Разговорчики в строю

Серегин Михаил Георгиевич

–  Ты че, в натуре? Дикий?

Тулов ничего не отвечал. Он вращал глазами и трясся.

–  Рука… - наконец вымолвил он.
– Уберите с моего плеча руку.

Вован поглядел и на самом деле увидел, что на плече у Тулова лежит чья-то рука.

–  Не надо убирать!
– донеслось из темноты.
– Это я - Борис. Я заблудился и нашел кого-то.

Капитан посветил на Бориса:

–  Два урода. Один за другим ходят.

На центральной дороге все смешалось. Наконец мужики разобрались и отделили своих от чужих.

–  Ну

че, пошли дальше, - подполковник взял у капитана фонарь и сам стал светить.
– А вы пока стойте, мать вашу.

Офицеры пошли, а Простаков с Коляном начали поднимать цинк. И тут за спиной у Коли раздался тихий голосок:

–  Мужики, можно пройти?

Коля вскрикнул и выронил из рук цинк, Простаков также бросил ношу, и оба повернулись. Один из пяти, заплутавший среди могил, порывался пройти по аллее.

–  Мне к выходу, - продолжал он.

Коля не удержался и ударил кулаком ему по почке.

–  Иди отсюда, мертвец, мать твою! Перепугал, на хрен!

Луна снова вышла из-за туч, и вот она, дорожка. Казалось бы, иди по ней и радуйся, что для тебя все хорошо закончилось. На вопросы синяков, а чего это за ящик они несут, подполковник спокойно отвечал, что не их это ума дело, мол, могилку родственников обустраивал в срочном порядке.

Люди потихоньку стали отходить от стремной ситуации, и тут прямо в ворота вошла сама смерть - в накинутом на голову капюшоне, с косой в руке - и страшно заулюлюкала.

Не разучившийся бояться, пьяный Тулов, схватившись за сердце, присел и затем повалился на землю, вытаращив глаза.

–  За мной, - шептал он, - за мной пришла. Может, кого еще возьмет?

Скинув капюшон и отбросив косу, пьяный Валетов схватился за живот.

–  Как я вас?!
– гоготал он.
– А прикольно, да, товарищ полковник, получилось? Ведь никто не ожидал!

–  Чей это ублюдок?
– спросил Вяземский, делая ртом сосательное движение - ему сейчас необходим был валидол.

–  Это наш, - произнес Мудрецкий.
– Химвзвод, у полковника Стойлохрякова. Большой выдумщик. Головастый парнишка - даже полкурса в институте проучился.

Над Туловым склонились местные мужики:

–  Да ты вставай, не бойся! Это солдат придурялся.

–  Солдат?
– переспросил Тулов.
– А я уж думал, все - не выйдем мы отсюда.

Цинк погрузили в «КамАЗ», и «Нива» с грузовиком отправились обратно к территории военной части. В здании для путешественников нашлось несколько коек, и они спокойно переночевали.

А местным мужикам подсуетившийся подполковник преподнес еще по бутылке водки, но только посоветовал больше не справлять застолье на кладбищах. Те с удовольствием с ним согласились. Еще бы они упрямились, когда им такие подношения делают. Да с чем хочешь согласятся - вот где прикажут, там и организуются, лишь бы было пить чего.

***

Просыпалася с рассветом вся российская

земля, а сборщиков ценных металлов ждал городок Безенчук, недалеко от Самары.

Валетов терпел недолго и через пятнадцать минут после того, как они покинули Утевку, стал приставать со своими домыслами к сидящему за рулем Резинкину:

–  Слушай, ну так че там было, в ящике в том? А? Че там было-то?

Резинкин молча крутил баранку, а сидящий по другую сторону от Валетова здоровый Коля ухмылялся:

–  Слышь, ты, пацан, - наконец не вытерпел он, - не твоего ума дело. Ты копаешь и носишь - остальное тебя не касается.

Валетов поспешил согласиться и после этого замолк на долгое время.

***

А в «Ниве» обстановка была намного более развязной, и во многом виновником большого притока кислорода был сам Вован. После ночных разборок с подполковником, закончившихся для него большим наваром, он находился в еще лучшем настроении, чем в те моменты, когда переваривал успех сделки с майором Сапожниковым, и сейчас ему хотелось говорить, говорить обо всем подряд. Улыбка не сходила с его лица. Он то и дело вспоминал о своих походах в рестораны, о том, сколько денег он проиграл в казино, и после этого уносился вдаль, к своей мечте - небольшому домику на берегу Средиземного моря, но так, чтобы рядом обязательно были виллы богатых и знаменитых. А он, маленький Вован, даже не Вован, а Вованчик, будет вместе с ними запросто сиживать за одним столом и гулять по синему морю на ихних же, стоящих многие миллионы долларов, яхтах.

–  А может, присмотрю себе на Лазурном Берегу богатую вдовушку, ведь их много таких там, в Европе, остается. Старые хрычи берут здоровых розовощеких кобыл, а после этого умирают, не выдержав нагрузок, и бедные женщины маются в одиночестве.

Мудрецкий для поддержания разговора поделился мнением о том, что он не один такой умный и наверняка подобные вдовушки уже находятся под присмотром еще до того, как их супруг поспешит отдать концы и вознестись на небо.

Вовану это не понравилось. Он начал шевелить бровями, подыскивая нужный аргумент. Но смог только вспомнить популярный в России анекдот о том, что «ихняя, типа, европейская, богатая баба никогда не откажет настоящему русскому мужику». На этом все аргументы Вована заканчивались.

Выкопанный на кладбище цинк представитель Шпындрюка, а им Вован и являлся, не позволил забрасывать в кузов «КамАЗа» и положил вместе с лопатами в багажник «Нивы». Не сам, конечно, - Простаков ему с Коляном помогали. После этого прикрыли тряпочкой, заложили парочкой канистр с бензином, который возили на случай неожиданного облома с заправками по области.

В Безенчук путь был неблизкий, но деваться им некуда, и они ехали, ехали и ехали в надежде в скором времени выполнить все поручения Стойлохрякова и вернуться в родное Чернодырье.