Ричард Длинные Руки – принц-консорт
Шрифт:
Холодок прокатился по телу, когда блеснула страшноватая мысль, что Юг мог во всех королевских дворцах на Севере установить такие вот штуки. Да что там во дворцах, кто мешает установить где-то и в тайных местах, чтобы перебрасывать сюда если не десанты, то хотя бы наемных убийц?
Нас догнал Эдгар, веселый и ликующий, он по юности каждую поездку на коне воспринимает как радостное приключение после скучного детства в родовом замке.
— Ваше высочество, — воскликнул он звонким голосом, — а во-о-он там деревня, где живет великая колдунья, что
Я отмахнулся, а он торопливо зачастил:
— Да знаю-знаю, суеверие, а христианин не должен быть суеверным, это язычество, но она в самом деле… ну, а еще видит скрытое!.. Ваше высочество, умоляю, это же почти совсем по дороге!
Я спросил с подозрением:
— А зачем это тебе?
У него щеки полыхнули почти детским румянцем.
— Ой, мне так нравится, когда говорят, что Боудеррия — принцесса из дальних островов в океане!
Я подумал, кивнул.
— Вообще-то и мне нравится.
Он встрепенулся.
— Свернем?
— Только на один-два вопроса, — предупредил я.
Избы в этой деревне, как я приметил, одна переходит в другую, что значит — взрослые дети, женившись, не отделяются, а все так же живут с родителями, одной огромной семьей. Из-за чего у них все такое крепкое и добротное: могучие кони, породистые коровы, целые стада гусей и уток, козы, овцы, а овины и риги выстроены тоже не кое-как. Даже простенькие амбары сложены из хорошего крепкого дерева, что простоит века. Там за дверями хранится все крестьянское добро: конская сбруя, хомуты, овчинные полушубки, рулоны отбеленного холста на продажу и грубая мешковина для себя…
Рука дернулась к рукояти меча: через дорогу перебежал резвыми скачками крупный дракон размером с огромного кабана, весь в блестящей чешуе, с жуткой распахнутой пастью, воинственно вздыбленным гребнем от затылка и по всей спине до кончика хвоста.
Но на шее повязан ярко-желтый платок, явно женский. Именно повязан, а не зацепился ненароком, когда дракон пожирал жертву…
Дракон скрылся из глаз, проскочив между сараями. Я ожидал крики с той стороны, но все оставалось тихо.
Из-за плетня пугливо выглядывают девки, все в одинаковых сарафанах, потом на крыльцо большого дома неспешно вышла женщина, толстая и важная, как породистая корова, голова целомудренно укрыта платком по самые брови, так же спрятаны от мужских взглядов подбородок и шея.
Боудеррия крикнула властно:
— Кто здесь старший?
Женщина поклонилась, ответила с достоинством:
— Я здесь староста, госпожа.
Она смотрела на Боудеррию с удовольствием, как и та на нее, обе женщины в этом мужском мире, а обе командуют мужчинами.
— Овса для коней, — распорядилась Боудеррия, — можно сыра в дорогу. За все заплатим.
— Все сделаем, госпожа…
Я поинтересовался у старостихи:
— Я слышал, у вас в деревне живет некая колдунья. Предсказывать умеет?.. А еще видел что-то совсем уж несуразное… настоящий дракон перебежал нам дорогу.
— К удаче, — сообщила она.
— Ладно, —
Она широко заулыбалась, показывая крупные желтые зубы.
— Ну что вы, господин! Наша Стефа вообще колдовать не умеет.
— Но как же…
Она подбоченилась, вид донельзя гордый, сказала с пренебрежением человека почти образованного:
— Это все наше невежество, господин. Знаете же, все простые люди думают только о своем огороде да как нажраться. Если встретит на дороге мышь или ящерицу какую, затопчет и пойдет дальше. А Стефа всегда была жалостливой. В детстве подбирала щенков, котят, притаскивала домой… Однажды вот так подобрала одну толстую уродливую ящерицу, что едва ползала. Спрятала ее в сарае, а то родители обычно всех ее подобранных щенков и котят на другой день топили, пока она где-то бегает…
— Понятное дело, — буркнул я, — понимаю…
— Ну вот, — продолжила она победно, — ящерица та росла, начала бегать шустрее. Оказывается, только вылупилась и еще даже ползать не научилась. В общем, вырос крепенький такой и могучий дракончик, который привязался к ней, как к маме. И слушается во всем. Чешуя на нем наросла такая, что никаким топором, даже самым острым, нельзя даже поцарапать. В общем, сейчас он подрос, чешуя из стали, но, наверное, еще подрастет.
— И что она?
Она отмахнулась.
— А ничего. Так и живут. Только теперь ни один волк и близко не подходит к деревне!
— Дракона чуют?
— Стефа отпускает, — пояснила старостиха, — своего зверька в лес поохотиться. Ну, а народ решил, что она умеет вообще любым лесным зверем повелевать. Дураки!
— А вы не верите?
Она подбоченилась.
— Я даже читать умею!
— Жаль, — сказал я. — Мне бы больше понравилось, чтоб она в самом деле умела.
Она пожала плечами.
— И она, и ее дракончик еще молоды, господин.
Крестьяне принесли два мешка с зерном, их погрузили на запасных коней. Мы двинулись к указанному дому, где и живет та самая колдунья.
Она вышла навстречу, простая деревенская девушка, густые черные, как вороново крыло, волосы собраны в толстую косу, лицо ясное с густыми чернющими бровями, что сразу приковывают внимание, очень выразительные глаза, крепкая фигурка крестьянского сложения, бедное платьице до щиколоток.
— Это ты Стефа? — спросил я. — Видели мы твоего питомца!.. Бегает без привязи и намордника… А вдруг кого укусит?
Она сказала умоляюще:
— Только ничего ему не делайте! Он никого не трогает!.. Я его еще совсем маленьким носила ко всем, чтобы он познакомился и подружился.
— И что, — спросил я с интересом, — подружился?
Она помотала головой.
— Нет, но людей не трогает. Как и скот. А в лесу ест не только волков, вообще все ест… ну, как хрюшка.
— Человек еще хрюшее, — сказал я надменно, — мы едим даже то, что ни одна свинья есть не станет. А с платочком ты хорошо придумала!