Развод в 45. От любви до ненависти
Шрифт:
– Карина, ты что, млять, устроила? Зачем разгромила квартиру?
Хочется выплеснуть на него злость, разнести в пух и прах, но нет сил.
После ссоры с матерью я вымотана до предела. Внутри пустота. А еще… черт, я правда переживаю, как там Тая. Если правильно поняла по крикам Кристины, ей стало плохо. Как ни крути, но причина ее состояния — я.
– Не знаю… - отвечаю сдавленно.
– Вы все меня бросили. Даже вещей не осталось. Поехала их забрать, а потом… просто накрыло.
– Теперь в полиции будешь разбираться, - рявкает.
– "Накрыло",
Он орет так громко, что у меня закладывает уши.
– Не кричи, пожалуйста, - устало парирую.
– Их имущество уничтожал ты. Дурной пример заразителен. Я поступила точно так же со своей квартирой.
– Все бы ничего, только жилье не твоё!
– рычит.
– А что с институтом?
– вдруг резко меняет тему.
– Это правда, что могут отчислить?
– Отправили в академический отпуск. Ужасно опозорилась. Кто-то слил видео с празднования в сеть, теперь глумятся.
– Ну, так не будь дурой, узнай, кто это сделал, и напиши заяву. Это статья, обяжут оплатить штраф и моральную компенсацию. Когда не надо — ты сообразительная.
Молчу.
И вдруг я ловлю себя на мысли, что мне плевать на все эти штрафы, институт, квартиру.
Поскандалив, я окончательно успокоилась.
– Ты меня любишь?
– вопрос срывается с губ сам по себе.
– Опять?
– раздраженно реагирует.
– Костя, мне так плохо, страшно. Ответь, любишь меня?
– Нет, Карина. И никогда не любил. С тобой было весело, задорно, но на этом все. Я и сейчас не знаю, для чего с тобой вожусь. Пойми, трах – это одно, но отношения – совсем другое. Ты подлый человек, низкий. Зачем мне женщина, способная предать мать? Самого родного человека на земле.
Я даже перестаю дышать.
Несправедливо. Больно. И безумно обидно…
Изменяли оба, но Костя как-бы и ни при чем.
– Я мечтала быть с тобой. Не побоялась потерять семью, маму, вступить на тропу войны и воевать с ней, только бы остался со мной, понимаешь?
– Перестань себе врать. Сними маску. Не устала притворяться? Наш роман был для тебя всего лишь способом насолить, ухватиться за деньги, почувствовать власть, обманывая Таисию. Чувств не было. Ни у тебя, ни у меня. Так давай закончим все по-человечески. Если надо, буду платить алименты.
– Не придется, - выдыхаю.
– Ребенка нет.
В трубке глухая тишина.
– И меня скоро не будет, - добавляю.
– Ты просто играл. Развлекался. Я поставила на кон всё. Потеряла мать. Семью. Себя. Весело! Разведешься, купишь квартиру, заведешь новую бабу и даже не вспомнишь падчерицу Карину. А я осталась ни с чем. В пустоте. В безысходности. Ты кормил меня ложью, а теперь бросил на обочине, как бездомного пса.
Отключаюсь.
Да и за что бороться?
В свои двадцать три я осталась совершенно одна.
Набираю бабушку. На удивление, она поднимает.
Задыхаясь от слез, катящихся по щекам, кричу:
– Бабуля, что мне
– Карина? Как ты смеешь звонить после всего, что устроила? У твоей матери нервный срыв, скорую вызывали, давление – аховое. Ты зачем сегодня приходила? Мало принесла ей бед? Костя, разгромленная квартира, пошлое видео... Когда ты остановишься?
– злится.
– Я собиралась попросить прощения. Но она отказалась мириться, выгнала, - всхлипываю.
– Поэтому начала оскорблять и ломиться в дом? Что с тобой творится? Поведение выходит за рамки всякого понимания!
– Я никому не нужна. Никому.
– Зажрались вы, детки. И ты, и твоя сестра, только и ноете – никто меня не любит, никому не нужна. Всю жизнь как сыр в масле катались, ни в чем не нуждались, мать наизнанку выворачивалась, чтобы все имели и росли в достатке. А какой итог? Все страдаете по пустякам. А она-то вам нужна? Вы-то ее любите? Две эгоистки. Я бы обеих давно послала на месте Таи, но… жалко дур. Вот на этом «жалко» и выросли неблагодарные монстры! Доведете до могилы мою дочь, вот тогда точно никому не пригодитесь. Посмотрю, как заголосите.
– И как быть?
– плачу.
– Лечиться! Обратись к психологу, психотерапевту, не знаю. То, что происходит, ненормально. Тебе бы в ноги падать перед мамой и каяться, а ты добиваешь, добиваешь… Очнись! Что творишь, а главное – из-за кого? Из-за Кости?
– Она выгнала меня из-за него! Чужого мужика.
– Он-то чужой, но ты – родная. Вроде умная девка, а так и не осознала, что боль в сердце Таисии не из-за мужа, а из-за дочери, которая растоптала. Выздоравливай, Карина. Вся жизнь впереди, такой как сейчас – она тебе ничего хорошего не принесет, - сбрасывает звонок.
Комкаю под себя одеяло и рыдаю. Мой плач больше напоминает вой животного, чем человеческий звук. В душе такая невыносимая боль, что хочется умереть…
Глава 29. Константин
Со злостью сжимаю пачку сигарет, сминая картон. Нервы на пределе.
Опять этот гребаный цирк с Кариной. Теперь придется оплачивать её выходки.
Замечательно!
Будто своих проблем не хватает.
Люди вокруг раздражают. Весь мир бесит.
Падчерица превратила мою жизнь в бесконечную череду разборок, истерик и бесполезное выяснение отношений. И самое поганое – мне действительно нужно возиться с её долгами.
Увяз в дерьме по самые уши.
Я влетаю в кабинет, бросая ключи на стол, и хватаюсь за голову.
Долбанный день. Полный пиздец.
Собрание! Черт, я совсем про него забыл.
Как, блядь, такое возможно?
Три месяца подготовки, целых девяносто дней мы вылизывали каждую деталь, чтобы «Реверс» не просто клюнул, а сам захотел с нами работать. И вот, в день "X", когда владелец компании наконец-то прилетает из Милана для финального обсуждения, я… лоханулся.