Ремесленный квартал

Кошовец Павел Владимирович

В общем, клан «ночных» «тюльпанов», то есть городских воров, убийц, попрошаек и прочего отребья до недавнего времени контролировал несколько районов столицы, скажем так, не самых «жирных», как например порт, центр и «обитель сирот» (богатых особняков), тем не менее, на хлеб с маслом хватало и, не слывя чересчур воинственными или богатыми, у них всё равно была своя репутация — в общем, они числились умеренными и рассудительными, если такие эпитеты можно применить к криминальным элементам. Командная структура «тюльпанов» несколько отличалась от остальных бандитских группировок тем, что возглавлялась она всегда тремя старшими, избиравшимися из ближнего круга вассалов по мере выбывания в силу разных причин. Это были Голос, Даровитый и Боевик. До недавнего времени (несколько месяцев назад) такое положение вещей было незыблемым. А потом началась непонятная, вроде как не очень заметная возня в дворянских кругах, причём в самых высоких (впрочем, знать всегда любила острые ощущения). Это косвенным образом (выводы основаны на печальных фактах, догадках и слухах) зацепило и криминальный

мир — к власти «ночных» «роз» пришёл Бешенный… Вот, пожалуй, и всё, дальше можно и не рассказывать. За короткое время напористый и очень жестокий (даже среди коллег по ремеслу) тот значительно расширил сферу влияния клана — по непроверенным данным «тюльпанов» Бешенный до начала переворота контролировал не менее трети столицы. В итоге кланы, что были против такого положения вещей и не пожелали присягнуть, были либо уничтожены либо их составы претерпели значительные изменения. Та же участь постигла и «тюльпанов». Вначале с переговоров не вернулась предыдущая тройка старейшин — их головы были потом подброшены. Следующие новоизбранные главари уже не чувствовали себя спокойно — на посту «боевика» сменилось трое, «голос» Гамза — был четвёртым — первые гибли в столкновениях, вторые как правило во время встреч с союзниками и противниками. Один Проводник остался из второго состава, и то лишь потому, что всё это время проводил под землёй в каких-то лабораториях, как понял Худук, по приготовлению наркотиков. Короче, «тюльпаны» теряли людей и территории. А когда «соседи», «ирисы» заключили союз с «розами», а стража принялась зверствовать и бомбить конкретно их притоны и относительно легальные места, они поняли, что это — конец, и лишь из чистого упрямства остатки некогда многочисленной группировки легли на дно. То есть, прекратили всякую деятельность. Но при этом в пол глаза следили за происходящим, были в курсе того беспредела, что творили в столице объединившиеся драконы Бешенного и новоцерковники при поддержке нескольких великих семейств. Миссионерская, достаточно осторожная деятельность шавок «роз» тоже не прошла мимо их внимания. Тем неожиданнее была для них эскапада появившихся из ниоткуда двух «тёмных», этак походя заваливших троих «ночных» — соперников, а потом ещё пятерых не самых слабых вассалов. «Тюльпаны» продолжали любопытствовать, но очень осторожно, ибо «тёмные» выплыли из-под крылышка весьма опасного Старика. Но как выяснилось, они были наёмниками, причём не местными и к епархии Гарча не имевшими никакого отношения. А потом начались беспорядки, и цеховые старшины приняли решение перекрыть границы района, а прибывающих беженцев фильтровать на предмет шпионов, «ночных» и иных неблагонадёжных элементов. Последнее рассекречивание Худуком «роз» и сподвигло старших «тюльпанов» выйти из тени и пообщаться с безусловно перспективным «тёмным».

Худук и бровью не повёл на сомнительный комплимент. Ему не приходило в голову ничего путного, что конкретно нужно от него этим неудачникам. Ведь, как ни крути, возможность вписаться в историю они потеряли из-за отказа пристать или влиться — без разницы, дракон их возьми, к Бешенному. А с падением Ремесленного квартала и прихода новой власти, их неизбежно отыщут передушат по-тихому, как цыплят. Но опять же, они наверняка знают это и без него. Но как он, маленький гоблин может повлиять на ситуацию? Какие безумные идеи бродят в головах этих отчаянных (или отчаявшихся?) людей, Худук пока не мог предположить.

Но разговор надо было начинать.

— А что, господа бандиты, яйца мешают тихонько сидеть по погребам? — он издевательски осклабился, ни мало не заботясь о сохранении душевного равновесия собеседников.

Бивень нахмурился и потёр перебитый нос, Гамза недовольно поджал губы и ещё больше прищурился. Лишь Проводник остался невозмутим. В это же время Рохля перестал чавкать и демонстративно шуметь и окинул очень внимательным взглядом сидящих за столом.

— Ладно, — гоблин поёрзал на стуле, — говорите, что вам надо от меня, да пойду наконец-то спать. А то, знаете ли, я только с дежурства, в которое, между прочим, ходят не только тупые «тёмные», но и работяги района и беглецы со всей столицы, — многозначительно воздел брови.

«Молотобоец» заиграл желваками, сжал кулаки, отчего рельефная волна прошла по всей длине рук. Гамза же наоборот словно бы успокоился и тонко улыбнулся.

— Мы наслышаны о вашем бесстрашии, уважаемый Ял» Айюм. И никак втроём не придём к единому мнению, что это: недалёкость, глупость, или действительная уверенность в своих силах.

— Ну, допустим, — усмехнулся Худук, — и дракона можно обозвать земляным червяком и приписать неприсущее ему умение зарываться поглубже. Но однажды, — он неожиданно пригнулся в их сторону и негромко процедил, — можно не заметить, как выпадешь из задницы тщательно запечённой какашкой, уже не способной к пространным рассуждениям и воззванию к отсутствующему голосу разума.

— Хорошо сказано, — хладнокровно ответил «голос» и тоже посерьёзнел. — Уважаемый, Я» Айюм…

— Можно просто Худук, — раздражённо перебил гоблин.

— …Худук, нам терять есть что, но, прячась по углам, мы не сможем это сохранить. Политику клана нужно менять, — «а не поздно?», — в этом мы все согласны, в том числе и наш «боевой» старейший, — короткий взгляд в сторону молотобойца; отчего-то в его словах Худуку почудилась ирония. — В силу этому мы хотим нанять вас в качестве… э… военного вождя.

За сегодняшний день, вернее, ночь, у Худука во второй раз отвалилась челюсть, причём с таким стуком, что впору было проверять, не треснула ли дубовая столешница. Вначале он был «добрым», а теперь ему предлагается возглавить неких

городских бандитов без всяких его на то пожеланий. А между тем «голос» продолжил лить воду.

— При всех ваших резких реакциях на угрозу, мы смогли убедиться в вашей рассудительности и удостовериться в эффективности действий в критических ситуациях. Объясняю наши резоны, отчего мы обратились к вам, совершенно постороннему разумному. Это, кстати, первый аргумент — вы беспристрастны, и, судя по реакции на некоторые наши реалии, действительно издалека и не можете быть чьим-либо шпионом или подконтрольным кому-либо. А то, что вы — «тёмный», да ещё владеющий Даром… — пауза, на которую гоблин ответил понимающим смешком, — лишь подтверждает предыдущие выводы — контролировать вас было бы чересчур сложно. Второе, — Гамза наклонился, чтобы налить себе вина… но его уже не было — Рохля-то не отвлекался на всякие разговоры, у него как ни как, образ. «Голос» щёлкнул пальцами, тут же прибежала молоденькая служанка, и вскоре на столе всё было обновлено. Как только суета в закутке прекратилась, он продолжил. — Второе: вы — наёмник, то сеть при достижении договорённости постараетесь, — сделал акцент на этом слове, — придерживаться условий контракта, — и внимательно посмотрел на гоблина, на что тот пожал плечами — в Агробаре, как он заметил, по разному относились к вольным бойцам: дворяне и военные скептически. Почему бы городским «ночным» не испытывать к ним доверия — хотя идея сама по себе была смешной. Но как говорил Ройчи: работа есть работа, и пока заказчик не обманул тебя, ты обязан выполнять условия договора. — Энная сумма, ваш опыт и наша поддержка для выживания — серьёзные составные для взаимовыгодного сотредничества. И третье: вы находитесь поблизости от Старика, который несомненно является ключевой фигурой защиты Ремесленного квартала…

— Не очень-то мы ладим, — буркнул Худук.

— Поверьте, Худук, я знаю, что такое быть в немилости у Хромого Гарча, — криво усмехнулся собеседник. — Не думаете же вы, что у нас не было трений с ним? — вопрос, как говорится, не требовал ответа. — Но сейчас это не важно. Главное, что вы рядом, и будете в курсе возможных изменений обстановки. При этом, при благоприятной ситуации нас можно использовать для защиты района.

— Да? — скептически зашевелил ушами Худук. — Как? Подсылать убийц к вожакам очередной толпы, намеревающейся пересечь границу с агрессивными намерениями?

— Почему бы и нет? — вполне серьёзно отреагировал Гамза. — Спектр наших возможностей весьма широк, и человек с фантазией много что может придумать и добиться.

— Отчего бы вам тогда не выбрать подобного «человека» из своей среды? — спросил гоблин, задумчиво барабаня по столу.

— Увы, — Гамза безрадостно улыбнулся, — самые умные уже в небесных чертогах. При том, что «тюльпаны» сильной инициативностью никогда не отличались. Вот вы — вполне решительны… — он помолчал, бросив короткий взгляд на Проводника. — Каждый должен заниматься тем, что умеет, при этом стоит реально оценивать свои возможности. Вот я, например, со времён буйной молодости не участвовал в уличных разборках. Это не значит, что я разучился держать в руках правильную сталь. Но по ощущениям чувствую, что размяк. Если бы не беспорядки, мне вряд ли пришлось столь глубоко погружаться в такие дела клана. Моя специализация несколько иная… — он печально кивнул гоблину, который примерял на собеседника шкуру то ли банкира, то ли крупного ростовщика, то ли клерка высокого ранга, в котором несмотря на безобидную добродушную внешность ощущался стальной стержень и опасность. — И у нас есть изначальное условие, без которого договор не будет возможен, — Худук недовольно покрутил носом — ещё не согласился, а условия уже сыпятся, как из рога изобилия! — В самом крайнем случае нужно будет организовать эвакуацию из опасного района, — видимо, что-то такое выразительное мелькнуло в глазах гоблина, что он поспешил уточнить. — Имеются ввиду семьи.

За столом повисла тишина. Честно говоря, Худуку ну никак не хотелось вмешиваться во всё это, взваливать непонятные обязательства, которые он, временный здесь товарищ, очень даже может быть, не сможет выполнить. Гоблины — существа ужасно недоверчивые. А тут эти хитрые драконы, «безынициативные», что норовят спрятаться за спину маленького, но решительного «тёмного» — глупость какая-то. Складывается впечатление, что они просто хотят быть в курсе событий, при этом привлекают кого-то со стороны, кем легко можно пожертвовать. Или подставить — к примеру, тем же самым «розам». Да ещё столь обленились, что ни думать, ни действовать самостоятельно не получается — яйца столь отяжелели, что таскать их на себе — уходят последние силы. Плюс обросли жёнами и детьми, которых очень хочется вытащить из этой задницы, в которую постепенно превращается квартал. М-да, может действительно размякли… Что не скажешь, глядя на эти рожи. Один ему может продать ослиную какашку, второй — завязать уши на затылке, а третий… А третий самый приличный, потому что общается исключительно с покойниками…

С другой стороны — это ведь интересная задачка. Что ему тут зря скучать с Рохлей, поджидая товарищей? И неужели эти глупцы (эпитет дан авансом, на случай обмана), глядя на него с высоты своего роста, ослеплённые собственной хитростью и коварством (что, с точки зрения «тёмного» исключать не нужно ни в коем случае) думают, что можно его, представителя самого продвинутого народа, обмануть? Ну-ну. Поглядим, если что, проверим крепость их пупков… А заодно ведь действительно можно использовать этих прячущихся по норам крыс на благо района. Или, в крайнем случае, для поисков задержавшихся где-то товарищей. Его место пока здесь, в Ремесленном квартале, без друзей он и не подумает уходить, так почему бы не воспользоваться услугами «лояльных» «ночных»?