Разлука Орхидеи и Повелителя демонов
Шрифт:
Ланьхуа кое-как слезла с кровати, собираясь бежать. Калека вцепился ей в плечо, и девушка отчаянно затрепыхалась. В этот миг кто-то дернул ее за другую руку, отбросив инвалидное кресло в сторону. Оно опрокинулось, и застигнутый врасплох Хозяин Колдовского рынка покатился по полу. Необычайно теплые руки обняли Ланьхуа, которая едва удержалась на ногах. Мир вокруг переменился, хижина исчезла. Девушка обнаружила, что стоит на том самом месте, где недавно видела Дунфан Цинцана внутри миража.
В землю был воткнут пылающий меч. Повелитель демонов отыскал
– Большой Демон… – с неимоверным трудом проговорила она.
Дунфан Цинцан посмотрел на нее и нахмурился:
– Я заберу тебя…
Он не договорил. Орхидея, словно исчерпав последние силы, обняла его за шею и прильнула к его губам. Дунфан Цинцан растерялся. С древних времен он в одиночку разгуливал по трем царствам, повелевая пятью стихиями, испил немало крови, утоляя жажду, и сохранял хладнокровие в яростных схватках. Он никак не ожидал, что однажды его поцелуют на поле боя на глазах у врага. Дунфан Цинцан смежил веки. К собственному удивлению, он не оттолкнул Орхидею, а отгородился защитным барьером. После чего немедля обнял девушку за талию, свободной рукой придерживая за затылок, прижал к груди и поцеловал. Губы и языки вступили в битву, которая вышла из-под контроля. Он хотел слиться с девушкой воедино, спрятать ее, посадить под замок, чтобы ее больше никто не похитил. Последние дни он только и делал, что неутомимо искал. И был сыт по горло поисками.
Орхидея первой прервала поцелуй и прижалась к щеке Дунфан Цинцана, прислушиваясь к его прерывистому дыханию. Ей вдруг показалось, что далекие холмы, покрытые цветами, увеличились в размерах. Сердце забилось так быстро, что Ланьхуа больше не замечала странной боли, терзавшей тело. В конце концов мир перед глазами слился в ослепительно белое сияние, а звуки исчезли вместе с благоуханием трав и цветов. Орхидея крепко обнимала Дунфан Цинцана, вцепившись в него, как в спасительное бревно посреди бурной реки. Она потерлась об ухо Повелителя демонов.
– Ты ужасен, Большой Демон, – произнесла она.
Девушка не знала, что ответит Дунфан Цинцан. Она даже не знала, рядом ли он, потому что ее пальцы больше ничего не ощущали.
– …но я все равно люблю тебя.
Ланьхуа подумала, что наконец-то высказалась. В этот миг ее мир словно исчез. Или же это она исчезла из мира.
Глава 27. Темнейший использует ваш костный мозг для заточки ножей
Слово «люблю» еще раздавалось в ушах, но девичье тело в его руках внезапно обмякло. Ланьхуа перестала дышать, ее сердце больше не билось. Дунфан Цинцан оказался к этому не готов. Его сердце упало. Он продолжал обнимать Орхидею, словно надеясь, что его сердце снова воспрянет. Но Орхидея так и не очнулась.
–
Он хотел окликнуть цветочную фею, чтобы она пробудилась, и только сейчас сообразил, что у нее даже имени приличного нет. Неудивительно, что он обращался с девушкой так бесцеремонно. Все имеет причину и следствие. Раньше Дунфан Цинцан относился к Ланьхуа с пренебрежением, а теперь внезапное чувство потери едва не свело его с ума. Он приоткрыл девушке веки, чтобы посмотреть, не притворяется ли она. Затем опомнился и осознал, что поступает нелепо.
Что он творит?..
Он хотел, чтобы цветочная демоница очнулась. Он был готов сделать что угодно, лишь бы она открыла глаза, надула губы и обиженно заявила: «Почему ты так долго не приходил, Большой Демон?» Но увы! Цветочная демоница уже никогда не очнется. Дунфан Цинцан знал это лучше, чем кто-либо другой. Потому что все получилось в точности так, как он и рассчитывал. Ни в лазоревом небе, ни у Желтых истоков он больше не повстречает цветочную демоницу…
Сердце внезапно сжалось, каждый удар отзывался такой резкой болью, словно его вырвали из груди и растоптали. Невыносимое чувство застигло Дунфан Цинцана врасплох. Он дышал глубоко, но ему все равно не хватало воздуха.
Внезапно у девушки затрепетали ресницы! Дунфан Цинцан невольно затаил дыхание, и его рука, сжимавшая плечо Ланьхуа, невольно напряглась.
Девушка открыла глаза. Они сияли, как прежде, но смотрели сдержанно и невозмутимо. У Ланьхуа никогда не было подобного взгляда. Девушка молча посмотрела на Дунфан Цинцана, оттолкнула его, отступила на два шага и замерла. Потом уставилась на свою руку, стиснула пальцы в кулак и разжала. Холодно усмехнулась.
Дунфан Цинцан глядел на непривычное выражение на знакомом лице. Он понял, что тело сменило хозяйку. Дева Чи Ди вскинула голову.
– Теперь ты доволен, Повелитель демонов? – обратилась она к Дунфан Цинцану.
Нет. Он не чувствовал удовлетворения. Дунфан Цинцан молчал, но голос в его душе звучал четко и ясно, сообщая: он не просто не ощущает радости, он удручен и страдает от боли.
– Ты достиг своей цели.
Да, он добился своего. Получил то, к чему стремился с тех пор, как воскрес. Осуществил давнюю заветную мечту. Но уголки его рта остались напряженными, их не коснулась улыбка, которая знаменует успех.
– Ты ведь воскресил меня, чтобы покончить с одержимостью прошлым? Что ж, победи меня.
Прежде чем Дунфан Цинцан успел ответить, чьи-то теплые руки обняли деву Чи Ди за талию. У нее зарябило в глазах. А потом богиня войны бесследно исчезла. Повелитель демонов просто стоял и смотрел, как дева Чи Ди уносится прочь. Он не двигался, он был как в тумане.
Когда мельтешение прекратилось, дева Чи Ди огляделась и увидела, что стоит на весеннем лугу. Ее по-прежнему обнимали за талию. Дева Чи Ди повернула голову: Хозяин Колдовского рынка стоял у нее за спиной, держась на ногах с помощью магии.