Рифейские горы

Турлякова Александра Николаевна

– Что ж ты делаешь, Наследник?! Зачем под стрелы-то зря соваться?..

Кэйдар обернулся, пронзительным взглядом ожёг зятя: зачем он вмешивается? Как он смеет вообще? Мне - Наследнику!
– советовать, что делать?!

Но Лидас выдержал его взгляд, не убрал руким, так и стоял, закрывая щитом На-следника. Несколько стрел одна за другой ударились в оббитое железом дерево с такой силой, что они оба качнулись. Мимо них очень близко прошёл второй корабль, Велианас, приблизившись к борту, не кричал ничего, нет, лишь кулаком погрозил Кэйдару.

А

вайдары ещё долго преследовали их вдоль берега, стреляли из луков, насмешли-выми криками вызвали на бой. Кэйдар больше к борту не подходил, ни с кем до самого ужина не разговаривал, ушёл к себе, в свой шатёр. Только за столом от само-го Лила узнал точное число погибших и раненых.

Девять воинов погибло, кроме того, двое померли позже, от ран. Ещё десятерым пришлось оказывать помощь, вырезать наконечники, накладывать повязки. Кое-кто из них не поедет с остальными в горы, это ясно уже сейчас. Да, эти вайдары, будь они неладны, взяли неплохую дань человеческими жизнями. А ведь мы ещё и гор-то в глаза не видели...

Когда подали десерт и лёгкие вина, а мужчины принялись топить шариками из хлебного мякиша "кораблик" в блюде воды, Кэйдар незаметно вышел на палубу. Ему не хотелось веселиться, ему хотелось одиночества.

Холодный ветер студил разгорячённое вином тело, но он пока не чувствовал холо-да, только удовольствие и приятную лёгкость от всего, что было выпито. Сигнальные фонари на носу и на корме обоих судов решено было не зажигать, чтоб не привле-кать внимание степных жителей. Лишь на мачте, у капитанского шатра, оставили небольшой светильник. В кружке света то исчезал, то появлялся дежурный матрос, под его ногами скрипели доски пагубного настила.

Ночь тёмная, холодная по-зимнему и сырая, как после дождя. Звёзды тусклые и какие-то чужие. Глядя на них, Кэйдар ни о чём конкретно не думал, стоял, облоко-тившись о борт, спиной к воде, слушал, как Вайда толкает дерзкое дерево судна, посягнувшего на воспетые вайдарами воды. Хорошо. Тихо. Покойно. Как в детстве, когда некуда спешить, а весь мир вокруг кажется простым и понятным. Ко всем этим чувствам добавлялось что-то незнакомое, какая-то печаль, что ли. Когда грустишь без причины, и даже эта грусть кажется приятной для сердца.

Велианас подошёл неслышно, стал рядом, руки с переплетёнными пальцами упи-рались в край борта, а сам он не смотрел на своего воспитанника, просто молчал. Они оба довольно долго молчали. Между ними стоял тот эпизод, и Кэйдар ждал, когда Велианас начнёт выговаривать ему свои упрёки.

– А ведь они так и держатся рядом с нами,- заговорил наконец Велианас.

– Кто?- Кэйдар не понял, о чём он.

– Да вон, видишь огни в степи? Далеко отсюда... Это вайдары! Нас стерегут... Они же, как волки, если добыча им не по зубам, идти будут следом, кусать и грызть, и ждать, пока не ослабеет... Надо посмотреть по карте, когда первый порог. Или про-водника нашего спросить... Если придётся обходить по берегу, жди нового нападе-ния...

– Если так, то на своих конях мы их разметаем по степи легко. В настоящем бою какой с вайдара

воин? Одно слово: дикари!- Кэйдар небрежно плечами пожал. Он верил в свои силы, в возможности своих воинов.

– Дикари-то дикари, а кровь они нам сегодня изрядно попортили,- усмехнулся Велианас.- Сам-то ты как? Не ранен?

– Да ну!- Кэйдар коротко рассмеялся.- Небольшая вмятина на панцире да синяк - ерунда!

– Глупая беспечность! Признай сам: когда ты что-то делаешь, не всегда думаешь.

– О, учитель, опять вы, как всегда...- Кэйдар поморщился.

– Ты уже не тот мальчик, которого мне доводилось обучать приёмам атаки и защи-ты. Ты наследуешь Отца. Ты - Наследник, Кэйдар! Всегда помни об этом.

– И вы про это!- Кэйдар выпрямился так порывисто, будто решился уйти.

– Постой, я ещё не всё сказал! Я хочу, чтоб ты знал: если ты отправился в этот поход поискать Нэйт, смерть несущую, то умрёшь только тогда, когда я рядом лягу. Я не вернусь без тебя...

– Отец специально отправил вас присматривать за мной, да?

– Это была моя идея! Я сам хотел поехать с тобой. Твой отец ни при чём. Помни, Кэйдар, ты - Наследник! Твоя жизнь не принадлежит тебе одному...

– Опять! Опять одно и то же!- Кэйдар зло и коротко хохотнул.- Я не хочу об этом говорить. Не хочу - и всё!

Он пошёл прочь, пошёл к себе походкой человека, выпившего лишнюю чашу вина. Велианас плечами пожал, провожая Кэйдара глазами до тех пор, пока тот полностью не растворился в ночном сумраке. Беспечность Кэйдара тревожила его и пугала, но как заставить этого упрямца быть осмотрительнее? Как?

* * *

Впервые с начала похода он оказался на палубе. Солнечный свет резал глаза с непривычки. Вокруг толпились какие-то люди, много, очень много людей. Айвар только некоторых узнавал в лицо. Одним из них был Виманий-картограф. Составляя свою карту северных земель, он не погнушался несколько раз спуститься в Дворцо-вую тюрьму к марагскому царевичу за консультацией. Он и сейчас, завидев Айвара, подался ему навстречу, на ходу разворачивая знакомый свиток.

Тёмные глаза с близоруким прищуром, одутловатое лицо уже немолодого челове-ка, плохо подготовленного ко всяким путешествиям. Зачем он отправился в этот поход? И он, и Лил. Зачем они поехали? Ладно, Лила ещё можно как-то понять, он уже бывал в подобных походах, он врач и видел и смерть, и кровь, и страшные раны. Но понимал ли этот человек, куда он поехал, во что он ввязался?

– По этой вот карте наши корабли ещё сегодня утром должны были достичь перво-го порога. Мы и глубину реки измеряем постоянно - никаких камней на пути нет и не было. Ровное дно,- Манус, капитан корабля, заговорил первым. Смотрел на Айва-ра чуть сверху, положив обе руки на массивную пряжку пояса. Золотисто-карие глаза, спокойный взгляд, как на равного себе, молодое лицо. Симпатичный человек, он мог бы в любой другой ситуации стать тебе другом. Но мешало прошлое. И осо-бенно эти дружеские отношения с Кэйдаром. Поэтому этот аэл вызывал лишь опаску - ничего больше!