Разлюбил – будешь наказан!
Шрифт:
В пятницу мой уссурийский тигр снова засиделся в своем кабинете. Устал. Потянулся. Заметил маяк на стене и позвонил:
– Крошка, ты дома? В магазин едешь? Давай вместе. Запарился тут – сил нет.
А я-то, глупая, и обрадовалась! Согласилась – захотелось покататься на его новой машине.
Я пожалела об этом сразу, еще на выходе из офиса, когда он забыл придержать дверь. Меня чуть не снесло с младенцем на руках. Но ничего – увернулась, не из Смольного института. Антон виновато улыбнулся:
Что?! Извини, Соньчик? Он забыл меня в дверях! Чужую бабу он бы никогда не забыл, любую с улицы пропустил бы, не заснул. А меня забыл! Все! Любви конец!
А как я ждала вечер пятницы… Я больше всего люблю вечер пятницы, по старой офисной привычке, за его неясные перспективы и наивные фантазии по поводу выходных.
И вот стою теперь, смотрю на охлажденную курицу. Ха-ха-ха, как это романтично!
– Доставай список и пошли бегом, – командует директор.
– Кажется, я его забыла.
– М-м-маладец!
Обратите внимание: в последнее время у него для меня всегда готов диагноз.
Список нашелся в кармане сумки. С тех пор, как я связалась со своим экономистом, без списка даже в ванную не захожу.
– Иди прямо, – дает он установку, – по сторонам не оглядывайся.
На пути к мясу лежит куча хлама, там меня немножко повело в сторону. Как обычно, решила померить очки. А что такого? Я всегда меряю очки, у меня очки долго не живут. Я бросаю их на сиденье в машине, Максик на них садится, и дочка ломает.
– Мама, ты опять! – И сын туда же.
– Нет, только не в косметику. Это без меня. – Рабовладелец потянул меня за руку.
– Сейчас Танька взвоет, – подхватывает шмуль.
Отвлекаем дочку игрушками. Мой диктатор иногда вспоминает, что в детстве у него не было игрушек. Это на меня действует как пистолет. Только представлю его маленьким, со сломанными машинками – все, подпишу любые бумаги, соглашусь всю жизнь носить паранджу.
Антон Сергеич изучает катер с дистанционным управлением. Кому сейчас он нужен, этот катер… Все из него выросли, и сын, и папа.
Меня застукали с колготками. Держу в руках две пары. Да, сейчас, сейчас я выберу. Не надо только надо мной нудить!
– Что ты тут стала? Ты тратишь время на говно!
Антон выхватил пачки у меня из рук, швырнул в корзину. Мог бы просто швырнуть, и все, а он опять занудел:
– Наша жизнь превратилась в череду покупок. Мы живем между походами в магазин. Это ужасно!
Мы покатили за вином, и тут зазвучала музыка. Та самая песня, под которую я просыпалась весь август, тот август, на море. Только певица уже другая, ремикс какой-то. Стою напротив полки со своим мерло и слушаю.
Странно, почему я не купила себе эту музыку? Никогда не искала ее ни на
– Что ты стоишь? – узурпатор подталкивает меня в спину. – О чем ты тут мечтаешь? Со своими мечтами ты умрешь пьяная в канаве!
– Я?… Я не знаю, сколько бутылок взять… две или три…
Он поставил в корзину две бутылки и сделал выговор:
– Когда ты уже научишься принимать решения?
– Я приняла одно решение! Я вышла за тебя замуж!
– Бокалы! – Он смотрит на стеллаж с посудой. – Сейчас бы опять забыли. Бокалов в доме нет! Журналисты херовы!
Касса на финише, а меня все еще бьют палками.
– Если бы мы тебя не остановили, ты просадила бы все деньги, – так мой муж оправдывает свое присутствие в моей жизни. Но я-то знаю правду:
– Вам просто нравится меня тыркать. Колхоз «Победа»! Вы все пьете мою кровь!
Думаете, тигра волнуют деньги, список, вино, колготки?.. Нет, это он все из-за той двери страдает, которую забыл мне открыть.
Скорее отсюда, прочь из этого обывательского ада! На парковку и домой.
Мы толкаем свою телегу, впереди крутит жиденькой попкой чья-то юная куртизанка – штаны в обтяг, все подробности предъявлены. Мы вместе следим, как перекатываются на ходу ее половинки. Интересно! Даже я прошла лишние шаги.
– Антон, нам сюда, – возвращаю его к нашей машине.
Уже стоим на светофоре, а меня все пилят:
– Ты точно такая же, как твоя бабушка. У вас свербит, пока все деньги не потратите.
– А что тебе моя бабушка? – Я огрызаюсь. – Царство ей небесное.
– Ничего. Молодец старушка! Продала дом – и за полгода все прогуляла. На курорты съездила… Весь юг объездила… Ве-е-есь юг. В ресторанах обедала. А потом всю жизнь без унитаза!
– Экономисты! – Я защищаюсь из последних сил. – Какие вы все скучные! Да с вами сдохнешь от тоски, а вы перешагнете – и дальше списочки свои поганые писать!
В сорок третьем моя бабушка стала зенитчицей. На передовой она быстро поняла: деньги надо тратить со смаком и побыстрее, пока в тебя не бабахнул снаряд.
Горит уже второй зеленый, а мы не двигаемся. Час пик, обычные пробки. Антон начинает дергаться.
– Да… – он зашмыгал носом, – стараешься тут, стараешься для семьи, а ей хоть бы что!
– Я тоже стараюсь для семьи! – Я всегда начинаю орать, когда мне говорят, что я не стараюсь для семьи. – Да я только для семьи и стараюсь!
– Все стараются для семьи по-разному. Некоторые старались в казино. Проигрывали там все деньги, пускали потом себе пулю в лоб, а семья садилась в долговую яму.