Ремесленный квартал
Шрифт:
Сейчас расположились за столом, ведя неспешную беседу о всяких пустяках (беспорядках в городе по молчаливому согласию было решено не вспоминать, дабы не теребить свежие раны) наследная принцесса Лидия, маркиз Фиори РоПеруши и граф Дремайр РоАйци.
Девушка отмалчивалась, задумчиво глядя на трепещущие огоньки свечей в средине стола и отщипывая по виноградине из грозди перед собой. Выглядела она устало, несмотря на то, что почти сутки уже находилась здесь, в относительно спокойном месте — толком выспаться не удалось: заботы по расселению, встречи с цеховыми старшинами, осмотр самого района и прочие мелочи, от которых зависела жизнь, требовали её внимания.
Да и сам маркиз тоже не мог похвастать активной работой языка, а делал весьма заинтересованный вид, выслушивая пространную и чрезвычайно эмоциональную (как бы это не очень вязалось с образом убелённого сединами, но сохранившего всё мужское обаяние и телесную крепость графа) речь собеседника, пытавшегося втемяшить в голову более молодого благородного прелести соколиной охоты. Крупный и слегка раздобревший, что, впрочем, не очень портило его, РоАйци трубным басовитым голосом, от которого всё внутри начинало резонировать (наверняка женщины падали к ногам, стоило ему лишь открыть рот) вёл себя как мальчишка, описывая одно из своих любимых развлечений.
РоПеруши улыбался, кивал согласно или восхищённо, но мысли его были совсем не об охоте, которую он, несмотря на принадлежность к одной из самых знатных семейств королевства считал занятием бесполезным и глупым (но при этом ему хватало понимания того, чтобы молчать о такой крамоле). Чем предаваться самобичеванию и посыпанию головы пеплом или иной крайности — фатализму в своей самой отвратительной форме: «как будет так и будет», маркиз предпочитал всё время думать: как выжить? Это было общее направление мысли, состоящее из множества вопросов, чрезвычайно важных по отдельности: как спасти принцесс, как сохранить королевство, кто враг, как продержаться в квартале до прихода подмоги, как уговорить Лидию уйти и…
Неслышно отворилась дверь — только сквозняк колыхнул огоньки свечей — вошёл Гарч. Граф замолчал, вопросительно глядя на хромого. Остальные тоже обернулись. Хозяин кабинета бросил невыразительный короткий взгляд на сидевших и тут же опустил его. Стало ясно, что он увидел всё.
— Добрый вечер, Ваше Высочество, ваши милости…
— Уже ночь, вообще-то, — пробурчал про себя РоАйци — но так, не очень громко и без особого недовольства.
— … Извините, что заставил вас ждать, но нужно было решить несколько вопросов, без которых мой доклад был бы неполным.
Маркиз с иронией подумал, что старый его знакомый не меняется. Вроде как извинился перед более высокими по статусу персонами, но прозвучало это при этом столь равнодушно, будто это была пустая формальность. Можно было решить, что он тоже будучи дворянином, пытается показать себя ровней, но Фиори наверняка знал, что это не так — Гарчу на подобные вещи было наплевать, он одинаково ровно общался и с нищим, и с принцессой (возможно король да герцог РоПеруши могли похвастать более уважительным отношением, но первый уже был мёртв, а второй далеко — чтобы проверить это). При том, что сам он пришёл вовремя — это благородные господа объявились пораньше и теперь чесали языки, расслабленные, попивая вино…
— Начнём? — вопросительно оглядел сидящих за столом маркиз и остановился на Гарче, серьёзно посмотрел в его холодные, непроницаемые, как зимняя ночь, глаза — в уголке губ едва обозначилась морщинка, намёк на дружескую улыбку. — Барон РоПеруци, вам
Гарч поморщился как всегда при упоминании титула — в силу каких-то, не до конца ему понятных причин тот предпочитал оставаться просто фигурой под известным всем именем. Остальные присутствовавшие не удивились — маркиз их уже просветил по поводу истинного статуса хозяина безымянного двора, как вассала семьи Западного предела, так и положения правой руки начальника тайной службы.
— Итак, — Гарч положил руки с крупными и мозолистыми, похожими на корни дерева ладонями на стол — к вину он не притронулся, фрукты, ягоды и сыр проигнорировал и, втупив немигающий отстранённый взгляд над плечом графа в окно, начал. — Я проинспектировал склады ремесленников и купцов и должен сказать, что оружия у нас достаточно: от пехотных коротких мечей до копий, щиты и шлемы есть в наличии. Вот с доспехами хуже, но хватает кирас, кольчуг и простых защитных кожаных курток, укреплённых металлическими вставками. С продовольствием такое положение: с учётом уже накопленных мною запасов, продуктовые лавки и пекарня обещали прокормить район в течение двух недель без особой экономии и в течение месяца при жёстком контроле… и полной осаде.
— Нужна охрана, — прогудел граф, только Гарч сделал паузу. — Склады продовольствия — первейшие цели для диверсий. И в случае голода среди населения.
— Сделано уже, — Гарч качнул головой и посмотрел на графа вроде как одобрительно. — Есть две проблемы. Нехватка людских ресурсов, особенно профессиональных солдат — вооружить мужское население можем, но насколько подобное ополчение будет эффективно против регулярных войск, вы знаете сами. Десяток стражников, находившихся на территории района на момент бунта проблему не решают — при том, что в их лояльности я уверен. И вторая: недостаточная крепость внешней защитной линии. Напоминаю, что пост на мосту, самом слабом и явном месте для атаки — это несерьёзно. А канал преодолеть хорошо подготовленному отряду не составит никакого труда. При этом практически открыт подход района со стороны притока. Да, течение сильное, но подойти в шлюпках с корабля по течению — не проблема. Только за границу с Гномьей слободой мы можем быть более-менее спокойны. «Светлые», кстати, обещали поставить до десятка лёгких стреломётов и несколько тяжёлых катапульт.
— Ух ты, — оживилась Лидия, до этого мрачно слушавшая Гарча.
— Возвращаюсь к вопросу о слабой защите. Сегодня я с инженерами и каменщиками обошли квартал, и к утру они представят свои идеи. Но уже сейчас ясно, что идущие вдоль канала дома жильцам придётся покинуть, окна как минимум первых этажей блокировать, проходы баррикадировать. А также будет формироваться вторая линия обороны по улице Горшечников. На всякий случай. Для этого тоже нужен народ. Опять же обещали помочь гномы — со времён последнего погрома слобода стала очень хорошо укреплена.
— Не поверю, — бросил граф, — что это за просто так. Гномы — и такой альтруизм…
— У нас есть определённые договорённости. При том, что они заинтересованы в крепком соседе — строго говоря, граница с нами у них самая слабая, ибо испокон веков повелось помогать друг другу. И да, именно ремесленники укрыли «светлых» тридцать лет назад во время печально известных погромов и охоты за носителями Дара, когда гномы шли за компанию, — он поджал губы, несколько мгновений изучая графа. — Но да: пришлось кое-что пообещать. Точно также, как и владельцам лавок, мастерских и простым жителям, — он перевёл внимательный взгляд на принцессу, как бы говоря, что это её тоже касается.