Развод в 45. От любви до ненависти
Шрифт:
Затем Костя вздыхает и запускает свою любимую шарманку:
– Тая… С ней невозможно договориться. Совсем. Понимаешь? Как будто я пустое место… - голос сиплый, с потухшей обречённостью.
Присаживаюсь рядом:
– Тебя она хотя бы слушает. Меня и вовсе видеть не желает.
Отчим криво ухмыляется, делая глубокий глоток алкоголя.
Пытаюсь выхватить из его рук бутылку:
– Костя, хватит. Ты себя убиваешь. Здоровье и так на грани, с работой страшные проблемы. Топить беды в бухле —
Он рывком отдёргивает ладонь, слегка расплёскивая янтарную жидкость.
– Да не алкоголик я!
– рычит.
– Просто стресс снимаю.
– Так его снимаешь, что в квартиру уже не можешь попасть! Очнись!
Снова проводит рукой по лицу. Кряхтит.
– Для тебя всё ерунда, хихоньки да хахоньки, а я потерял любовь всей своей жизни, Карина. Я люблю Таисию. Без жены мне ничего не нужно. Будто бы вмиг прозрел и понял, какое же я, блядь, дерьмо.
Я молчу, а он продолжает, глядя на меня с болью:
– Ты — моя самая главная ошибка. Наказание. Соблазн, перед которым не смог устоять. Грех, за который придётся расплачиваться всю оставшуюся жизнь. Как раз у тебя, Карина, всё сложится охуенно. Разыщешь престарелого мужика, сядешь к нему на шею и будешь наслаждаться безбедным существованием. А я… хрен найду такую же жену, как твоя мать. Вряд ли ещё обзаведусь ребёнком. Возраст к закату, и итог печален.
Вижу, как крупные слёзы катятся по его щекам. Отчим плачет, впервые за всё время, которое я его знаю. И мне становится по-настоящему страшно.
– Я выплатил весь ущерб соседям, дарил Тае кучу дорогой хуеты, посылал цветы, письма. Все на свалке. Результат — полный, сука, ноль. Но-о-о-оль, - делает еще один глоток виски.
– Кристина тоже не желает общаться. Ощущение, как будто меня не существовало в их жизнях. А эти глаза... ты бы видела. Пустые, стеклянные. Таисия смотрит сквозь меня. Чужая. Неприступная. Я для неё никто. Пыль. Она вычеркнула своего мужа и забыла. Не простила, не обозлилась — просто вычеркнула. Без права на возвращение. Я для жены умер, - голос срывается.
– И от этого хочется сдохнуть.
Отчим запрокидывает голову назад и смотрит в одну точку, сжимая кулак.
– Я устал, Карина. Адски устал.
И это заметно. Он больше не сопротивляется, не пытается что-то доказать, выгнать, просто плывёт по течению.
В тот день, когда я в очередной раз позвонила, рыдая, что деньги закончились и мне негде жить, он позволил приехать в квартиру, которую снял. Обречённо согласился предоставить место для временного размещения.
Я пыталась наладить отношения, пробовала нормально поговорить, проявить заботу, но Костя — бетонная стена. Холодный, отстранённый. Из него словно вырвали душу.
В ночь, когда решилась прийти к нему в постель, надеясь, что смогу вернуть страсть
– Секс на стороне — больше не интересует, - отчеканил с ледяной отрешенностью.
– У меня только одна цель — вернуть жену.
В тот момент я действительно поняла, что проиграла.
Константин рядом, но он меня не видит.
Его взгляд, мысли, даже молчание – всё принадлежит ей. Сопернице в лице матери.
Мы живём, как соседи. Чужие люди в одном пространстве.
Костя практически не говорит со мной, не смотрит в мою сторону, не злится и не презирает – просто не замечает.
Отчим дал всего лишь месяц, чтобы я нашла жильё и ушла. Тридцать дней, за которые должна придумать, куда податься, как выжить. Запретил говорить Тае, что временно у него.
Стыдится, как прокаженную.
Зря беспокоится...
Даже если бы и захотела рассказать, не смогла бы – мать везде заблокировала.
В институте пришлось взять академ. Учиться в этом кошмаре невозможно, да и смысла пока не вижу. Почти все, кого я называла друзьями, отвернулись.
Хотя… друзья ли они были?
Шайка мажоров, в которую я так рвалась, ради которой тратила последние деньги, чтобы казаться своей, смеется теперь в лицо, глумится.
Они издеваются, насмехаются, унижают. Кто-то назвал побирушкой, кто-то – проституткой, которая за деньги сосёт у старика. В их глазах мой роман с отчимом – грязь, повод для сплетен и злорадства.
За эти две недели я выплакала столько слёз, что их больше не осталось.
Как и внутри: ни боли, ни злости, ни надежды.
Но жить как-то надо. Денег нет, перспектив тоже. Костя дал понять, что содержать меня не собирается. Он уже оказал «милость», позволив остаться, однако платить за моё существование не намерен.
Так что я ищу работу. Любую. Просто чтобы было за что есть.
Перелистываю объявления – официант, продавец, администратор… Без опыта, без связей, без поддержки. Вчера отправила десяток резюме, но пока никто не отвечает.
Иронично. Когда-то я мечтала о красивой жизни, стремилась в мир тех, кто сорит деньгами, а теперь перебираю вакансии за копейки, лишь бы не сдохнуть от голода.
К психологу не пошла и не пойду. Во-первых, не за что. Смешно даже думать о таких расходах.
А во-вторых… не хочу. Я здоровая. Со мной всё в порядке. Это нормально — хотеть устроиться, пытаться зацепиться за шанс, стремиться к лучшему.
Да, обернулось не так, как я ожидала. Но это не делает меня больной, просто жизнь оказалась жёстче, чем мне казалось.
– Пойдем, я уложу тебя, - говорю Косте, пробуя приблизиться, обнять, как-то сократить дистанцию, которая между нами образовалась.