Разноцветные континенты (С иллюстрациями)

Алексеев Валерий Алексеевич

– Именно для начала, - успокоил меня Виктор Васильевич.
– Потом я научу тебя, как избавиться от этого слова. А не то в голове будут сплошные ладушки: «ладно» да «ладно». Ну, утомился? А теперь повтори: «Удивительное дело, я совершенно не устал».

«Удивительное дело… ай, ладно!… я совершенно не устал!» - подумал я.

Это было несложно, но до полетов под куполом еще ой как далеко!

11

В столовой после уроков я наконец увидел всех ребят вместе. Славка

и Лена сидели за одним столом с круглой толстенькой девчонкой, которую я раньше не видел. Как я понял, это и была та самая невидимая Рита Нечаева. Ее внешность меня разочаровала: было бы намного лучше, если бы она была похожа на Соню или хотя бы на Лену. Я сразу прозвал про себя Риту «Черепашкой». А она, увидев меня, порозовела и низко наклонилась над тарелкой. Славка с Леной переглянулись и стали смеяться.Бедная Черепашка, она не умела блокироваться! Ей не помогло бы, даже если бы в эту минуту она стала невидимой.

Соня Москвина сидела с двумя переростками, которых я тоже видел впервые. Один из них, широкоплечий, со светлыми глазами и наголо остриженной головой, усердно кушал. Другой, кудрявый, с русыми волосами до плеч («сердцеед», сказала бы моя мама), разглядывал меня с любопытством.

Я подошел к столу, назвался:

– Андрей Гольцов, - и протянул руку сперва стриженому (он мне показался заводилой), потом кудрявому.

– Олег Рыжов, - сказал стриженый.

А кудрявый манерно привстал и произнес:

– Боря.

– Ну что, Софья, попало?- спросил я.

Соня пожала плечами.

Мой вопрос ей, как видно, не понравился. Но не обязан же я подлаживаться под любое настроение.

Сесть рядом с ними мне никто не предложил, поэтому я устроился за отдельным столиком. Это было, разумеется, неприятно, но я не люблю напрашиваться.

В столовой было тихо, все ели молча, время от времени вопросительно поглядывая друг на друга. Потом вдруг Славка сказал что-то вслух Черепашке. Лена фыркнула, а Черепашка расстроилась.

– Вредина ты!
– сказала она Славке, взяла свою тарелку и встала.

Я решил вмешаться, и у меня были на то причины.

Я поднялся, подошел к Черепашке и сказал:

– Садись ко мне.

Она колебалась.

– Садись, чего там,- повторил я и помог ей перенести вилки-ложки и стакан с компотом на свой стол.

– Меня зовут Андрей, - сказал я, когда мы сели.
– А тебя?

Она недоверчиво посмотрела на меня, но, в конце концов, я не так уж и фальшивил: я же не видел ее в лицо, всё были только догадки.

– Рита,- ответила она.- Рита Нечаева.

– Давно ты здесь?

– С мая.

– Нравится?

– Ничего.

– Что-то у вас здесь ребята недружные,- заметил я.

– Почему?
– тихо отозвалась Рита.
– Мы дружим.

– На каникулы домой ездила?

– А у меня нет никого.

Мы помолчали. Рита, потупясь, ковыряла вилкой в тарелке. Я испугался, как бы она не заплакала.

– Послушай, а

что они все как в рот воды набрали?

– Это они так разговаривают.

– А ты?

– Я не умею, - призналась Рита.

– Ну и что? Зато ты другое умеешь,- утешил я ее.

И дернуло же меня за язык! Я ей напомнил, сам того не желая, как в нее кидали численником.

– В смысле- у каждого свои способности,- поторопился я объяснить.- Я тоже не умею… пока. Вот мы и будем с тобой как люди. А они пускай хоть на пальцах разговаривают. Ты в какой комнате?

– В пятой.

– А я в седьмой. Заходи ко мне после обеда, поговорим. Кстати, здесь это можно?

– Что «можно»?

– Ну, вместе собираться.

– Конечно, можно.

– Тогда приходи. А то скучно.

– Лучше ты ко мне, - сказала Рита.

– Ладно.

В это время Соня встала и быстро пошла к выходу. Борис и Олег переглянулись и продолжали есть.

Славка и Лена тоже поднялись.

– Совет да любовь, - сказал нам Славка.

– Послушай, ты, мотылек… - Я приподнялся.

– Андрей, не надо.- Рита положила руку мне на локоть.- Не обращай внимания.
– И тоже встала.

– А ты куда?

– Домой.

– Так я приду.

– Приходи.

12

После обеда, повалявшись немного в постели, я сбегал в бассейн, искупался и пошел в пятую комнату к Рите. Она, наверно, меня ждала: сидела в кресле и читала книжку. Комната у нее была такая же, как и у меня, только девчачья. На стенах развешаны были цветные открытки, в книжном шкафу, за стеклом, лежали вышитые салфеточки.

– Ну и скукота здесь, однако!
– сказал я, садясь рядом с ней.
– Все по комнатам попрятались и сидят, как тараканы, поодиночке. Хоть бы стенгазету какую выпускали!

– Почему поодиночке?- Рита захлопнула книгу и потянулась. У себя в комнате она держалась свободнее.- Все сейчас у Сони, там у них дискуссионный клуб.

– Ну, и что они обсуждают?

– Не знаю. Соберутся все и молчат. Я сначала ходила, а потом перестала. Они от меня скрывают.

– Что скрывают?

– Откуда я знаю? Соня говорит, что со мной опасно разговаривать. А я не болтливая. Я просто мыслей прятать не умею. Воробьев со мной бился-бился и перестал.

– Зато ты исчезать умеешь.

Рита промолчала.

– Послушай, - спросил я, - а это трудно - исчезать?

– Легче легкого.

– Исчезни, пожалуйста, - попросил я.

Она взглянула на меня- и исчезла. То есть совершенно пропала, ни облачка. Потом появилась снова.

– Здорово!- сказал я.- А как ты это делаешь?

– Очень просто. От меня свет перестает отражаться.

Проходит насквозь.

Я подумал.