Река её жизни
Шрифт:
Днём ходила к матери в больницу. Как то застала врача:
— Как у мамы дела, доктор? Будет ли она видеть?
— Сейчас пока рано делать прогнозы. У неё было очень высокое давление, думаю на фоне этого повредились глазные сосуды. Ещё у неё развивается катаракта. Мы сейчас ей делаем капельницы. Я назначил капельки в глаза. Пусть пока полежит, я за ней понаблюдаю. Ей однозначно нужен покой и противопоказаны любые нагрузки и работа внаклонку.
Так Сашина судьба было решена сразу и бесповоротно.
Глава 17.
Февронья пролежала в больнице две недели. Саша бегала к ней и радовалась: мама начала её видеть и выглядеть уже стала гораздо лучше. Видимо, давно пора было ей, хотя бы просто, вдоволь полежать. Как-то, в одно из посещений, Саша в шутку сказала об этом:
— Мама, ты здесь за всю жизнь отоспишься.
— Ой, Шура, я уже все бока отлежала. Рада бы домой, да не отпускают пока. Встала вчера походить, так Сергей Викторович в коридоре увидел и отругал. Нельзя пока, говорит.
— Вот и правильно поругал. Лежи, выздоравливай. А домой не спеши, всё там в порядке у нас.
Вернувшись домой, после неудавшейся попытки учиться профессии своей мечты, у Саши возник вопрос: куда теперь идти работать?
Прокручивала в голове варианты. О работе в колхозе знала не по наслышке, поэтому отмела её сразу. Только не туда. Мать вон всю жизнь работает, здоровье теперь подводит, а из нужды не вылезают.
Пошла в сельсовет, вдруг что-то подскажут. В коридоре встретила Амосова Василия Ивановича, жившего по соседству.
— Шура, а ты что здесь? Как мама?
— Здравствуйте, Василий Иванович. — Саша обрадовалась, что увидела здесь знакомого, — маме уже получше. Обещают на следующей неделе выписать, — постояла, подбирая слова, — я пришла узнать насчет работы. Маме я здесь нужна, поэтому учиться дальше не смогу. Может Вы что-то подскажете?
Василий Иванович задумался, разглядывая Сашу, как будто не видел раньше.
— А знаешь, Шура, я тебя к себе помощницей возьму. Мы в отделе вдвоём работаем, но не справляемся. У нас теперь документы всего района, в командировки надо кого то отправлять…
— Ой, спасибо, Василий Иванович! — Сашка засияла. — А когда на работу выходить?
— Так завтра и приходи к 9 часам.
Саша, окрылённая, зашла навестить мать в больницу. Порадовала её, что завтра выходит на работу в поселковый совет.
Февронья залюбовалась дочерью: Саша выросла, похорошела. Не зря девчонка столько лет училась, может хоть она сможет в люди пробиться.
Людьми Февронья считала тех, кто на работу ходил, одетый как на праздник. У них были деньги и жили они по другому.
— Шура, а что там за работа?
— К Василию Ивановичу Амосову иду помощницей. Он на военный учёт принимает, буду ему помогать с документами.
— Старайся там, дочка, место хорошее…
Утром встала рано, управилась с порядней, приготовила завтрак. Коля на работу ходил рано, поэтому уже собирался.
— Что ты
— Так я на работу сегодня иду.
— Вот как. А куда?
Коля вчера пришёл поздно, Сашка уже засыпала, и решила утром поделиться своей радостью.
— В поселковом совете буду работать, в отделе воинского учёта.
— Пока помощницей. — добавила она.
— Ну, в добрый путь, сестрёнка. К матери то ходила вчера? Как там она?
— Ей уже лучше. Обещают на следующей неделе выписать. Только тяжёлую работу ей теперь выполнять нельзя. А где она тут лёгкая то, для неё.
До поселкового совета идти недалеко, но Саша вышла заранее. На улице шёл мокрый снег. Ночью подморозило и он ложился покрывая всё вокруг. Возле реки трава ещё зеленела, выглядывая из-под белого убранства. Медленно шла по мосту. Внизу шумела быстрина реки. Остановилась наблюдая за течением. Если долго смотреть, то потом кажется, что не вода бежит внизу, а ты несешься вдаль. Засмотрелась. Потом встрепенулась: — что это я? Как бы на работу не опоздать, — прибавила шаг.
Первый день знакомилась с документами: заполняла по образцу карточки, просматривала картотеку, разносила данные в журнал.
А вечером с работы шла, и с удивлением обнаружила, что с непривычки даже устала.
Отдел воинского учёта был районный. Поэтому Сашу, стали отправлять с документами по всей округе. Видимо Василий Иванович для того и взял помощницу. Но Сашке это даже нравилось. Особенно когда получила первую получку. Правда месяц отработала не полный, но при окладе 360 рублей, за полмесяца она уже получила хорошие деньги. Решила подкопить и к весне купить новое пальто и сапожки.
Мать выписали, она видеть стала, но зрение до конца не восстановилось. На работу ей пока выходить запретили, но по хозяйству она потихоньку хлопотать начала.
Прошла зима. К весне Саша приоделась: купила в городе пальто и новые сапожки. Тогда же купила на толкучке вишнёвого цвета отрез шерсти на платье.
Тоня, подружка, училась в городе. На Новый год приехала красивая, как городская барышня. Она то и нарисовала Саше новые модные фасоны одежды, какие теперь носят в городе. Ей мама уже сшила такое платье, синего цвета с поясом по талии и пышной юбкой.
Саша с помощью тёти Насти тоже выкроила и сшила себе модную обновку.
Зимой связала белый ажурный воротничок крючком, теперь он очень хорошо подошёл к новому платью.
Как то шла с работы, а мама с соседкой возле моста разговаривают. Саша поздоровалась с тётей Любой и пошла к дому. Вслед услышала:
— Феня, Шурка то какая красавица у тебя выросла. Давно ли пацанкой бегала. А уже невеста. Парни наверно головы сворачивают?
— Бог с тобой, Люба, рано ей о кавалерах думать, пусть сначала на ноги встанет. А то девичий век короток. Дети пойдут уже не до себя будет… — вздохнула мать.