Река её жизни
Шрифт:
Февронья за столом сидела тихо, любуясь дочерью. Она постоянно в мыслях обращалась к покойному мужу. Вот и сейчас про себя разговаривала с ним: "Какая дочка красавица у нас стала, Матвей! Дай Бог ей счастья".
А мама Миши встретила невестку сдержанно. Саша подумала, что неразговорчивость, это у них семейное, поэтому не теряла надежду, что со временем та узнает её лучше и будет более доброжелательна.
Жить молодые стали в Борках. Родители Михаила выделили им комнату.
Саша начала строить грандиозные планы: мечтала, что они построят свой дом и будут там жить счастливо
Матери теперь приходилось одной справляться по хозяйству, но Саша по выходным прибегала помогать ей с огородами. На что мать Михаила раздраженно ворчала. Говорила, что у неё теперь своя семья, и надо больше внимания уделять мужу. Хотя Саша, итак, всё успевала. Новая семейная жизнь придавала ей сил. Она привыкла вставать рано, поэтому ещё до работы успевала управиться с домашними делами, приготовить еду и убрать за всеми посуду. Но свекровь всё равно находила причину поворчать на неё. Ладно, ничего, думала Саша, вот будет у нас с Мишей свой дом, там уже я буду хозяйкой. На замечания свекрови улыбалась и молчала, явно раздражая её этим.
Пролетели два месяца её семейной жизни.
Саша на работу ездила на мопеде, так быстрее. Иногда после работы заезжала к матери, завозила ей продукты. Вот и сегодня, прошёл слух, что на станции завезли макароны и ещё что-то. Сашка после работы поехала туда, купила целый мешочек макарон, потом заехала к матери поделиться.
В конце августа темнеть начинает уже после восьми, пока добралась домой, уже стемнело. В окне их комнаты света не было, в остальной части дома — тоже. На дверях висел замок. Ключ нашла под чуркой, служившей табуретом на крыльце.
"Муж должен быть уже дома. Свёкор работал на лесозаготовках и дома бывал наездами. А вот свекровь обычно вечером никуда не ходит. Странно," — зашла домой. Отнесла мешок с макаронами на кухню и прошла в их с Мишей комнату. Обнаружила бардак. Ящики комода выдвинуты. Дверки шкафа раскрыты. На плечиках нет Мишиных вещей. Заглянула в комод: стопка Мишиного белья тоже исчезла. В шкафу на полке под полотенцами они хранили документы. Она любила порядок, и полотенца, после стирки, всегда складывала аккуратно. А тут они раскиданы в разные стороны. Машинально достала их, чтобы сложить и вдруг заметила, что на полке лежит один паспорт и свидетельство о браке. Достала документы — Мишиного паспорта не было. Стала внимательно оглядывать комнату, в глаза бросилось, что лежали только её вещи. Подступила неприятная тошнота.
Побежала к соседке: "может свекровь у неё?"
Постучала. Дверь открыли.
— Тётя Женя, а мама у вас? Я пришла и что-то никого дома нет…
Соседка молча смотрела на девушку. Потом выдохнула:
— Шура, они же письмо получили от Мишиной бывшей, она их позвала, вот сегодня с утра собрались и уехали к ней.
Саша стояла и ничего не понимала.
— К какой "бывшей"? Тётя Женя, объясните же толком.
— Шура, так Миша же женат был, ты что, не знала? — по выражению лица девушки поняла, что — нет.
— Надежда здесь работала учительницей, по направлению, после учёбы. Миша, как демобилизовался, сразу с ней встречаться стал, а потом и поженились они…. — помолчала и продолжила, —
— А вчера Гавриловна, свекровь твоя, письмо от неё получила, сказала, что Надя там хорошо устроилась. А на развод подать ей отец сказал, чтобы перевод на работу в Тверь получить…
Сашу как водой холодной облили. Молча пошла к дому, собрала вещи, документы и поехала к матери.
В голове никак не укладывались слова соседки: "получается письмо они получили ещё вчера, надумали ехать тоже вчера, но ей даже словом не обмолвились".
Вспомнила только, что Миша вечером сказал, что устал очень, рано лёг спать и уснул отвернувшись к стенке. Утром рано встал и ушёл, она думала на работу …
Мать уже спала. Дверь была на крючке и пришлось стучать. Открыла, испуганно оглядывая дочку с чемоданом в руках.
Саша вошла, и на немой вопрос матери коротко сказала:
— Я думала, мама, что вышла замуж, а оказалось — сходила…
Ноги Февроньи подкосились, она осела на табурет и, прикрыв ладонью скорбно рот, беззвучно заплакала.
Глава 21. Разбитое корыто
Рабочих рук в колхозах не хватало. Люди старались искать работу за деньги и в колхоз добровольно теперь не шли. Для развития экономической ситуации в Карелии, в различные отрасли народного хозяйства, в том числе и в МГБ "сверху" пришла директива: "…изыскать в районных филиалах и отправить на работу в колхоз часть сотрудников."
МГБ, это штат милиционеров, которых, итак, не хватало, а отправить кого то надо.
В конце августа было организовано общее собрание по району, с обязательной явкой.
Собрали полный зал работников. Говорили о достижения, планах и разных цифрах. Саша сидела, скучала. Потом объявили, что на повестке дня стоит вопрос о помощи МГБ развитию сельского хозяйства. Далее председательствующий объявил, что часть сотрудников, по комсомольской путёвке, изъявили добровольное желание перейти работать в колхоз. И начал зачитывать фамилии добровольцев. Вдруг слышит: "Степанова Александра Матвеевна, сотрудник районного архива, изъявила желание… и направляется…работать в колхоз."
Саша остолбенела. Встала, прервала речь:
— Куда добровольно? В колхоз? Я не пойду!
— Списки уже утверждены. С завтрашнего дня, Вы, Александра, направляетесь на работу в колхоз. Райком комсомола поручает Вам ответственное задание…
Дальше Саша уже не слушала. "Как же так? Говорят "добровольно", а её никто даже не спрашивал, протестует — не слушают", — кровь прилила к её щекам. Встала. Прошла на сцену и положила комсомольский билет на стол.
— Можете вычеркнуть меня из ваших списков. В колхоз я не пойду, — и вышла из зала.