Римлянин. Финал
Шрифт:
Назначение у этих дорог, в первую очередь, военное — они нужны для переброски и снабжения легионов, а торговое значение второстепенное и рассматривается Таргусом как приятный придаток.
«VIM» обещает протяжённость около 2500 километров, а строительство её, согласно расчётам, может занять 6–7 лет, если мыслить оптимистично.
Таргус разбил её на восемь участков, которые строятся одновременно.
Вторичные линии строятся частными подрядчиками, которых нашлось довольно-таки много. Он даже «простил» династию купцов Демидовых, которые сейчас строят дорогу в Сибирь. Жить им осталось недолго,
Все должны знать, что император просто не умеет прощать предательство и оно может закончиться только смертью. Либо он умрёт, либо предатели — третьего не дано. Поэтому нужно либо предавать наверняка, с гарантированным летальным исходом для императора, либо просто не предавать его.
— Некоторые участки новой сети уже введены в эксплуатацию — Промзона II соединена с Санкт-Петербургом и, тем самым, соединена с Промзоной I, — продолжил Ломоносов. — Темпы строительства растут, всё это подтверждается подробными ежеквартальными докладами и результатами инспекций. Скоро мы не узнаем Россию.
— Я уже не узнаю её, — улыбнулся Таргус. — Продолжайте.
— Теперь о программе романизации, — кивнул главный консилариус. — Ежегодные расходы казны на программу составляют 14,5% от нашего общего бюджета, то есть, 5 075 000 имперских денариев.
До сих пор идёт денежная реформа — рубли, постепенно, изымаются из оборота и заменяются имперскими денариями. Провинции Кавказ и Киммерия уже полностью перешли на денарии.
Один имперский денарий весит 29,4 грамма серебра 850 пробы, то есть в одной монете содержится ровно 25 грамм чистого серебра, что очень удобно.
В новой монете применяется рифлёный гурт, глубокая чеканка, сложная матрица с тремя гербами — «Священной Римской» империи, Российской империи и Шведского королевства, а также строго стандартизированный вес. Также, для защиты монеты применяется сложный сплав: 85% серебра, 13% меди, 1% никеля и 1% цинка. Этот сплав увеличивает долговечность монеты примерно в три раза, а также позволяет легко увидеть попытку порчи — любое соскабливание слоя с монеты обнажит блестящий металл.
Но эта монета — конец эпохи «хромающей валюты», потому что во всех подконтрольных державах Таргуса введён запрет свободной чеканки серебряных монет, но разрешена свободная чеканка монет золотых. Это полноценный переход к золотому стандарту, который позволит стабилизировать экономику.
На Кавказе и в Киммерии уже исполняется закон Грешема, (1) что есть неизбежность, несмотря на принудительное выведение из оборота старых монет, путём обмена по весу чистого серебра. Потребуется несколько лет, прежде чем старые монеты полностью покинут обращение, и останется единственная монета, чеканящаяся исключительно на императорских монетных дворах.
Также, параллельно монетной реформе, Таргус, когда в государственных банках накопится достаточно золотой массы, внедрит бумажные солиды, обеспеченные золотом.
В этом вопросе он будет вести очень строгую политику, печатая банкноты ровно на количество золота в государственных хранилищах, с возможностью обмена банкнот на золото по первому требованию.
Это должно ускорить экономику, что ускорит промышленный рост.
Но
— Подробнее, на что уходят деньги? — потребовал Таргус.
— Доля расходов следующая… — раскрыл Михаил Васильевич папку. — Итак. 43% уходят на строительство школ и гимназий, а также на выплату стипендий студентам. 17% мы расходуем на подготовку административных служащих и повсеместное внедрение имперских регламентов. 16% мы тратим на инфраструктуру и пропаганду, то есть, на печать материалов на латыни, публичные церемонии, постановки и газеты. Ещё 14% мы тратим на льготы и стипендии романизированным. А оставшиеся 10% мы расходуем на дополнительных вигилов и инспекции, чтобы обеспечить контроль и порядок.
— Превосходно, — удовлетворённо улыбнулся Таргус. — Подробный доклад о романизации мне в кабинет. К следующему вопросу.
— Следующий вопрос — проблемы образования, — произнёс Ломоносов. — Замена церковно-приходских школ светскими проходит не совсем так, как мы планировали — сказывается нехватка кадров, владеющих латынью, поэтому мы вынуждены были временно использовать учителей русского языка. Мы обязали их пройти переподготовку и по её завершению перейти на латынь, но это займёт больше времени.
— Ничего страшного, — махнул рукой император. — Проблема решится в течение 4–6 лет.
— Но программа нарушена, Ваше Императорское Величество, — произнёс Ломоносов.
— Это было предусмотрено в плане, — покачал головой Таргус. — Допускалось, что темпы подготовки новых преподавателей не будут достигнуты и потребуется использовать нативные языки. Я уверяю вас, Михаил Васильевич, что ничего страшного. Россия, без двух годов, триста лет готовилась стать настоящим Третьим Римом — ещё десять лет она подождёт. Это всё?
— Да, Ваше Императорское Величество, — кивнул Ломоносов.
— Кто следующий на доклад? — спросил Таргус.
//Российская империя, Рижская провинция, 14 июня 1751 года//
— Вы кто, суки?! — спросил Марис Биезайс. — И что тут забыли, а?!
Его поставили сторожить этот участок железной дороги, потому что из-за старой границы лезут всякие…
Ещё недавно он был уволенным в запас солдатом Императорской армии. После воцарения императора Петра III и завершения произошедшего вскоре после этого мятежа, армию расформировали, желающих отправили в тренировочные лагеря, а остальных отпустили по домам. Просто так, без условий.
Марис вернулся домой, к вынужденно оставленным жене и детям, попытался обжиться, поднять хозяйство, но не получилось — денег не хватало ни на что.
А потом он прочитал в Риге, где искал работу, объявление — нужны бывшие солдаты для охраны дороги. Нанимателем оказался купец первой гильдии Гатис Вайткус. Платили по три серебряных рубля в месяц и Марис даже не задумался.
Вместо ответа на вопрос в него полетели пули.
Он укрылся за деревянным бортиком вышки и перехватил ружьё, но затем спохватился. Открыв шкафчик, он вытащил из него странную штуку с толстым стволом и взвёл на ней курок.