Ревизор: возвращение в СССР 29
Шрифт:
— Есть у вас такой Плотников? — пригнулся ближе к собеседнику Стельмухов, поняв, что рыбка попалась на крючок.
— Есть. Начальник хозяйственного управления, — подтвердил Кладневич.
— Он пытается помешать моему другу и дальше работать вторым секретарём Московского горкома. Хорошо бы ему объяснить, что этого делать не надо.
— А! Место Захарова! Слышал я, слышал, какая грандиозная битва разворачивается… Значит, Плотников не удержался и во все это влез…
Тут принесли обед и мужчины замолчали.
— Это будет не просто, — заметил Кладневич, когда
— Вот с этим вопросом как раз все не так и страшно, — ухмыльнулся Стельмухов, — ходят слухи — он специально сделал упор на слово «слухи», чтобы продемонстрировать собеседнику, что он глубоко в теме, и на самом деле информация достоверная, — что папа в следующем году будет вынужден выйти на пенсию по медицинским показаниям. Между нами, у него очень плохая ситуация со здоровьем. Скорее всего, Плотников потому так и суетится. Понимает, что времени осталось очень мало, когда у него есть еще влияние на серьезные процессы… Хочет помочь провести на такую важную позицию нового человека, сделав его своим должником, чтобы хоть что-то сохранить из нынешнего влияния…
— Вот даже как, — поднял брови Кладневич. — Хорошо, Андрей Романович, договорились. Попросите, пожалуйста, вашего знакомого в МИДе объявить вакансию в Вашингтоне закрытой.
Придя к полному взаимопониманию, они пожали друг другу руки и принялись за еду.
После встречи с прорабом позвонил в часть в «Лосином острове» и договорился с Догеевым, что приеду к нему скоро. Он пристроил меня к группе молодых офицеров на позиции, и в этот раз никому особо представлять меня не стал. Стрелял я средненько, но учитывая, что я не профессионал и был перерыв в занятиях почти год, считаю, что мой уровень очень неплох.
Потом заехал домой, перекусил и через час выдвинулся на тренировку. На выходе из подъезда заметил в почтовом ящике что-то. Оказалось, что пришёл ответ из МПС на мой запрос. Не удержался, решил тут же посмотреть, что там. На улице расположился со своей спортивной сумкой на лавке у подъезда.
Пока вскрывал, пока читал, вышел Линин Виктор, сел рядом и закурил, побренькивая на гитаре.
Поздоровался с ним мимоходом и углубился в ответ чиновников. Как всегда особым чиновничьим языком до моего сведения довели, что МПС отвечает за переходы через железнодорожные пути только непосредственно к станциям, а в том месте, которое я указал в своём запросе, станция отсутствует. Короче, меня вежливо послали лесом.
Тут ещё и Виктор начал опять какую-то ахинею напевать. Хорошо, хоть тихо, а не на весь двор.
— Блин. Ну что же ты делаешь? — спросил я его. — Так тебе на свободе не нравится? Что тебе мешало дома напеться этой антисоветчины от пуза? Нафига ты во двор с этим выперся?
— Кто-то же должен говорить, когда все молчат, — фыркнул он и потащился к четвёртому подъезду.
Знакомая какая фраза… Наверняка ее опытные психологи для ЦРУ разработали, чтобы она периодически озвучивалась всякими «Радио Свобода» для таких вот легковерных.
Как бы он и моих охламонов за собой не увлёк. Белый с Малиной скоро с работы придут… А меня уже и время поджимает… Но все же я им как следует займусь… Как и этой бюрократической отпиской от МПС…
Глава 19
Москва.
На тренировке обсудили с Сатчаном моё знакомство с нашим прорабом. Заодно уточнил у него, может ли такое быть, что за переход через железнодорожные пути за пределами железнодорожных станций никто не отвечает? И рассказал ему про свою переписку с райисполкомом и МПС. И про страждущих жителей района, вынужденных обходными путями попадать к себе домой.
— Жаль их, конечно, но у нас что угодно может быть, — сначала удивился, а потом усмехнулся Сатчан. — По логике, конечно, МПС не может в каждом месте, где нужен переход через железную дорогу, строить их за счёт своего бюджета, им на это попросту не выделяют фонды. Это задача, скорее, местных исполкомов. Но они тоже не могут вмешиваться в хозяйство и деятельность МПС, там же даже кратковременная остановка движения уже ЧП.
— Ну, хорошо. А людям-то что делать? — потрясённо спросил я его.
— Даже не знаю, что тебе ответить.
— Ну, подожди. А переезды через железную дорогу на чьём балансе?
— МПС, — уверенно ответил Сатчан.
— Ну, а почему бы и пешеходные переходы на них не повесить и не предусмотреть финансирование на это?
— Это не ко мне вопрос, честно… Это бюджет министерств… Кто их знает, надо оно им или нет? Там же вокруг всего этого, наверняка, свои интриги… Я от их кухни очень далёк…
— Ну, и к кому мне идти? — разочарованно спросил я. — В чём, вообще, проблема переход для людей построить?
— Тебе же уже сказали, — развёл он руками, — в разграничении ответственности между ведомствами.
— Понятно. У семи нянек, короче… А может, у тебя получится с тестем по этому поводу поговорить? С какой стороны мне, вообще, к этому вопросу лучше подступиться? Он же наверняка знает изнутри и понимает всю эту кухню с финансированием министерств.
— Поговорю, конечно. Самому интересно стало, — пообещал он и попросил напомнить ему отдать мне мою часть Конан Дойля.
После тренировки перегрузили с ним ко мне в багажник две стопки книг.
— О! Что вспомнил, — хлопнул я себя по лбу. — Хочу завтра на ЖБИ съездить. Не слышал, там бухгалтер готова ко встрече со мной? А то я не стал к ней заходить в первый свой приезд.
— Понятия не имею, — честно ответил он.
— Ну, ладно. Там сейчас ещё ничего не происходит, и не очень скоро будет происходить, так что, не к спеху. Но ты все равно подыми там этот вопрос…
Вернулся домой и застал у нас маму.
— Вот, решаем, как Егорыча будем поздравлять? — сказала она. — У него день рождения в среду.