Реабилитация. Путь к выздоровлению
Шрифт:
— О, Роза.
— Ты нужна мне прямо сейчас. Пожалуйста. Я не прошу многого.
Я смотрю на Сэта, который наблюдает за этим обменом репликами. Мне не хочется оставлять его. Но понимаю, что придется это сделать.
— Ты с Делайлой?
— Нет.
— А с кем?
— Ни с кем.
— Бред. Это тот парень, не так ли?
— Возможно.
— Дай мне поговорить с ним.
— Ни за что, Роза.
— Пожалуйста. Только на секунду.
Должно быть, я совсем сошла с ума, потому
— Алло?.. Привет, Роза... Мм... о, правда?.. Нет, все в порядке!.. Окей… Окей… Окей... Хорошо, пока.
Он кладет трубку и возвращает ее мне обратно.
— Что? Ей больше нечего было мне сказать? — спрашиваю я.
— Нет, но у нее такой расстроенный голос. Тебе нужно идти.
— Я знаю.
— Что ты хочешь сделать с этим такси?
— Я бы хотела, чтобы ты поехал со мной.
— Правда?
— Да.
— Тогда я поеду. Водитель, в Пойнт Шелли, Нью-Джерси, пожалуйста.
— Ты совсем сошел с ума?
— Возможно.
— Я не могу себе этого позволить.
— Мы воспользуемся моей кредитной картой. Пусть это будет мой подарок тебе.
— Прямо какой-то праздник.
— Может быть, так и будет. Я никогда не бывал в Пойнт Шелли.
— Роза убьет меня.
— Звучит как перспектива.
— Давай просто пойдем на автовокзал.
Таксист перемещается и пытается прервать наш разговор:
— Извините. Извините. Куда вы собираетесь? Я не езжу в Нью-Джерси.
— Пожалуйста, сэр. У нас семейные проблемы. Мы должны добраться туда как можно быстрее.
Они ведут переговоры о цене, а я сижу как идиотка, потея в своем зимнем пальто. Я не должна была принимать этот жест. Это слишком много. И нужно ли Сэту на самом деле иметь дело с драмой Розы?
Просто перестань думать, Дженезис. Просто позволь этому произойти. Потому что, честно говоря, с тех пор, как ушел Питер, и до настоящего момента, все вокруг становится немного более логичным.
Причем самыми бессмысленным способом.
АКТ II
СЦЕНА 10
(Действие происходит в доме Дженезис. В темноте раздаются рыдания. Свет направлен на ДЖЕНЕЗИС и ПИТЕРА, входящих в дом девушки. Молодые люди смеются и веселятся).
ПИТЕР: И тогда мистер Вилароса ничего не смог сказать! После этого не было никаких споров. Еще одна маленькая победа для простых людей Пойнт Шелли Хай.
ДЖЕНЕЗИС: Питер?
ПИТЕР: Но Митч Дженнингс начал принимать его сторону…
ДЖЕНЕЗИС: Питер?
ПИТЕР: Что?
ДЖЕНЕЗИС: Ты что-нибудь слышишь?
(Они останавливаются).
(Приглушенные рыдающие звуки).
ДЖЕНЕЗИС: Мама?
ПИТЕР: Она не на работе?
(ДЖЕНЕЗИС выходит. Слышно, как она зовет
ДЖЕНЕЗИС (Из-за кулис): Мама? Ты там?
(Стук. Стук. Стук).
Мам, открой дверь.
(Рыдания прекращаются. ДЖЕНЕЗИС барабанит в дверь. Слышен стук).
Мам, что случилось? Впусти меня, пожалуйста. Впусти меня.
(Во время этого мы наблюдаем реакцию Питера. Он не выглядит обеспокоенным, но немного раздражен, будто устал постоянно иметь с этим дело).
ДЖЕНЕЗИС: Мама?
(Свет гаснет).
ОКРЕПНУВ, ПРОДОЛЖАЙТЕ СВОЮ РЕГУЛЯРНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Вы никогда не замечали, какое большое пространство посередине заднего сиденья автомобиля? И не заметите, пока не захотите быть ближе к человеку рядом с вами. Мне так хочется положить голову Сэту на плечо и наблюдать, как огни города мерцают над рекой. Это пространство — не только словно широкая река, но и будто силовое поле, в которое я не могу проникнуть.
Но потом он сам придвигается и берет меня за руку. Так, словно это расстояние и вовсе ничего не значит. А почему должно? Я смотрю на наши руки вместе и чувствую, как искры стреляют мне в кисть. Сквозь кости. Наши пальцы переплетены, и Сэт большим пальцем поглаживает мою ладонь. Мне хочется отодвинуть руку, потому что настолько приятно, даже слишком приятно.
— Поездка займет некоторое время, так что можем пока расслабиться, не так ли? — говорит Сэт и просит водителя включить радиостанцию с классическим роком.
Мы оба смотрим в окно и наблюдаем, как все пролетает мимо. В данный момент я чувствую только Сэта. Его запах окружает меня, держится за меня. Запах прачечной и парня. Запах парня. Мне нравится. Я хочу его съесть. Музыка становится громче.
— Кажется, у нее невидимое прикосновение, да, — поет он мне на ухо.
— Genesis, — говорю я.
— Как ты.
— Моя тезка, — говорю я со смехом. — Знаешь эту песню?
— Конечно.
Затем мы начинаем петь вместе: «И теперь кажется, я влюбляюсь, влюбляюсь в нее…»
Мой папа играл эту песню для меня. Еще один признак? Еще один дымовой сигнал из других миров? Это совпадение. На классической рок-радиостанции постоянно крутят песни Genesis.
Сэт закрывает глаза, когда поет и подтанцовывает кулаками.
Я впускаю все это в себя, через свою кожу.
Когда заканчивается песня, начинается реклама, и водитель выключает радио.
— Какой лучший день рождения ты можешь вспомнить? — спрашивает Сэт у меня.
И первое, что мне приходит в голову, что я не знаю ответ на этот вопрос. Должно быть до того, как умер отец. Потому что после его смерти я едва помню, как праздновала этот день.