Ревизор: возвращение в СССР 29
Шрифт:
— Нет у меня месяца! — отрезал Захаров. — Понимаешь? Нету!
— Надо вам людей на свою сторону переманивать, — подсказал Мещеряков, — которые что-то решают.
— А то я это сам не знаю, — с досадой ответил Захаров. — Сегодня уже пристроил браслет с бриллиантами и топазами супруге одного деятеля. Обещала поспособствовать, упомянуть обо мне положительно своему супругу. Но тут же риск есть все испортить… Если он ревнив, может кое-что другое вообразить. Приходится выбирать баб страшнее, чем крокодилы, чтобы шансы, что у супруга определенные мысли в мой адрес не появились, были пониже… Да и никто в таком деле никаких гарантий не даст. Стерв
— Понимаю… Виктор Павлович, а может вам с Ивлевым поговорить? Обсудить эту проблему. Вы же сами видите, пацан часто достаточно нестандартные решения выдаёт.
— Да не, ну, о чём ты, Андрей Юрьевич? — отмахнулся с ходу Захаров. — Я не хочу, чтобы остальные узнали, что у меня серьезные проблемы. Паника нам не нужна, а тем более попытки сбежать с тонущего корабля. Как бы Ивлев остальным не растрепал…
— Да нет, Ивлев кто угодно, только не трепло, — уверенно ответил Мещеряков, — уж поверьте мне, я людей насквозь вижу, профессия такая. Сразу оговорите, что информация не для распространения, и он будет молчать… Да и он-то точно к панике не склонен.
Москва.
Диана была в восторге. Группа возбуждённо гудела, обсуждая скандальную новость. Репутация соперницы стремительно опустилась ниже плинтуса. И вряд ли она ее восстановит когда-то до прежнего уровня. Хоть даже справку принесет, что у нее детей никаких брошенных нет и не было, никто ей не поверит. Стоит ей теперь снова начать заигрывать с Фирдаусом или пакостить ей, стремясь их развести, как Диане немедленно об этом сообщат… Позицию одного из лидеров Малюгиной больше в группе не вернуть… А вот Диана поднимается все выше и выше, после того, как кардинально изменила свое поведение.
Пожалуй, решила Диана, я сполна отомстила ей за тот звонок Фирдаусу, в котором она заявила, что у меня есть любовник. И сделала все красиво, как и учат в КГБ, без банального и опасного для меня самой мордобоя… Нет, все же есть много полезного из-за того, что я с ними связалась.
Диана вдруг подумала, что и правда, очень изменилась за то время, как против своей воли стала агентом. И себе нынешней она нравится гораздо больше, чем раньше. Теперь она думает, прежде чем действует, старается просчитывать каждый свой шаг… И ведь и получаться что-то начало! Не всю же жизнь выезжать на везении… Диана теперь отдавала себе отчет, что встреча с Фирдаусом, и то, что они влюбились в друг друга с первого взгляда — это чистой воды везение. Неужто человеку нужно бояться за свою жизнь и свободу, чтобы начать меняться к лучшему? Неприятная мысль… Но ведь и правда, пока она беззаботно порхала по жизни, как бабочка над цветками, то была попросту дурой, право слово… Как вообще Фирдаус в нее такую влюбился-то? А ведь он унаследует однажды огромную империю, создаваемую прямо сейчас стараниями его отца и ее брата… ему нужна жена — полноценный напарник, а не дурочка.
Тряхнув головой из-за неприятных мыслей, Диана вернулась к мыслям о заметании следов после проведенной операции. Опознать в старушке с внучкой молодую актрису с дочкой при случайной встрече будет очень проблематично. Если только по малышке, но и то, Екатерина так замотала её в платок, что личика и видно-то толком не было.
Молодец она, отыграла на пять с плюсом! — сохраняя внешнее спокойствие, радостно
Диана тут же вписала в подготовленную заранее фальшивую ведомость тридцать пять рублей и, выйдя из института, направилась в ближайший гастроном купить малышке шоколадных конфет.
Созвонившись с Екатериной, она встретилась с ней и, пока искренне уверяла её, что потрясена уровнем её работы, подсунула ей ведомость расписаться и деньги.
— Так много? — удивлённо подняла на неё глаза актриса.
— Так вы же вдвоём пробовались, — ответила Диана. — А это Зоечке лично от меня. Вы обе потрясающие актрисы. Как бы в этот раз с ролью не сложилось, я буду обязательно иметь вас в виду на будущее.
— Спасибо вам! — улыбнулась Екатерина и они попрощались.
— Ну, что тут у вас? — поднялся я в кабинет к Волошину и поздоровался со всеми.
Волошин был красный, но вполне вменяемый. У него уже сидел Бортко и Ригалёв и кто-то из телевизионной бригады. Мы быстро представились. Он назвал свою фамилию: Кудинов, я же представился по имени от греха подальше.
— Значит, всё как договорились, товарищи, — сказал Кудинов. — От текста не отступаем.
Не хотел ни во что вмешиваться, но текст, который начали повторять Волошин с Епихиным, мне совсем не понравился. Всё про партию и правительство, а о коллективе ни слова.
— Простите, товарищ, Кудинов, — обратился я к нему. — Мне кажется, надо хоть пару слов о трудовом коллективе таксопарка сказать. Когда статью про них писал, со многими познакомился, это уникальные люди.
— Кстати, да, — поддержал меня Бортко. — Без них бы ничего этого не было.
Дальше обошлось, слава богу, без меня, достаточно было направить их мысль в нужное русло, и Волошин сразу воодушевился, показал Кудинову отчёт отдела кадров таксопарка.
— Вы посмотрите, какие у нас люди работают! — воскликнул он, обрадовавшись возможности перевести стрелки с себя на кого-то ещё. — У нас два кавалера ордена «Красной Звезды», одиннадцать человек награждены медалью «За отвагу» и «За боевые заслуги»!
— Ух ты! — искренне удивился Ригалёв.
Кудинову пришлось изменить свой первоначальный казенный текст под давлением директора таксопарка и районного начальства. Уж не знаю, войдёт ли это в сюжет, который увидят зрители. Но Волошин сразу успокоился и благодарно стал поглядывать на меня.
Во время собственно съёмок держался за спиной у оператора, и когда брали интервью у Епихина с Волошиным одобрительно кивал головой в такт их словам, чтобы они чувствовали себя перед камерой уверенней.
Волошин настоял, чтобы в кадре рядом с ним стояли те три таксиста, что прославили таксопарк. Снимали долго и много. Сказал пару слов и начальник колонны в окружении сотрудников таксопарка в новеньких рабочих костюмах на фоне отмытой ремзоны. И в диспетчерскую заглянули, сделали несколько дублей имитации приема заказа от клиента.
Освободились мы только в шестом часу, и Волошин нас всех пригласил в столовую. И съёмочную бригаду, и Бортко с Ригалёвым, и руководителей подразделений таксопарка. Нас набралось человек пятнадцать. Стол был выше всяких похвал. Пить не стал, отговорившись тем, что я за рулём. Посидели очень хорошо. Выпив, Кудинов перестал говорить казенными фразами, и оказался, в общем-то, вполне неплохим парнем.