Реабилитация
Шрифт:
– Алекс, помогай лучше, а не третируй.
– Мелкая, выход один, ты будешь показывать парню всем своим видом, что встречаешься со мной. Спортсмены контингент особый, его гордость будет задета и рано или поздно он откажется от этой мысли.
А если я не хочу? Хотелось спросить мне, но я промолчала. Хотелось или нет, но я была обязана именно так и сделать. Обычному человеку было бы сложно нас понять. Дело ни в разнице в возрасте, ни в положении, ни в интересах. Дело было в том, что наша работа, предполагала неизбежное причинение боли. Только через боль, я могла поднять Егора на ноги. И я была обязана
– Так как?
От чего еще мне придется отказаться ради медицины?
– Хорошо.
Мужчина не рад, ему тоже не по душе тот факт что, будучи с ним, я делаю это вынужденно.
В молчании мы доедаем заказ, каждый думая о своем. Мне слишком больно было произносить каждое слово, а ему видимо было больно это слушать.
– Что скажешь Вознесенскому?
Прервала тягостный круг молчания, я.
– Что у тебя все отлично, и ты неплохо справляешься. Что, в общем, правда. Я видел анализы парня, медленно, но верно, ты неплохо справляешься, как впрочем, и всегда. Мы хорошо тебя научили.
– И не слова о Егоре?
– А ты думаешь, он поймет?
Любовь учителя неоспорима, но во мне не было уверенности, что он поймет, этот мой поступок, а уж тем более чувства.
– Спасибо, тебе.
Произнесенное, даже мне казалось фальшивкой.
– Ты так не думаешь, но благодарность принимаются. Маленькая, ты во всем и всегда можешь на меня положиться. Даже если ты не видишь во мне любовника, я знаю, что видишь друга. Женщин много, умных, красивых, но никого из них я не вырастил своими руками. Ты моя точная копия и я горжусь тем, что в этом продажном мире, тонущем в дерьме, есть такие девушки как моя Волкова. Не влюбиться в тебя, Тори, невозможно. А вот ты была к такому никогда не готова. До этого момента. Хотелось бы мне разгадать секрет парня.
Мне бы и самой хотелось….
Встаем из – за стола и я, вложив свою руку в его. Пытаюсь примириться с этими ощущениями, понимая, что вот здесь и начинает разворачиваться моя ложь, поднимая змеиную голову. Я не люблю и не хочу этого мужчину, и плачу ему черной неблагодарностью, имитируя это чувство.
– Алекс….
Прижимается свой лоб к моему разгоряченному.
– Ты так вкусно пахнешь!
Глава 15.
Надев белый халат, доктора спасают жизнь, противостоят смерти, но сняв его, они становятся уязвимыми, как и все остальные. Люди. Мы все умрем. И никто нам не скажет, как и когда, но мы можем выбрать, как прожить жизнь. Так делайте это. Выбирайте. Такой ли жизнью вы хотите жить? С этим ли человеком хотите быть? Лишь таким человеком вы можете быть? Вы можете быть сильнее? Добрее? Сострадательнее? Выбирайте! Вдохните! Выдохните! И выбирайте!
Анатомия Грей (Grey’s Anatomy)
По истечению положенного срока груз с ноги Егора Щукина был снят. И в гипсовой лангете, нам с парнем разрешалось прогуливаться, по территории соснового бора. Так же за последнее время парень вполне примирился с мыслью, о том, что я для него являюсь исключительно врачом и присутствием в нашей жизни Александра Корсакова. Казалось, мужчины даже смогли подружиться. Никогда не знала, но Алекс тоже увлекался хоккеем и многое в нем понимал в отличие от меня, об этом они
Сегодня был один из таких прогулочных дней. И усадив мне Щукина в инвалидное кресло, Алекс чмокнул меня в щеку, и убежал в отделение, Соколов заваливал его работой, видимо вымещая на нем свое недовольство по поводу моего отказа.
– На улице прохладно.
Ворчу я как старая бабушка, укутывая ноги парня шерстяным пледом. И заставляя надеть теплый свитер.
– А мне нравится воздух после дождя, пахнет, так как будто мы на льду.
Мы улыбаемся друг другу, дружить со Щукиным дорогого стоит, он безумно верный и веселый, когда не так остро чувствует боль.
– А я люблю дождь. И с удовольствием прогулялась бы с тобой вчера под ним, но пока нельзя, так что не бурчи.
Раздался щелчок открывающихся дверей лифта, и мы выехали на дорожки тянущиеся сетью переплетений в зоне отдыха. Здесь было спокойно и красиво. Деревянные скамейки, клумбы с цветами, высокие ели, такие, что даже макушек в облаках не было видно. Народу в парках совсем мало, не каждый в состоянии оплатить столь дорогое лечение.
– Никогда в жизни так долго не отдыхал.
Ухмыльнулась, да это звучит жалко, что вообще можно было успеть за неполные восемнадцать лет?
– А тебе здесь нравится?
Егор вывернулся в кресле, так что чуть не выпал из него.
– Да, - без доли лукавства, я искренне так считала. Воздух здесь был чудесным, а атмосфера сказочной. Если не думать о том, что мы здесь, потому что парень болен, то можно быть счастливыми.
Да, и вообще, счастливыми можно быть и без повода.
– Когда я встану на ноги, и у меня вдруг появится свободное время, обязательно съезжу на каникулы в подобное место.
Каникулы. Как давно это все было!
– А ты отпуск, где проводишь?
С семьей на море, на солнце, и желательно без интернета. Только песок, тепло и я.
Но сформулировать мысль я не успела, у дальней скамейки пронзительно закричали. Егор вцепился в мою руку, естественная реакция любого мужчины, защитить девушку рядом. Но я слишком хорошо знала, от чего здесь могут так кричать и резко, выдернув ладонь, со всех ног понеслась по направлению звука. Белые балетки хлюпали по грязным лужам, разбрызгивая грязь на чистую форму. Я успела промокнуть и перепачкаться, добежав, наконец, до кричащих людей. Кричала Яна наша медсестра, пытаясь уложить на скамейку пациента – мужчину лет пятидесяти. Тот же туго хрипел и, приобретя синюшный оттенок кожи, пытался расстегнуть рубашку на шее. Вены вздулись, выступил пот. Глаза мужчины закатывались, виднелись одни лишь белки и полопавшиеся капилляры. Оттолкнув Яну, я прижала пальцы к его пульсу.
– Это тромб?
– Эмболия.
Мы ничем не могли уже помочь. Смерть под такой маской, съедает почти мгновенно.
– Вика, ну сделайте же что-нибудь.
Девушка была на грани истерики, а подъехавший на ручном приводе Егор, смотрел на нас во все глаза.
Мужчина умирал. Дело минут, а может и нескольких секунд. Оглядела его тело, повязка на бедре, костыль. Должно быть перелом бедренной кости, и как отсроченное осложнение операции, оторвавшийся тромб. Эмбол попадает в сердце, или легкие, это уже установит вскрытие и идет мгновенная закупорка кровотока.