Рихард Феникс. Море. Книга 3
Шрифт:
— Не только. Ещё южане обещали быть на нашей стороне против Бех-Абара. А теперь… А теперь всё пошло кувырком. К тому же Прэстан не так сильно заинтересован в Лагенфорде, как мы смели надеяться. Подарок принца принцессе был весьма формальным, а на наше письмо с ходом суда так и не дали ответ. Вероятно, Прэстан имеет несколько вариантов, чтобы закрепиться на мировой денежно-содружественной арене.
— Но тем не менем, как-то это нечестно выходит: решать соглашение между странами за счёт женщин. Вы не находите? — задумчиво произнёс Нолан и с силой потёр лоб.
— Вы ничего не смыслите в политике,
— У них там склад с принцессами? — фыркнул Урмё. Нолан слегка улыбнулся, радуясь, что к другу возвращалась его привычная живость.
— Нет! Не прикидывайтесь несведующим хотя бы вы, старший детектив, — пожурил мэр. — Так у них называют дочерей в старших семьях кланов. Это название не имеет никакого отношения к нашему принятому понятию, хотя есть одно сходство: ценность девушек с таким титулом значительно выше, чем без оного. И любая принцесса Теней может стать матерью наследника правителя Бех-Абара.
— Какое соглашение у Бех-Абара с Радонасом? Откуда оно взялось? И не помешает ли оно вашему пакту?
— Как мы поняли при составлении пакта, то соглашение было расторгнуто и все контакты потеряны, — развёл руками мэр. — Этой традиции уже несколько веков, а её истоки мне неизвестны.
— Думаете, поэтому Радонас ухватился за Ярмехель, который с нами в содружестве, чтобы быть ближе к Теням Лагенфорда, заодно подчинив весь север на этой стороне Великой реки? — спросил Нолан и представил на краткий миг малышку Хайну, которую, завернув в красивую обёртку и перевязав ленточкой, отправляют в подарок далеко-далеко на юг, чтобы обеспечить тамошнему правителю продолжение рода. Абсурд!
— Я не буду это обсуждать, и рассуждать на эту тему не вижу смысла. Эта традиция просуществовала без нас долгое время, и кто мы такие, чтобы лезть в неё. К тому же я сильно сомневаюсь, что Радонас обладает подходящими людскими ресурсами для такого полномасштабного марша, — с лёгким осуждением произнёс Виктор Справедливый.
— Разве вам неинтересно это? — удивился Феникс.
— Интерес здесь ничего не значит, пока положение дел не вредит городу. Послушайте, господа детективы, ваше дело закрыто и…
— Кстати, об этом! — перебил Урмё. — А где сейчас леди Филиппа? Мы по незнанию доставили ей множество хлопот. Кажется, мы должны извиниться.
— Она просила передать…
— У вас же нет с ней связи?!
— Она довольно односторонняя. С леди сейчас надёжный…
— Энба-олень, — продолжил за мэра Нолан. В голове его со щелчками вставали на место разрозненные кусочки мозаики. — Она в доме двенадцатого советника Маурицио Маушкина, не так ли?!
Мэр отвёл взгляд, подпёр рукой подбородок, будто и слова больше сказать не собирался. Младший детектив принял это за согласие. Он вспомнил про пакт ненападения, подписанный Гурджегом Фениксом и князем западных Энба-волков Азару. Взглянул на карту. Линия-связь между их племенами пролегла через Лагенфорд. И, будто прознав об этом, через
Снова мысли о кукловоде полезли в голову. Города-точки пересекались на карте как неведомое ранее созвездие. И Нолан всё более отчётливо видел, как гладко всё сходилось: северный берег на западе от реки Разлучинки стремился соединиться в одно большое и плотное государство. Но зачем? Против кого нужна такая сила? Кто станет во главе этой махины? Какой город назовут столицей? Размышления прервал вопрос напарника:
— Господин мэр, вы сказали, что Прэстан в нас не заинтересован. У вас есть более весомые доказательства этого?
— Вы читали газету от первого мая? — окольно зашёл Виктор.
— Нет. У меня было много других забот. Лишь от второго.
— Там было сказано, что корабли Прэстана, Гристена и Радонаса совершили между собой торговые сделки в Макавари. Это значит, что им больше импонирует сотрудничество друг с другом, чем с нами или Ярмехелем. Более… — он причмокнул губами, — Положительная практика. Тогда как у нас всё закончилось нелепым представлением и судом… — И снова обжигающий взгляд на Нолана. Тот в ответ мотнул головой.
— Мой сын не виноват! Эти артисты из Цветочной Столицы подняли весь этот шум! — Он не успел подумать, как выпалил: — Может это она против нашего союза с Прэстаном.
Мэр подскочил, сверля Нолана взглядом, замер и рухнул в кресло, казалось, без сил. Голова свесилась на грудь, из ослабевшей руки выскользнула пробка от чернильницы, упала и, дребезжа, покатилась по столу. Едва шевеля губами, Виктор произнёс:
— У меня нет больше сил выслушивать ваши пустые домыслы. Аудиенция окончена. Прошу, господа, покиньте кабинет.
— Нет, — твёрдо сказал Нолан и поднялся.
— Нет? — переспросили Урмё и мэр.
— Нет! — повторил Феникс, обернувшись к другу. В его лице он читал понимание и страх, отвернулся, подошёл к столу и в оконном отражении заметил огонь в своих глазах.
— Господин мэр, я задам последний вопрос. Можете не отвечать, просто подумайте над ответом. Хорошенько подумайте.
— Да что вы себе?.. — Виктор выпрямился, на лице его вновь появилось возмущение, ещё немного и оно сменится гневом. Но стоило ему взглянуть Нолану в глаза, как он пропал. Все чувства и эмоции сменились отрешённым выражением, по лбу и лысому черепу поползли крупные капли пота. Феникс не стал ждать дальнейшей реакции: сила рвалась наружу. Воскресить её, выпустить было легко. И мэр обмяк в прозрачных ладонях, искры-буравчики пронзили его голову от виска до виска.
Нолан глубоко вдохнул и, взвешивая каждое слово, спросил:
— Кто такая Хайна Принцесса Теней?
Он услышал за спиной судорожный вздох Урмё, но воспоминания мэра уже просочились через чёрный лёд забвения, проломили его и устремились к Фениксу бурным потоком, унося прочь от берегов реальности.
* * *
…Темнота. Скрип, будто на стуле раскачивались. Полоса света сверху. Что там? Знакомые до отвращения фигуры, перетекающие друг в друга, гротескные, — фреска «Падение Милитикатры». Голос, полный страдания: