. Карамельный сахар и краситель он покупал в Кишиневе. Нохум перочинным ножиком вытачивал палочки. Лея варила карамель и разливала ее в формы. Лейб выставлял фигурки на специальной этажерке, которую тоже смастерил сам. Разноцветные леденцы привлекали детей. Дети приводили мамаш. Покупая детям сладости, те заодно как следует закупались в лавке. Чего юный хозяин, собственно, и добивался.

И последняя выдумка. В окне, которое одновременно служило витриной, время от времени выставляли что-нибудь необычное: гигантский арбуз, диковинной формы тыкву, пирамиду из кукурузных початков, букеты из колосьев. Композиции эти составляла Лея. Люди специально ходили на них смотреть. «А раз уж пришли, – говорили глазеющие, – так почему бы чего-нибудь и не прикупить?»

Открытая с раннего утра и до позднего вечера, лавка Гройсмана постепенно приобрела популярность. Чаще всего хозяин стоял за прилавком сам. Помогали ему, как он еще недавно сам помогал родителям, младшие Нохум и Лея.

Люди вначале ходили из жалости. Говорили: «Сирота, нужно помогать…» Потом – из любопытства. Удивлялись: «Неопытный, а с делами-то как ловко управляется! Получается не хуже, чем у родителей!» В конце концов стали приходить из практических соображений. Соглашались с тем, что у Гройсмана продаются лучшие товары, да еще и по самым справедливым ценам. Для приготовления повседневной, будничной еды жители Райгорода обходились дарами собственных садов и огородов. При необходимости – ходили на базар. Но, готовясь к субботе и праздникам, особенно к свадьбам, отправлялись к Гройсману – купить пусть немного, но зато самого лучшего и качественного. Чтоб, как говорится, не стыдно было на стол поставить!

Дела шли так хорошо, что не прошло и года, как Лейб решил вернуть дяде долг. Но дядя денег не взял. Сказал, что ему не к спеху, можно когда-нибудь потом. Тогда Лейб предложил превратить дядин заем в долю. Например, дяде может принадлежать треть гешефта.

Дядя усмехнулся. Как обычно, считая в уме, пошевелил губами и сказал:

– Четверть.

Ударив по рукам, они стали прощаться. Но тут Лейб опять о чем-то подумал, задержал дядину руку в своей и предложил:

– Так, может, откроем филиал в Жмеринке?