Разноцветные континенты (С иллюстрациями)
Шрифт:
– Слушай-ка,- шепотом сказал я, - тебе сейчас влетит из-за меня, но я ни слова, сама понимаешь…
– Ай, ерунда!
– Соня досадливо поморщилась и тут же, быстро взглянув на меня, усмехнулась:- Погромче шепчи, не расслышат!
Я смутился: действительно, глупо.
Мы постояли, помолчали.
– Ну, и как они тебе?
– неожиданно спросила Соня. Я не понял.
– Ну, они,- сердито повторила Соня.
– Дроздов, Воробьев, Скворцов… Как они тебе показались?
Странно, подумал я, все три
– А что, вы их не любите?- осторожно спросил я. Соня удивилась:
– С чего ты взял? Мы как раз к ним очень привязаны. И работать с ними интересно. Я просто хотела спросить… Ну что ты заладил «птичьи фамилии, птичьи фамилии»! Подумаешь, открытие.
– Странно показалось, - пробормотал я.
– Ничего странного, простое совпадение. Между собой мы зовем их «птичий базар». Я просто хотела узнать твое мнение, а у тебя его, оказывается, и нет.
– Как это нет?- возмутился я.- Нормальные люди. Вялые только какие-то. Вроде не выспались.
– Еще бы!
– проговорила Соня и вдруг, покраснев, закусила губу.
– А что такое?- спросил я.
– Ничего, - резко ответила Соня и отвернулась.
– Отстань!
– Ты что?
– удивился я.
Соня молчала.
– Во психопатка!
– С тобой опасно разговаривать,- сказала она.
Я обиделся:
– Да говорят тебе, я не докладывал. Они сами…
– В том-то и дело.
Я задумался. Действительно, я не могу скрывать свои мысли. Для «птичьего базара» я прозрачный насквозь. Значит, мне нельзя доверять секреты. Да, но какие секреты могут быть у этой девчонки?
– Послушай!- Соня схватила меня за рукав и подтянула к себе поближе. Сейчас выйдет Скворцов. Быстро повторяй в уме какие-нибудь два слова и ни о чем больше не думай…
– А о чем я должен не думать?
– О господи!- Соня оглянулась на дверь.
– Ну я же сказала тебе, как мы их дразним. Нехорошо. Повторяй что угодно, только быстренько, слышишь? И не думай о «птичьем базаре».
– Ладно уж… - согласился я.
Тут дверь отодвинулась, и вышел Игорь Степанович.
– А, черная молния!- весело сказал он Соне.- За взбучкой пришла? Ступай, тебя ждут.
Соня тревожно взглянула на меня и вошла в учительскую.
– Пойдем, Гольцов, - позвал меня Игорь Степанович.
Мы двинулись по коридору.
Вдруг он остановился так резко, что я чуть не налетел на него, и строго сказал:
– Не делай больше этого, слышишь? Это опасно. Это может плохо кончиться.
Я растерялся:
– А что я такого делаю?
– Ты повторяешь про себя ерунду: «Птичье задание, домашний базар…» Без Виктора Васильевича не смей учиться блокировке, иначе сломаешь себе голову.
Я, собственно, хотел забыть о «птичьем базаре» и думать только о домашних
Игорь Степанович посмотрел на меня и вдруг улыбнулся:
– Дурачок, да мы давно уже знаем, что ребята нас дразнят «птичий базар». Случайное совпадение фамилий. А что касается домашних заданий, то все твои тревоги напрасны. Заданий на дом у нас не задают. Нельзя учиться думать по заданию.
9
Я ожидал увидеть в классе телевизоры, счетные машины, на худой конец, магнитофоны, но ничего этого не было. Более того, в маленькой комнате с глухими светло-зелеными стенами не было даже доски. В центре комнаты стояли две парты, покрытые черным пластиком, а возле передней стены - учительская кафедра ярко-оранжевого цвета.
Дверь задвинулась, мы сели. На своей парте я увидел плотный лист глянцевитой белой бумаги и стеклянный карандаш без стержня. Я попытался передвинуть лист- он лежал как приклеенный. Взял карандаш и провел им по листу- на нем появилась и замерцала голубая светящаяся линия. Я испугался: а вдруг я что-нибудь испортил? Но догадался сразу: надо провести по линии тупым концом карандаша. Линия погасла.
– Молодец, быстро освоил,- похвалил меня Игорь Степанович.
– А ты рожицу нарисуй. Все так делают.
Вместо рожицы я нарисовал самолет. Он вышел кривоватый, но довольно красивый.
– Птеродактиль, не иначе, - сказал Скворцов.
– Только беззубый.
Я приподнялся и увидел, что у него на кафедре лежит точно такой же лист бумаги и на нем светится контур моего самолета.
– Подожди, не стирай,- проговорил Скворцов.
– Крылья самолета плохо отцентрованы. Они отвалятся в воздухе. Надо так…
Поверх моих дрожащих голубых линий загорелись пряменькие, розовые- настоящий чертеж.
– А стабилизатор, прости меня, просто нелеп. Он совсем от другой машины. Понял?
Мое голубое страшилище погасло, остался лишь изящный самолетик, нарисованный розовым.
– Запомни линии,- сказал Игорь Степанович, и рисунок исчез.- А теперь сделай то же самое.
Я старательно принялся рисовать. Всякий раз, когда мой карандаш отклонялся, на этом месте повторялась розовая линия.
– Видишь?
– сказал Скворцов.
– Я задал программу, а ты ей не следуешь.
С третьего раза у меня получилось.
– Ну хорошо,- сказал Игорь Степанович, и самолетик погас.- Побаловались, и хватит. Ты ошибаешься: у нас не урок рисования. Просто мы осваиваем учебную технику. Начнем с математики.
И Скворцов начал быстро и толково объяснять мне самые азы- то, что известно каждому третьекласснику. Я немного расстроился, но решил потерпеть.
Объясняя, Игорь Степанович не задавал вопросов, он только негромко приговаривал: