Резкий поворот
Шрифт:
— Е! Е-е-е-е-е… — Посмотрев на высокого гостя и немного подумав, протяженно затянул интендант, явно пытаясь подражать мелодии какой-то песенки. Впрочем, музыкальные упражнения с его стороны ни капли не сказались на темпах процесса проверки комплектации и переборки пулеметов, доставленных солдатами Коробейникова в обитель вместе с последними новостями и прибывшим с летучих кораблей новым главным миссионером. И вообще главным, ибо в соответствии с посланием, заверенным печатью Святейшего Синода, Ерафим должен был предать бразды правления их маленьким храмом тому самому человеку, у которого сейчас была истерика. Хотя, с учетом того, что рассказали уже успевшие покинуть обитель солдаты, данные эмоции были абсолютно объяснимы. А присланная
— У-у-у-у-ууууу! — Очень душевно и прочувственно затянул самый младший из присутствующих церковников, то ли приняв слова интенданта за чистую монету, то ли просто по причине не до конца выветрившегося юношеского задора решив присоединиться к веселью с не слишком-то правдоподобной имитацией волчьего воя. Или это все-таки какая-то мелодия была? В любом случае оставалось лишь радоваться тому, что остальные присутствующие в подвале небольшой церкви монахи его энтузиазма не разделяли и просто сидели, словно пыльным мешком пришибленные.
— Вы надо мной издеваетесь, что ли?! — Новый глава обители, официально считающийся всего лишь миссионером, прекратил орать и пялиться в никуда, с некоторым трудом сосредоточившись на парочке своих подражателей. — Издеваетесь, да?! Да как вы можете так поступать, когда у нас тут такая катастрофааа?! Боярин Чернвявиц — убит! Его род не только обезглавлен, но и потерял половину своих магов пятого ранга! Многолетняя дружба между министерством иностранных дел и церковью теперь могут оказаться под угрозой, поскольку инициатива по созданию сегодняшнего беспорядка исходила-то именно от нас! И это все — ваша вина!
— Вот не надо перекладывать с больной головы на здоровую, хоть и контуженную. — Прервавший свои завывания интендант ни капли не устрашился направленного на него пальца, массивный золотой перстень на котором начал как-то подозрительно посверкивать. — Когда неделю назад ко мне прилетела замаскированная под голубя почтовая химера, я доложил что? Правильно, чистую правду. То, что после общения с архимагом-затворником Коробейникова стало не видать, лишь изредка его двойник мелькает. А сделали вывод о том, что он в гостях у этого индуса покалечился, попал в рабство или просто бросил всех и вся, а потому надо ловить удобный момент — вы…Ну, может не ты лично, но Господом Богом клянусь, моя абсолютно достоверная информация к чужому феерическому провалу не имеет ни малейшего отношения!
— А почему я о какой-то почтовой химере первый раз слышу? — Нахмурился Ерафим. — Или…Ты посчитал меня скомпрометированным?
— Не я…Но да, — пожал плечами специалист по припасам, подсчетам и информации, что помимо прочих своих обязанностей также сторожил сторожей. — Прости, но переданный в письме приказ не оставлял двоякого толкования. Видимо кто-то пришел к выводу, что ты с Коробейниковым слишком хорошо знаком, плюс у него лечился…
— Ну, всё, что ни делается, всё к лучшему, — решил Ерафим с примерно таким же безразличием, с которым он в молодости провожал взглядом просвистевшую мимо виска пулю. — По крайней мере, в сегодняшней катастрофе меня теперь никто не обвинит.
— Катастрофа…Катастрофаааа… — Принялся раскачиваться как маятник присланный из Москвы глава миссии, явно испытывая желание побиться обо что-то головой. Во всяком случае, макушка его на излете стены почти касалась и если бы он увеличил амплитуду своих движений ещё чуть-чуть, то точно бы раздался громкий треск от соприкосновения затылка и камня. — И замолчать её нет никакой возможности. Выжившая часть свиты Чернявица сдаст всё, причем сразу…Ему даже их пытать не придется, эти мерзавцы, которых давно было пора за сношения с демонами спалить, сами всю информацию на блюдечке преподнесут и сапоги Коробейникову вылижут из страха прямо на алтарь отправиться…У
— А Чернявица на нашего чернокнижника попытались натравить, потому как один демонолог другого на чистую воду быстрее выведет, поскольку будет знать, куда смотреть и что искать? — С непосредственностью молодости подергал одного из монахов самый юный из обитателей храма.
— Ну, видимо типа того. — Пожал плечами доселе молчавший монах. — А может из расчета, что он сможет призванных Коробейниковым тварей изгнать оперативно, даже если они будут не совсем демонами…Чернявиц такое умел, я слышал, он как-то сразу десяток норвежских эйнхериев обратно в Вальхаллу прямым рейсом спровадил, и ему они даже морду не успели набить…
— Катастрофа! Катастрофа! — Продолжал повторять одно и то же присланный из столицы миссионер. — У императора теперь точно к патриарху вопросы возникнут! Очень неприятные вопросы! А у владыки -к нам! Мы же не только допустили на ровном месте потерю трех высших магов, но и проглядели как один из самых хитроумных чернокнижников нашей страны, которого даже после сегодняшнего по закону черта с два прищучишь, стал темным магистром! Магистром!!! И ладно бы проглядели только его, но ведь был еще и второй высший маг! Тот, кого звали Святославом! И у кого имеется достаточно силы, чтобы входную дверь в боярскую думу пинком открыть!!! И его там самодержец встретит с распростертыми объятиями, сходу выделив и место, и шапку, и посох боярский, ибо такими активами не разбрасываются! А вы…Вы надо мной издеваетесь!!!
— Мы не издеваемся…Мы пытаемся оказать тебе дружескую поддержку! Ну а что ещё нам в такой ситуации делать?! Снимать штаны и бегать?! — Ничуть не тише возмутился прервавший свои завывания интендант, проверяя качество патронов на небольшом участке переданной из Москвы пулеметной ленты. Четыре обычных патрона должны были чередоваться с трассирующим, зачарованным, зажигательным и освященным. Ерафим поймал себя на том, что готов думать практически о чем угодно, лишь бы не о текущих проблемах. Ибо с какой стороны к ним подойти, он себе просто не представлял! — Какого черта, прости меня господи, ваш магистр Чернвявиц вообще творил?! Почему он сначала выдвинул Коробейникову такие унизительные требования в письме, дав чернокнижнику возможность подготовиться, а потом нырнул в специально подготовленную для него ловушку как пьяный матрос в портовый бордель?!
— Да потому, что ваш Коробейников и должен был Чернявицу либо добровольно отдать всё то, что нахапал себе не по рангу, напрочь лишившись авторитета и увязнув в долгах, либо в ответ на превышение полномочий со стороны магистра чего-то такое отчебучить! — Озвучил прибывший из столицы гость то, о чем Ерафим и без того догадывался. Причем ещё с того момента как он пусть в общих чертах, но все же узнал содержание прибывшего с курьером послания. Церковь могла оставить в покое какого-нибудь мелкого темного мага, если он не нарушает законы государства и вообще лишний раз на глаза не показывается. Коробейников хоть и старался сидеть тихо, но получалось это у него примерно как у горящего склада шутих, да и мелким сей чародей не являлся уже давно. И чернокнижником, возможно, тоже. Только вот от служителя неизвестного языческого божества проблем могло возникнуть даже больше, чем от удачливого культиста или злобного, но умного колдуна, старающегося отгородиться от монахов преградой из законов, взяток и компромата на отдельных служителей церкви. Подобной угрозой должны были заняться скорее рано, чем поздно…И занялись. Неудачно. — Причем второй вариант считался даже более предпочтительным, поскольку смотрелся со всех сторон лучше! Он позволил бы и нашим союзникам из министерства иностранных дел поставить на место выскочку, устроившего себе зарубежную базу без их соизволения, и на этого зарвавшегося чернокнижника надежный ошейник надеть, дабы сделать из него цепного пса, которого спускали бы с поводка лишь тогда, когда это нужно…