Разгром Виктора Суворова
Шрифт:
Читаешь такие объяснения и удивляешься. Откуда «необоснованная концентрация»? Понятно, что таковой она оказалась из-за неожиданного нападения врага, которое показало ошибочность с точки зрения обороны страны. Но что-то плохо верится, чтобы сотни эшелонов вот так «необоснованно» концентрировались какими-то начальниками, которые даже не понимали, что делают! Не могут сотни эшелонов «просто так» затарить, перевезти в другое место и там разгрузить. Под такие работы требуется масса документов и разрешающие визы многих начальников. И все они были «не в своем уме»? Кто-то же отдавал приказы? Кто? На основании каких планов? Что за готовность к обеспечению «глубоких наступательных операций»? Откуда куда? Это с их точки зрения подобная
5
Маршал артиллерии Николай Дмитриевич Яковлев в июне 1941 г. был генерал-лейтенантом. И в том же месяце он оставил свой пост начарта КОВО и переехал в Москву на должность начальника Главного артиллерийского управления (ГАУ) и члена Военного совета артиллерии Советской Армии (на смену маршала Кулика). На этих должностях всю войну он и прослужил. В том числе в его обязанности входило руководство обеспечением действующей армии вооружением и боеприпасами. После войны написал мемуары «Об артиллерии и немного о себе», которые были изданы в начале 1980-х (почти через 10 лет после его смерти).
В них (во 2-й главе «Накануне») он объясняет, что в округах вопросами артиллерийского снабжения занимался начальник артснабжения, который имел двойное подчинение. В округе он подчинялся начальнику артиллерии, но практически все указания по вопросам снабжения получал непосредственно из Москвы из ГАУ. И ему подчинялись артсклады с боеприпасами. Но их было два вида. Склады своего НЗ имелись у каждой дивизии для примерно полутора боекомплектов. Но имелись и продолжали строиться окружные артсклады. Их назначение не было известно даже ГАУ, не говоря уже про штабы округов. Можно было только догадываться, что там накапливается мобилизационный запас боеприпасов для войск, которые в случае войны будут развертываться в тех районах. Штабы округов отвечали только за сбережение, правильное содержание боеприпасов и их сохранность. Распоряжаться же запасами в этих складах в мирное время имела право только Москва (стр. 53).
Но вот в июне 1941 г. неожиданно возникает война, и почти сразу же дает о себе знать «снарядный голод». Маршал Яковлев в своих мемуарах тоже коснулся этой проблемы. После начала войны Генштаб потребовал от ГАУ обеспечить фронты вооружением и боеприпасами. Однако, по мнению Яковлева, их запасы оказались «скудными». А работа промышленности «туго налаживалась». Понятно, почему «туго». Когда много заводов сорвано с фундаментов и перемещается в новые тыловые районы на Урал и дальше, быстро ждать от них выполнения плана не приходилось. Поэтому в первое полугодие войны часть стрелкового вооружения ГАУ вынужден был изымать «из без того небогатых запасов» Восточной Сибири и Дальнего Востока. И то их быстро «съели фронты».
Что же произошло? Столько лет готовились-готовились и оказались «не готовы»! Но Яковлев причины искать не стал, заявив, что это занятие было «чревато» (с. 78): «Прямо скажу, столь остро вставшие вопросы обеспечения войск вооружением и боеприпасами для многих из нас явились прямо-таки неожиданными. Да, ресурсы оказались незначительными. Но почему? Разбираться в этом очень деликатном, к тому же сулившем большие неприятности, деле мало кому хотелось» .
Но в конце этой же 3-й главы на стр. 81–82 Яковлев приводит некоторые цифры. Оказывается, за 1938–1940 гг. промышленность изготовила всего около 45 тыс. орудий разных систем. И около 40 млн снарядов (без учета мин к миномётам). И надо понимать, что были орудия и боеприпасы более ранних лет выпуска. Сколько – маршал не уточняет. И расход снарядов разный. Например, за одну ночь Московская ПВО могла потратить десятки тысяч штук своих малокалиберных боеприпасов. Но с началом войны объемы производства возрастали.
Дескать, это промышленность виновата и неправильное планирование перед войной. Готовились-готовились, а оказалось не к тому! А что же означают «некоторые другие причины» в объяснении Яковлева? В самых последних абзацах главы он как бы мимоходом упомянул потерю заводов на занятой врагом территории и как бы «попутно заметил», что «сказалась и потеря запасов снарядов и мин, ранее находившихся в ведении западных приграничных округов. Однако это количество было не таким уж и большим».
А в результате вооружение и боеприпасы для фронта в конце 1941 г. изыскивались где только можно. В следующей, 4-й, главе маршал перечислил направления поисков:
– запасы училищ, Осоавиахима, НКВД;
– иностранные образцы, хранившееся на складах еще со времен Первой мировой и Гражданской войн;
– пересматривалась годность ранее отбракованных снарядов на складах ГАУ;
– в некоторые виды снарядов вносились небольшие конструктивные изменения (замена нестандартных взрывателей, элементов выстрелов, снятие лишних ведущих поясков и т. д.).
Побольше цифр есть в издании «Артиллерийское снабжение в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», Москва – Тула, издательство ГАУ, 1977 г. Некоторые таблицы из него выложены в Интернете на сайте «Солдат. ru» в разделе «Документы».
Например, в 1-м томе на с. 62–63 в таблице 46 дается «Распределение артскладов по военным округам, емкость и загруженность их по состоянию на 1 января 1941 г.». Эта дата не совсем интересна, так как за первое полугодие 1941 г. в них еще могли подвезти немало эшелонов. Но все же получается, что на 1.01.1941 в ПрибОВО, ЗапОВО и КиевОВО было завезено 21 413 вагонов артбоеприпасов. Или 42 % (под половину!) из всего по стране 50 570 вагонов. Около 10 тыс. вагонов было завезено в ЛенВО и ОдесВО. То есть более половины вагонов артбоеприпасов страны на 1.01.1941 находилось в пяти западных округах.
По таблице 25 (там же, т. 1, с. 266–267) видно, что на 23 июня 1941 г. там же, в пяти округах, находилось и около половины снарядов страны в миллионах штук. Но есть и более подробная таблица 26 «Обеспеченность западных приграничных округов (ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО) арт. боеприпасами основных калибров на 22 июня 1941 г.» (т. 1, с. 269–270). Но ее данные не совсем сходятся с таблицей 25. В частности, в 5 западных округах на 22.06.41 числилось:
– 45-мм пушечных выстрелов – 17,2 млн;
– всего выстрелов среднего калибра (76-мм – 152-мм) – 21,6 млн;
– всего минометных выстрелов – 17,6 млн.
Сколько наступало немецких танков? 3300?
Только 45-мм снарядов приходилось по 5 с лишним тысяч на каждый немецкий танк.
«Мало!!!»
Мало?
А еще 4 с лишним миллиона 122-мм гаубичных выстрелов.
И под 9 миллионов 76-мм выстрелов для полковых и дивизионных пушек.
Мало?
Куда ж они делись?
Какую-то картину может дать таблица 43 («Уменьшение общих ресурсов боеприпасов к концу 1941 г. (тыс. шт.)») (т.1, с. 402–403).