Разведчик. Медаль для разведчика. «За отвагу»
Шрифт:
— Гладко было на бумаге…
— Ты парень опытный. Непредвиденные ситуации или накладки всегда могут быть, выкрутишься. Пакет вскрывать нельзя, там не проявленная фотоплёнка. В случае вероятности захвата пакета противником — вскрой, плёнка засветится. Но лучше без этого, на плёнке важные технические разработки, а дубликата, как понимаешь, нет. Времени мало, мне ещё кучу деталей согласовать надо. В спецотделе о тебе знают, иди.
— Есть!
В спецотделе ему подобрали форму по размеру, сделали фото.
— Зайдёшь через час за готовыми документами. Зольдатенбух
У старшины роты Игорь сапоги подобрал, ранец, ремень, автомат. Форма у него пехотная, поэтому всё соответствовать должно, даже пилотка. Например у танкистов береты чёрные, у егерей кепи. Немцы большие педанты, если одна деталь обмундирования не соответствует уставу, патруль или любой офицер остановит, придерётся.
А это всегда чревато неприятностями. На складе, да и в землянке для таких случаев всегда имели небольшой запас провизии в немецкой упаковке, трофейные. Игорь консервов взял, галет, во фляжку шнапса налил. Доведётся «камрада» угостить, так не русской водкой. А кроме того спиртное сгодится рану обработать, не приведи Господь. Пока занимался экипировкой, час пролетел незаметно.
В спецотделе выдали потрёпанную солдатскую книжку. Игорь открыл. Сделано мастерски. Фото его, слегка пожелтевшее, оттиск печати, буква в букву совпадает с тем, что на документе. Дитрих Геннер, старший солдат третьего года службы, третья рота второго батальона четыреста тринадцатого пехотного полка. Значок выдан за штыковую атаку.
— Старшина, по книжке значок у меня должен быть.
Старшина из спецотдела порылся в картонной коробке, достал.
— Прикрепи.
С пленных снимали значки, награды, отбирали документы. Для разведчиков при маскараде пригодится, в спецотделе целая стопка документов была — разные звания, род войск, полки. Документы ценились самые свежие. Возьмёшь документы трёхмесячной давности, а полк, откуда пленного взяли, через месяц переброшен на другой участок фронта или в тыл выведен для пополнения. Мелочь, а может стоить жизни.
Старшина, дока в своём деле, внимательно осмотрел Игоря.
— Вылитый фриц! Накидку набрось и пилотку сними.
Игорь к майору Гукову зашёл.
— Товарищ майор, к заданию готов.
Майор на наручные часы взглянул.
— Можно выезжать.
На «Виллисе» трясло сильно, козлил. До полевого аэродрома час добирались. После того, как майор удостоверение предъявил, машину пропустили. Заехали на самый край аэродрома, от стоянки штурмовиков ещё с полкилометра.
Два маленьких У-2 под деревьями стояли.
Майор в землянку прошёл, Игорь из машины не выходил, к чему вызывать нездоровое любопытство или обслугу пугать? Майор вернулся с пилотом маленького роста, в комбинезоне и лётном шлеме.
— Катков, твой пилот, знакомьтесь.
— Сержант Голодная! — козырнул пилот.
Ба! Пилот-то девушка. Но больно на юношу похожа. У разведчиков, впрочем, как и у моряков, встретить женщину перед рейдом — плохая примета. А тут не мимолётная встреча, от неё зависит многое. Майор понял по лицу Игоря о
— Отставить нелепые традиции, ты же советский человек!
Ему легко говорить, сидя в штабе. Небось забыл, когда к немцам в тыл ходил, больше за столом с бумагами. Разведчики народ суеверный, это верно. Но и суеверия не на пустом месте родились. Игорь сам свидетелем не раз был, когда группа шла к передовой, а им санитарка или телефонистка, шифровальщица попадалась. А в итоге либо срыв задания в лучшем случае, либо группу сильно потрепали, либо сгинула без вести.
— Короче, Катков, не ты первый, не ты последний. Во сколько вылет? — обратился Гуков уже к девушке.
— Через два часа. Я могу быть свободна?
— Можете. А мы пока отойдём.
Отошли подальше от стоянки самолёта. Рядом с У-2 механики, моторист снуёт.
— Слушай сюда. Пароль при встрече. «Мы с вами, кажется, уже встречались?» Отзыв — «Очень давно, в Потсдаме, у тётушки». Получаете пакет и сразу уходите.
— Так точно.
— Остаток дня можете в пивной провести, вот деньги.
Гуков протянул несколько рейхсмарок мелкими купюрами. Игорь идёт под личиной солдата, у рядового не может быть крупных денег.
— Обязательно проверься, нет ли слежки. За тобой хвоста могут пустить после встречи. Агент опытный, но вдруг хвост проморгал?
— Понял.
— Немцы улицы переименовали, была Ленина, стала Фридрихштрассе, учти. Агент будет в немецкой форме, не пугайся.
— Так даже лучше. Встретились два камарада, что необычного?
— Логично. Этот момент для нас очень важен. Если по каким либо обстоятельствам следующей ночью к месту посадки самолёта выйти не сможешь, жди на следующую ночь. В случае неудачи, сам знаешь, как иногда складываются обстоятельства, выбираешься сам, уже ножками и через передовую.
— Не хотелось бы.
Обговаривали ещё некоторые детали.
— Полк немца, по документам которого ты идёшь, сейчас под Молодечно, имей ввиду.
Проговаривали возможные варианты. За разговорами время прошло. К разведчикам подошла Голодная. Вот уж странная фамилия!
— Товарищ майор, пора вылетать. Час лёта до места, столько же назад. По-летнему светает рано.
— Да, пора. Ни пуха, ни пера.
— К чёрту!
У лётчицы глаза округлились. Игорь в немецкой форме, но майора к чёрту посылает, так позволить себе могут близкие друзья или люди выше званием. Механики запустили мотор, рывком рванув винт.
Раньше Игорь на таких лёгких и допотопных самолётах не летал, боязно было. Между верхним и нижним крылом расчалки, обшивка полотняная. Мысль мелькнула — не рассыплется ли это чудо в воздухе? Уж больно вид неказистый.
Лётчица ловко забралась в кабину, следом Игорь полез. Когда уселся на сидение, на крыло взобрался механик, помог пристегнуть ремни. Прокричал, перекрикивая шум двигателя.
— Для разговоров с пилотом вот эта труба! — и ткнул пальцем.
Игорь кивнул. Появилась нехорошая аналогия с кораблями, там тоже с ходового мостика переговариваются с машинным отделением по трубе.