Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2
Шрифт:
– Могу с разных ракурсов показать, - вбивает гвоздь в мою будущую судьбу Кавасима. Лучащийся искренней и неподдельной радостью.
– У нас хорошая система псевдоинтеллекта. На основании реальной записи, может показать с разных точек.
– Покажите с уровня моих глаз пожалуйста, - не поворачиваясь, прошу его со своего места.
Он меня игнорирует, потому мою просьбу повторяет уже полицейский.
– А так гораздо интереснее, - с этими словами подхожу к экрану и прикладываю к нему обе ладони.
Ребро
– Вы согласны, что на каждого из этих жлобов, чтобы уравновесить вес, нужно минимум полтора таких, как я?
– обращаюсь к борцу с якудзой.
– Да, они ощутимо больше. Как минимум, в размерах, - быстро оговаривается полицейский, продолжая фонить любопытством.
– А есть ведь ещё и подготовка, согласен?
Он не говорит прямо о том, что видел меня с красноволосой спортзале. Но явно это подразумевает.
– Во-первых, Сэй Нагано ростом не ниже, чем они, - замечаю.
– Во-вторых, давайте поговорим о подготовке. Мой одноклассник, якобы пострадавший от моего кулака мало не до смерти, имеет черный пояс по каратэ. Я не знаю, первый это дан или второй. В любом случае, в сравнении со мной у него - подавляющее преимущество.
– А ты не спортсмен?
– задумчиво спрашивает представитель общественного обвинения.
Он отобрал смартфон у начальника образовательного процесса и раз за разом прокручивает запись по кругу.
– А на что похоже то, что вы видите?
– отвечать вопросом на вопрос невежливо, но иногда приходится.
Как говорится, правильно поставленный вопрос - это власть. Как минимум, в беседе.
Отвечая на вопрос вопросом, ты эту самую власть но время перехватываешь.
– Похоже на деревенского олуха, который решил посоревноваться с профессиональным бойцом, - недолго думая, заявляет правоохранитель.
– Ну видите, вы сами себе и ответили, - пожимаю плечами.
– Сколько у меня, деревенского олуха, шансов против боевого первого дана? Или даже вообще второго?
– Я бы сказал, что ни одного, - озадаченно отвечает он.
– Если бы не то, чем всё закончилось.
– Он остановил воспроизведение на том месте, где мой одноклассник падает в собственные рвотные массы.
– Знаете, меня так и подмывает сказать, что мои законные представители будут с минуты на минуту, - красноречиво сжимаю губы в узкую полоску.
– Но могу и прокомментировать.
– Сделай одолжение, - врезается Садатоши.
– Ты сейчас так себя ведёшь, как-будто видишь в происходящем что-то такое, чего не вижу я.
– Либо понимаешь что-то, что от нас ускользает, - присоединяется к нему сотрудник прокуратуры.
– Внутримозговые кровоизлияния, насколько известно мне, очень редко происходят вследствие удара в голову, - поясняю то, что знал в мои поздние годы абсолютно
До наступления периода всеобщей медицинской грамотности, чтобы нормально тянуть тренировочные процессы в сборной, мне приходилось учить немало теории.
Позже, уже руководя кафедрой, я кое-какие специализированные знания углубил, получив доступ к медицинской статистике по всей стране.
Информация - вещь такая. Чем больше её возраст, тем больше она обесценивается.
Я уже давно закончил выступать, когда уровень функциональной образованности в боксе, даже на уровне сборных областей, вырос колоссально.
– А есть ещё те самые субарахноидальные кровоизлияния, - напоминаю.
– Вот там как раз от изрядного удара в голову такое вполне случиться могло.
– Слушай, а что тебя в этой ситуации радует?
– неожиданно напрягается полицейский инспектор.
– Ты только что сам сформулировал, что по второму типу кровоизлияний это вполне может быть твоя работа. Если это оно.
– Если это оно, если твой одноклассник не придёт в себя, ты надолго сядешь.
– Оптимистично влезает представитель общественного обвинения.
– Я бы тоже послушал, что тебя так веселит.
– Ну, во-первых, на уровне моих личных ощущений, о втором типе речь не идёт, - киваю на картинку на экране.
– А во-вторых, что вы знаете об укреплении сосудистой ткани? В частности, внутри черепа? Извините, сейчас не буду перечислять все типы тканей в голове.
– Продолжай, - недовольно роняет Садатоши.
– Перед кем ты тут умника корчишь?
– В общем, мой одноклассник - мастер каратэ. Помимо прочего, это означает специальную закалку его тела в течение многих лет.
– Я действительно подучил теорию по вопросу, поэтому чувствую себя уверенно.
– Под закалкой тела конкретно в его стиле, мы понимаем не только твёрдые кулак, локти и что там ещё... Это, в том числе, укрепление именно сосудов головного мозга.
– А откуда же тогда взялось это кровоизлияние?
– полицейский отобрал у коллеги смартфон преподавателя и ещё два раза прокрутил запись. Уже по собственной инициативе.
– Аневризма, - пожимаю плечами.
– Если она у него была, то вероятность, что порвалась именно она - более семидесяти процентов. Вообще-то, зная Сэя лично, я бы дал все девяносто пять.
– Откуда такая точность?
– недовольно морщится представитель прокуратуры.
– А он меня очень долго бил предыдущие годы, - охотно подсказываю.
– При всех. День за днем, год за годом. А я безуспешно пытался огрызаться. Ну, до последнего времени - безуспешно. И о закалке его тела у меня своё особое мнение. Скажем, он ей не пренебрегал. А парень он добросовестный; соответственно, и голова у него тоже набита. В хорошем смысле этого слова.